Заброшенный город - Рина Эм

— А где Самдей?

— Они с Сомо ушли за кроликами, а мы набрали лугового шпината, все лучше, чем пустое мясо, — сообщала Риа.

— Вернется Самдей, прочтем письмо? — спросил Иэнку.

— Вернется — поедим, — сказала Риа. — На голодный желудок думать плохо.

Сэм сел поближе к костру. С реки тянуло сыростью. Теплое дыхание огня и голоса охотников успокаивали и расслабляли.

Издалека доносились крики чудовищ — у них тоже настало время вечерней охоты. Сэм рассеянно подумал, что численность мелкого зверья сегодня ночью сильно упадет в этой местности. Впрочем теперь чудовища начали расходиться.

Сэм приоткрыл глаза и увидел перед собой пляшущее пламя, силуэты охотников и чудовищ сквозь него, и неожиданно подумал, что всего-то несколько недель назад, все это показалось бы ему кошмарным видением, а сейчас навевает покой и сон.

Вскоре возле самого уха послышалось частое дыхание и шершавый язык обслюнявил его щеку.

— Сомо! Сколько раз я просил тебя так не делать! — возмутился Сэм вытирая лицо.

Довольный волколак рыкнул и растянулся у костра, совсем как домашний пес!

— Я тут кое-кого нашел, — бодрым голосом сказал Самдей и Сэм вдруг понял, что разговоры утихли и все, даже Риа, молчат. Уже зная, кого увидит, он повернулся, мельком глянул на Эллориэль и отвернулся снова.

— Она искала нас, — сказал Самдей.

— Только потому, что мне нужно узнать, что было в том письме, — отрезала девушка за спиной Сэма.

Он ничего не ответил, но Самдей увидел, как лицо парня на миг вспыхнуло радостью.

— Ну, займемся ужином, — нарочито бодро сказала Риа.

Когда с едой было покончено, разговоры вновь стихли и все повернулись к Сэму.

— Да, сейчас… — пробормотал он, запуская руку под куртку. — Это письмо я нашел в Заброшенном городе. В тот самый день, когда только попал туда. Оно словно позвало меня! И лишь потом я узнал, что его написал мой отец… может это был зов сердца?

— Его звали Аннорд Гэллерси и я хочу, чтобы вы узнали каким он был и… ну, вы сами все поймете… Может быть ты прочтешь, Элли? Если ты знаешь общий язык? — он повернулся к ней и вопросительно глядя в глаза, протянул сверток. Эльфийка молча взяла бумаги. Развернула их. Чуть дрогнувшим голосом начала:

Предательство ранит страшнее всего. Я, Аннорд Гэллерси, узнал это на себе и пишу в надежде, что кто-то найдет мое письмо и узнает, что на самом деле случилось с нами…

Сейчас в моем родном городе пылают пожары и почти никого не осталось в живых. Я могу лишь смотреть на это из окна — у меня нет сил на борьбу, или бегство. Я ранен. И рана моя смертельна. Так сказал мой друг, Саммират из рода Ледяных Слез, который и нанес мне ее, и я ему верю.

Я уже не злюсь на него — Саммират мертв. Пол часа назад он нашел меня здесь, в комнате, где когда-то давно я был счастлив. Именно сюда я пришел, чтоб дождаться смерти. Насколько же хорошо Саммират знал меня, если так легко догадался куда я пойду.

Он пришел, чтоб просить меня остановить все это. Если б я мог!

Саммират умолял меня что-то сделать. Он даже попытался исцелить рану, которую нанес несколько дней назад. Увы, для меня, как и для нашего города было уже слишком поздно.

Я так и сказал ему. Тогда он заплакал и начал просить прощения. Он говорил, что не хотел всего этого, что не знал, что роботы начнут уничтожать всех и все.

Я даже не мог злиться. Смотрел поверх его головы в окно на дым пожаров, слушал крики и звуки выстрелов. Я уже не сердился на Саммирата. Странно, насколько меняются чувства, когда от смерти тебя отделяют последние часы. Больше всего меня почему-то волновали ошибки, я в сотый раз перебирал все свои поступки и искал моменты в прошлом, когда все еще можно было изменить.

Я видел, как в раскрытом окне появилась голова сороконожки — робота, созданного для того, чтоб легко карабкаться по отвесным стенам.

Оценивающий взгляд алых линз, секунда тишины и залп выстрелов.

Саммират вздрогнул, когда пули прошили его. Алая кровь растеклась лужицей. Я приготовился к тому, что выстрелы грянут вновь и я отправлюсь вслед за Саммиратом, но ничего не случилось и я понял, что сороконожка уползла дальше. Видимо мои раны таковы, что ей не захотелось даже тратить на меня патроны.

После того, как сороконожка ушла, я решил было выйти из дома и пробраться к Ратуше. Там, насколько я знал, заперлись последние оставшиеся в живых. Но вскоре я перестал об этом думать. Зачем тратить последние часы на бессмысленный бег по улицам?

Вместо этого я достал бумагу и сел у стола. Может быть когда-нибудь это письмо

Сейчас я могу думать только о прошлом. Меня уже не заботят крики и выстрелы за окном, они меня не касаются. Я знаю, что сейчас уже я ничего не могу исправить. Вместо этого, все мои думы обращены в прошлое, вот где у меня было много возможностей повлиять на судьбу.

Я перебираю воспоминания, как драгоценности. Счастливые минуты и дни… Поворотные моменты, которые и привели меня, раненного в эту комнату… Если кто-то найдет эти записи — постарайтесь не судить строго! Я лишь хочу рассказать, как все случилось.

Я родился в самом совершенном мире, какой только можно представить себе. В богатой и влиятельной семье. Долгое время я считал, что наше мироустройство — это лучшее, что только можно вообразить. Все вокруг было прекрасно и создано для того, чтобы делать нашу жизнь легкой и простой. Наш дом был удобным и красивым. Мы не знали бытовых забот, а также проблем со здоровьем.

Более того, дожив до восемнадцати лет, я даже не знал о существовании подобных проблем. Все изменилось после того, как мой отец взял меня с собой для того, чтоб показать, как устроен остальной мир.

Я отправился с ним в Эллинию. Путь наш был долгим — отец решил, что полезно будет мне показать, как устроена жизнь у существ, населяющих этот мир, чтобы я мог оценить преимущества и величие нашей жизни. Прежде, в городе я не раз видел наших рабов — эльфов и людей. Видел, но никогда не говорил с ними. Стоило мне оказаться неподалеку от них, как они спешили разойтись в стороны, словно я был касаткой, а они мелкой рыбой. Их вечно испуганные, печальные лица, сгорбленные плечи, рождали лишь одно желание —