свободен. Влюбился по незнанию не в ту женщину, и она постаралась, чтобы тебя привязать. Но сейчас-то ты чем думаешь?
— Не поверишь — головой, — невесело ухмыляюсь я.
— Той, что в штанах? Потому что разумным подходом тут и не пахнет. Ты ничего не делаешь просто так. Уж я-то тебя знаю. Когда в жизни все херово, нас тянет в прошлое. Туда, где было хорошо и уютно. И с дуру можно наворотить такого дерьма, что расхлёбывать придётся всем.
— Дерьмо случается, Вик. Независимо от того, хотим мы этого или нет. Как ни старайся, соломки подстелить не получится.
— Кира не переживет, если ты начнешь шляться, — Вика использует прием ниже пояса.
— Я не понял, ты меня к чему-то склоняешь?
— Боже упаси, Максим. Я пытаюсь достучаться до твоего здравого смысла.
— Хреново пытаешься, Вик. Ты меня практически убедила, что у нас с Варей намечается адюльтер. Ты на машине? — сухо интересуюсь я, резко меняя тему.
— Нет, на такси, — растерянно мычит сестра, переваривая прозвучавшее обвинение. То-то же. Может, хотя бы на пять минут заткнется.
— Падай давай, докину до дома, — открыв водительскую дверцу, сажусь за руль.
Гневно пыхтя, Вика устраивается рядом и первые пять минут пути смиренно помалкивает. А я, воспользовавшись паузой, мысленно прикидываю, сколько потрачу времени на доставку сестры и успею ли застать Варю в злополучной студии.
Стремно представить, что рыжая мозгоклюйка успела ей наплести. В запале эмоций она выражений не подбирает и может укусить даже самого близкого человека. Причем очень и очень больно.
Один раз Варя уже попала под горячую Викину руку, когда та едва не выгнала ее из дома. Потому что с какого-то хера решила, что Мальвина мне не подходит. Мы, видите ли, слишком разные. С тех пор мало, что изменилось, и меня, честно говоря, удивляет Викина позиция. Они же, блядь, подруги, а Вика никак не может определиться, кого из нас хочет защитить больше. Но женская солидарность разгромно уступает сестринской любви.
Кстати, чтобы не надумала себе Вика, сегодня в студии должна была работать Инга, о чем Варя заранее меня предупредила, но, видимо, в планах что-то поменялось. Надо заметить, поменялось очень не вовремя. Понятно, что шило в мешке не утаишь, и факт нашего с Варей сотрудничества все равно бы всплыл, но я бы предпочел, чтобы это случилось немного позже. Сейчас, проникнувшись состраданием к Кире, Вика среагировала, мягко говоря, неадекватно.
— У Варьки счастливый брак, — сестра снова заводит свою волынку. — И маленький сын. Ему всего четыре.
— Я наслышан, причем от тебя. Что дальше?
— Пообещай…
— Тормози, Вик. Тебя несет, — грубо перебиваю я. — Мне надоело слушать про счастливую жизнь Вари и беспочвенные упреки в мой адрес.
— Ты уверен, что они беспочвенные? — обиженно сопит Вика.
— На сто процентов.
— Кире нужно сказать, — помолчав, произносит сестра. — Она в курсе, что Варя — не случайное увлечение из прошлого.
— Откуда информация? — любопытствую я.
— Кира сама мне сказала. У женщин чутье на такие вещи.
— Наш с Варей роман длился не дольше полугода. Целую вечность назад. Все давно в прошлом, Вик. Именно это ты должна была втолковать моей жене, а не пробуждать в ней глупые подозрения.
— Я так и сделала, — возмущенно бросает Вика. — Но сейчас мы одни, Макс, и можем говорить откровенно. Я отлично помню, что ты собирался забрать Варю в Париж, но по итогу там оказалась Кира. Поэтому хоть убей я не понимаю, зачем тебе понадобилось возобновлять ваше общение. Ты полный долбоеб, если думаешь, что у твоей жены не возникнет тот же вопрос.
— Не загоняйся, Вик, я позабочусь, чтобы не возник, — сунув в рот сигарету, опускаю стекло. — Какие у тебя планы на вечер пятницы?
— Мы с Рудиком собирались в клуб, а что? — моя неугомонная сестрица наконец-то переключается.
— Предлагаю пойти вчетвером в ресторан. Кире не помешает отвлечься и пообщаться в непринуждённой обстановке.
— Я не против. Рудику все равно, где развлекаться. Главное, чтобы я была рядом, — лицо Вики заметно расслабляется, в глазах появляется знакомый блеск.
Она влюблена. Снова. Ее очередное увлечение — Рудольф Островский, подающий надежды молодой сценарист без вредных привычек и штампа в паспорте. Если у этого парня получится удержать Викин интерес дольше, чем на месяц, я дам свое братское благословение и лично сопровожу их в ЗАГС, как бы сестра не упиралась. В тридцать четыре года пора уже что-то менять в своей жизни, а не скакать беспечной стрекозой из одних отношений в другие. Вике, конечно, больше бы подошел трудолюбивый муравей, чтобы заземлял неуёмную энергию, но за неимением лучшего варианта, я пока ставлю на Рудика. Может, ему удастся прописать для их пары счастливый сценарий на совместное будущее.
Высадив Вику возле ворот, разворачиваю тачку и пиздую на Патрики. По дороге раздумываю, стоит ли сообщить Варе, что я уже выехал и скоро буду на месте, или лучше застать ее врасплох. Так она не успеет свалить до моего появления… если уже не свалила. И я бы даже не посчитал ее бегство трусостью, потому что знаю, как жестко Викуля может припечатать своими благими намерениями.
На ресепшен бизнес-центра, быстро выясняю, что студия не поставлена на сигнализацию. Значит, Варвара все еще внутри. Предполагая, что обнаружу ее в растрепанных чувствах и в слезах, заранее подбираю слова, чтобы загладить устроенный сестрой моральный прессинг. Это приглушает мои собственные эмоции от скорой встречи, а их преступно много. Вика не зря навела столько шуму и многие обличительные слова не были лишены смысла, но ей я в этом признаюсь в последнюю очередь. Варе тоже совсем необязательно знать, что за демоны оживают у меня в голове (чего уж там — в обеих головах) стоит нам оказаться рядом.
Беззвучно открыв дверь в студию, застываю на пороге как громом пораженный. Проект оформления мы составляли дистанционно, и я прекрасно представлял, что в конечном итоге увижу. Но стопорит меня не обилие живых цветов, наполняющих пространство одурманивающе сладким ароматом, а забравшаяся на стремянку Варя в обтянувших ее сочную задницу джинсах и завязанной на поясе свободной рубашке.
Поправляя болтающееся на специальной стойке кашпо с красиво свисающим растением, она что-то тихо мурмулит себе под нос, не выказывая ни малейших признаков нервозности. Рукава рубашки закатаны до локтей, темные волосы собраны в небрежный пучок, жесты уверенные и отточенные до автоматизма.
— Вот так. Теперь идеально, — удается расслышать ее удовлетворенное воркованье. — Веди себя прилично, ты все-таки в гостях. Завтра вечером вернешься домой, и мы снова почистим перышки.
Перышки? У цветка? Да-а-а, Варька та еще выдумщица с самым нетривиальным подходом к делу. Она и раньше была со странностями. Стоит вспомнить ее
