вы разве не видите?
Она до последнего не понимала и отвечала такими же вопросами, что раздражало ещё больше.
– Не видим, что?
– Трупы на сцене.
Дая не хотела сомневаться в моих словах, поэтому на её лице застыл ужас.
– Нет. Мы видим только живых людей.
Фух.
Я тяжело выдохнул и откинулся на спинку кресла, пытаясь осмыслить происходящее.
Почему только мне видна нежить?
Ответ может заключаться только в навыке – Духовное зрение.
Впрочем, так даже лучше.
По крайней мере не нужно будет выслушивать нытьё Артёма.
А нежить? Мне абсолютно наплевать. Как-нибудь переживу.
Тем более на сцене начали разворачиваться активные действия.
Куклы-нежить двигались, говорили, исполняя свои роли.
Я заставил себя сосредоточиться на сюжете, пытаясь абстрагироваться от их внешнего вида.
История, рассказываемая на сцене, захватила меня.
Главным героем был мальчик по имени Этьен.
С первых же сцен стало ясно, что это не обычный ребенок.
Его мысли были взрослыми, а рассуждения – глубокими. Когда он говорил, то поражал своей начитанностью и мудростью.
Так и хотелось выкрикнуть: это точно ребёнок? Не верю!
Как это обычно происходит, Этьен являлся особенным мальчиком, я бы даже сказал, особенным для всего человечества.
Он видел необычные сны, которые никогда не приснятся другим.
В определённом смысле Этьен – путешественник по другим мирам, недоступным обычным смертным.
Каждый раз просыпаясь, ему можно было только посочувствовать.
Ведь он жил в приюте, где над ним издевались другие дети, считая его странным.
Дети жестоки. Они называли его выдумщиком. Уверяя, что все те миры не просто не существуют, но и делают его дураком.
На что мальчик каждый раз говорил:
– Вы можете мне верить, вы можете мне не верить. Ваше право.
Только ночью Этьен был по-настоящему свободен.
Он общался с богами, сражался с дьяволами.
И каждый раз, открывая глаза, надеялся, что и в реальном мире сможет жить без боли и без страха.
Когда я смотрел, то не мог не ощутить его чувства.
С какой-то стороны мне знакомо ощущение одиночества в собственном теле.
Я не раз уже говорил о причинах пробраться на испытание, но это, в том числе, тот же побег, как у Этьена.
Действие на сцене стремительно развивалось.
В приют пришел врач, который назвался доктором Франсуа, с ним была его дочь, Мари-Анн.
Я вздрогнул по двум причинам.
Во-первых, из-за самого Франсуа, который являлся главврачом больницы.
Во-вторых, из-за нежити, изображавшей Мари-Анн.
Черты той самой девушки-призрака, с которой я сражался и которая прямо сейчас сидит рядом.
Она... вообще понимает, что смотрит сейчас на себя?
Я бросил быстрый взгляд на живую Мари-Анн.
Девушка была полностью поглощена спектаклем, но на её лице читалось странное выражение печали.
Хм…
И тут нам показывают разговор Франсуа и Мари-Анн, где выясняется, что девушка могла видеть то, что скрыто от глаз обычных людей.
Она видела души. Тот самый навык – Духовное зрение.
Франсуа искал таких же особенных людей, и маленький Этьен воспылал желанием впечатлить доктора и его дочь.
Он похвастался своим даром в надежде, что хоть они поверят.
Какой же наивный мальчик.
Часто суть пьесы можно было определить задолго до её конца.
И я начал рассуждать.
Я сейчас смотрю комедию? Не похоже. Может быть, фэнтези? Точно нет. Тогда что же это?
Ответ очевиден: трагедия.
И в какой-то момент хотелось встать и крикнуть: «Этьен, не совершай ошибку! Не будь глупым... ты же такой взрослый.»
Только кто услышит меня, простого зрителя?
Я лишь сторонний наблюдатель, который не может повлиять на исход.
Доктора Франсуа играла особенно зловещая нежить.
Во внешности, в его словах, в его поведении отвращало всё. Особенно «добрая» улыбка, «добрый» взгляд и такие же намерения.
Мужчина усыновил мальчика, но не из добрых побуждений.
В одно мгновение жизнь мальчика превратилась в ад.
Весь зал, казалось, затаил дыхание.
И я тут подумал, для чего это показывают? И почему это важно?
Неужели это та самая предыстория этого испытания?
Именно то, чего мне так не хватало.
Все три персонажа пока укладываются в то, что я видел в больнице.
Думая об этом, мне хотелось ещё больше смотреть, чтобы узнать: а что же произошло с этим миром?
На сцене начали разворачиваться ужасные сцены.
Доктор начал проводить эксперименты в своей больнице.
Сначала это были обычные люди, обычные эксперименты.
В то же время такие эксперименты не приводили к результатам.
У Франсуа был лишь один способ проверить эффективность своих действий – наблюдать, но глазами выступала Мари-Анн.
Девушка, которая благодаря своему дару, стала заложницей. Её вынуждали помогать отцу, по сути, она страдала куда сильнее мальчика.
Особенно, когда эксперименты вышли на новый уровень жестокости.
Доктор выяснил, что чем больше у живого человека причин оставаться в этом мире, тем выше вероятность задержать его душу тут.
Ему нужно было найти такие причины, воссоздать их в человеке, и затем не просто удержать человеческую душу, а изучить её.
Он всё время говорил:
– Это будет новая наука, которая не существовала прежде. И первая нобелевская премия достанется мне!
Такой человек уже потерял всю связь с реальностью.
Он больше жил в мечтах, где весь сопутствующий ущерб в виде замученных людей прощается.
Такой персонаж вызывал омерзение.
Не только у меня, но и хором весь зал кричал: фуу!
А я задумался: зачем этому человеку поставили памятник?
Я всё думал о той самой статуе в секретном месте, держащей Святой Грааль.
Хм... а что там было написано?
Я полез в карман за бумажкой, чтобы найти те пару строк на французском языке.
Когда раскрыл, то увидел надпись: «Человек, открывший врата в Ад.»
Чего?
Бумажка выпала из рук.
Значит, самое интересное ещё впереди?
Я посмотрел на свою команду: Дая побледнела, она вцепилась в моё левое плечо.
Она вообще не действовала как избранная, не думала, не анализировала. Не могу сказать, что она «наслаждалась» представлением, но явно воспринимала всё как пьесу.
Единственная, кто не разочаровала – это Айгуль. Девушка сама много думала, не поддавалась эмоциям и искала в истории любую зацепку, которая могла
