нехитрые закуски и охлаждал шампанское. Он уже дрожал от нетерпения. Но когда полез целоваться, я испытала отвращение.
— Давай ты в душ сходишь, хорошо?
— Пошли вместе!
— Непременно. Я фрукты хочу красиво порезать, и сразу приду. Тут будем?
У Макса глаза загорелись. Мысленно он уже раздевал меня и владел во всех позах, не в силах поверить своему счастью.
— А давай, знаешь где? В кабинете отца. На столе… там так шикарно!
— Давай, — дождалась, пока откроет дверь. — Жди в душе. Закончу с закусками и присоединюсь к тебе. А ты фантазер, дорогой муженек.
— Я готов удивлять тебя до конца своей жизни! — на ходу снимая пиджак и футболку, прокричал Макс, чтобы скрыться в душе.
Я же смотрела на открытую дверь кабинета… а в голове внезапно вспыхнуло озарение.
Брачный контракт. Косач явно хранит его здесь! Надо его изъять, найти координаты нотариуса, а потом заставить его переделать все в свою пользу. Тогда я точно получу развод!
И, забыв про Макса и фрукты, я прислушалась к шуму воды, перед тем, как войти в кабинет.
На столе было чисто и пусто. Я подняла голову к потолку. Камеры есть, но сейчас отключены. Видимо, всегда отключают, когда хозяина нет дома. Странно что Макс их получил. Хотя, может, никакого договора с отцом у него нет, и он просто стянул ключ, чтобы впечатлить очередную даму сердца подобными хоромами? А тут я подвернулась.
Скорее всего, так оно и было. Что ж, значит, это удача. Спонтанная, как все, что происходит со мной в последнее время. Только остатка ночи не хватит, чтобы все обыскать.
Я переложила бумаги в деревянном поддоне. Какие-то рабочие моменты. Ничего интересного. А вот шкафчики оказались заперты. Я же не думала, что будет так просто?
Но сдаваться не собиралась. Прошлась вдоль шкафа черного дерева. За стеклом были папки для документов с непонятными надписями на разных языках.
Открыв дверцы, я взяла первую попавшуюся. Пролистала. Много документов, договора и сертификаты, названия организаций, свидетельства. То же самое — в пятерых рандомных. Ничего я тут не найду.
И все же какая-то неведомая сила удерживала меня возле стеллажей, будто что-то важное было на виду. Что-то, что ускользало.
— Юля! — позвал Максим, перекрикивая шум воды.
— Иду, мой сладкий! Сейчас отведаешь моей сладости! — как можно бодрее и громче прокричала я, сдвинув одну из папок.
Раздался скрипящий звук. От испуга я подпрыгнула на месте и едва не забилась в угол — показалось, что кто-то вошел в двери, и меня поймают на месте преступления. Но нет. Несколько папок, оказавшихся бутафорией на газлифте, поднялись кверху, открывая небольшой стенд с различными ключами.
Тут была парочка электронных, а остальные в основном обычные, которые как нельзя лучше подходили под раритетную дорогую мебель Косача. Над каждым — золотистый номер и латинская буква, тоже в золоте. Что они означают, я не знала. Но удивляться и медлить времени не было, поэтому я сгребла в кулак сразу несколько и подбежала к выдвижным полкам, одновременно пытаясь открыть несколько.
— Юля, я мерзну! — напомнил о себе муж.
— Сейчас, сладуля, я решила нам коктейли приготовить. Выпьем в джакузи! — весело прокричала я. — Подожди, я сюрприз готовлю!
В первом шкафу, к которому с третьей подошёл ключик, оказались документы. То ли финансовые выписки, то ли что-то другое. Я немного офигела от сумм, но искала совсем другое, поэтому заострять внимание не стала. В следующем хранилась стопка фотографий. Никто из этих людей не был мне знаком. Я собиралась закрыть и приступить к поискам, но случайно выронила листы, которые держала в руках, чтобы добраться до дальних запасов.
Оставлять здесь свои следы я не намеревалась. Если заподозрят, сразу вскроется, что я тут была. Как пояснить, чего рылась? И я начала поспешно складывать их, пытаясь выявить последовательность и закономерность. Мой взгляд просто не мог пробежаться по отдельным абзацам, к тому же, на них были некоторые из тех фото, что лежали в ящике.
Когда смысл написанного и красная печать DELETED сложились в мозгу в пазл, по спине словно порыв ледяного ветра прошелся.
«Карина Морозова. 30 лет. Игра 2020, июль. Сожжение.»
«Алексей Кайманов. 55 лет. Охота. Несовместимые с жизнью ножевые.»
«Елена Кайманова. Девятнадцать лет. Охота. Пир плоти. Несовместимые с жизнью ножевые.»
Участники: Брайтон. Апофиз. Баст. Группа «Икс».
«Клининг. Улики против Станислава Беляева. Заменить транзакции через общий банковский счет. Информация в министерстве: выполнено. Разглашение: выполнено. Отклик: выполнен.»
На бланках в шапке было название из латинских символов, которое я не запомнила. От ужаса у меня заледенела кровь.
Что, мать его, я только что нашла? Причем тут улики и мой отец?
— Юля, я выхожу! — вышел из себя Макс. Шум воды прекратился.
Не помня себя от страха, я сложила эти документы пополам и засунула за пояс, прикрыв рубашкой.
— Ну и выходи! Не умеешь ждать — я ушла! — дрожащим голосом закричала я, надеясь, что это его остановит.
У меня оставалось совсем немного времени. Зубы стучали от страха и догадок о том, что же я только что нашла. На брачный договор мне в тот момент было откровенно плевать, я заметала следы с отчаянием почти пойманного на месте преступления преступника, который сам офигел от своих находок.
Ключи перепутались. Я каким-то образом закрыла шкафчики и метнулась к стеллажу. Повесила их на место, уронив несколько раз и попыталась вернуть на место папки-муляжи. Но как в плохом кино — у меня ничего не вышло.
Зря я двигала их в разные стороны и пыталась усилием придавить к полке. Задача была невыполнимой. А это значило, что мне следовало как можно скорее свалить отсюда и передать находки отцу. Скоро Косач поймет, что у него были нежданные гости.
Хлопнула дверь душевой. Я затравленно обернулась, от отчаяния ударив кулаком по папкам.
Словно испугавшись моей ярости, зашумели шарниры, медленно опуская ширму на место.
Когда появился Макс в одном полотенце поверх бедер и, кто бы сомневался, с мощной эрекцией, я буквально вжалась в стеллаж, надеясь, что сейчас он не накинется на меня, как варвар, и не увидит, с каким трофеем я ухожу.
— Мне нужно домой. В другой раз.
Предвкушение на его лице сменилось едва ли не яростью.
— Нет, нормально, да? Ты не забыла. Что мы — муж и жена? Динамить меня решила, или тебе мать что-то сказала?
— Отцу плохо, — ляпнула я первое, что пришло в голову. — Сказала же, надо идти.
— Юль, давай мы это, мы по-быстрому, и я сразу тебя отвезу… Я горю
