Микой. Весь ритуал он помнил, но ещё надо подумать над тем, что сказать младшему собрату, когда тот очнётся.
И занялся пробуждением Мики. Вокруг своей ладони на этот раз он прихваченной грязью осторожно, чтобы не смазать, нарисовал небольшой символ отторжения. Когда Мика вцепится в его ладонь и сотрёт часть рисунка — это уже не страшно. Главное, что он прикоснётся к символу губами… Коннор поднял тело мальчишки так, чтобы тот сидел, приваливаясь к его плечу, а потом снова порезал свою ладонь.
Когда Мика насытился и, снова чувствуя себя виноватым, отпрянул от руки Коннора, тот сказал:
— Мика, не бойся. Привязки к жертве не будет. Мы остаёмся братьями, и ты не будешь зависеть от меня, как от донора.
— Откуда ты знаешь? — нервно проворчал младший братишка, исподлобья глядя на него в сумраке древа. — Я у тебя уже столько выпил, сколько в жизни ни у кого не пил… Я не хочу быть привязанным к тебе. А вдруг в следующий раз я не выдержу и убью тебя?..
— Мика, я провёл ритуал отторжения, — спокойно сказал Коннор, опять плотно обматывая тряпицей порезанную ладонь. — И ещё раз объясняю тебе: ты не будешь видеть во мне только еду.
— Ты знаешь такие ритуалы? — поразился Мика, торопливо жуя морковку.
— Когда мы стали братьями, я решил, что буду знать обо всех вас всё, что только могу. На тот случай, если вам будет нужна помощь.
— Ух ты… — впечатлился Мика. — А я как-то не подумал…
— Время есть — подумаешь ещё, — улыбнулся Коннор. — Доедай корень — и идём встречать Хельми. Судя по ветру, который даже сюда задувает, он уже близко.
Он спрыгнул первым и помог спуститься всё ещё слабому мальчишке-вампиру. С первых же шагов по грязи Коннору пришлось держать Мику за плечо: ноги от слабости у него подгибались. Но вскоре обернулся Колин — и тут же бросился на помощь мальчишке-вампиру. Освободившись, Коннор взглянул наверх. Становилось всё темней — словно ливень возвращался на отвоёванную территорию. Но, прикидывая размеры дракона-собрата, мальчишка-некромант, чем дальше, тем больше успокаивался: место остаётся не только для размаха драконьих крыльев, но даже с запасом для свободы маневрирования, если Хельми это понадобится.
Странно, но понадобилось. Хельми спускался необычно медленно, хотя его-то взгляду пространство внизу наверняка было видно как на ладони. И потому было непонятно, почему он спускается, планируя и кружась по спирали.
На всякий случай Коннор даже ещё раз перепроверил, не подошли ли те трое похитителей слишком близко, не из-за них ли медлит старший собрат. Нет, всё тихо.
На ствол древа Хельми садиться не стал. Видимо, он уже хорошо представлял, в каком состоянии здесь все поверхности, когда-то бывшие твёрдыми. Как не стал оборачиваться, едва коснувшись лапами земли, — была у него в последнее время такая фишка (как это дело называла Селена).
Он сел неловко, так что почти шлёпнул одной лапой в грязь — и опять-таки не обернулся, несмотря на то что неуклюже покачнулся и едва не свалился набок! Братья, шарахнувшиеся к краю “колодца”, чтобы не помешать его неловкому приземлению, даже испугались. Вторая лапа дракона оказалась слегка поджата, но к телу не прижималась. И чисто инстинктивно Коннор первым бросился к Хельми, чтобы освободить его от того, что он держал второй лапой и что мешало ему обернуться в человека.
Как хорошо, что следом кинулся Мирт! Вдвоём легче было перехватить из разжавшейся лапы Хельми мужчину, который был без сознания и в котором ребята от неожиданности не сразу узнали Джарри.
Глава тринадцатая
Они думали — непривычно и невероятно злой Хельми сказал это, имея в виду плачевное состояние Джарри:
— Человечес-ская форма ужас-сающе уязвима!
Но спустя минуты, слушая его рассказ, Коннор сообразил, что старший собрат говорил о себе.
Пока же мальчишка-некромант, Мирт и даже помогающие им младшие втащили полумёртвого, по поверхностным впечатлениям, Джарри в древесную пещерку.
Ограниченное пространство земли, на которое их стараниями перестала падать небесная вода, всё ещё было жидким, и оставлять на ней отца и друга Коннор и его братья даже не подумали… Коннор вообще чуть позже удивился, что он не бросился к отцу, чтобы затормошить его и немедленно заставить прийти в себя… Совсем как маленький… Как маленький, который испугался, что останется без отца.
Хельми влез в тесное, но сухое древо последним, огляделся — и его злость ощутимо начала смягчаться и уходить. Наверное — потому, что прочувствовал не только тепло странного временного убежища, но и его устоявшуюся сухость. А тут ещё Колин щедро протянул ему пару белых морковок.
— Ешь! Они мытые!
Они все сумели даже усмехнуться, когда юноша-дракон с треском вгрызся в первый сочный корень.
Коннор и Мирт переглянулись. Перед этим оба, и не сговариваясь, обратились к проникающему зрению. Темно же. Осторожно и удобно уложили тело Джарри в выдолбленном помещении. Когда ещё втаскивали, заметили, что вокруг его тела едва уловимо сияют какие-то смутно разноцветные линии. Усилив магическое проникновение взгляда в темноте, обнаружили: тело Джарри буквально купается в сплетении сложных структур незнакомых им пентаграмм. Попытавшись определить функции этих пентаграмм и подозревая, что они отнюдь не охранные, Коннор примерно, по некоторым знакомым символам, сообразил, что они стабильно удерживают жизненные процессы полумёртвого тела на том уровне, на котором Хельми нашёл семейного Селены.
Мирт быстро обследовал неподвижное тело.
— Сквозная колотая рана, очень нехорошая. И несколько укусов… Что с ним случилось, Хельми? Если знаешь…
— Рана — не знаю. А укус-сы… — Дракон злобно ощерился. — Его пыталис-сь с-сожрать мёртвые крыс-сы! — И на волне той же злости бросил Коннору: — Почему ты только в ш-штанах? Тебе жарко?
Сам он был в лохмотьях от рубахи и в драных штанах — эта одежда, в целом виде — естественно, привычна глазу тех, кто живёт в Тёплой Норе.
— Капище, — спокойно сказал Коннор, и глаза Хельми сощурились, яснея. — Я очнулся на нём в таком виде. Как выбрался ты? Я “слышал”, как ты злишься — там, на том камне, к которому тебя приковали. А потом вдруг пропал.
— Я почуял с-силу, похожую на твою, — объяснил Хельми, всё быстрей возвращаясь к своему обычному состоянию бесстрастия. — Реш-шил, что ты с-слегка изменил с-свои характерис-стики в с-силу обс-стоятельств. А когда добралс-ся до мес-ста, вс-спомнил, что некоторые твои характерис-стики с-схожи с-с характерис-стиками Джарри.
Коннор на странный вопрос об одежде не обиделся. Видел, что Хельми сильно чем-то был взбудоражен и до сих пор на взводе. Теми самыми мёртвыми крысами? Зато теперь мальчишка-некромант сам успокоился. Как недавно он думал, что, будь
