Покорми Свинью - Элиас Уизероу

Оно было огромным и весило далеко за тонну. Его дряблая кожа немного растянулась под моими потными ладонями — оно приоткрыло рот. Я обхватил один из зубов, что были размером с кухонный нож. Пасть, разверзшаяся передо мной, казалась необъятной.

Свинья опять взвизгнула, и я услышал громоподобный удар копытом о пол.

— Пожалуйста, сними с меня повязку, — снова взмолился я. Мои ноги стали походить на лапшу.

Дэнни сделал несколько шагов в обратную сторону и проговорил с глубокой почтительностью в голосе:

— Ты не захочешь этого видеть.

Я оцепенел, когда Свинья принялась обнюхивать меня своим пятаком, округлым куском мяса, с хлюпающим звуком исследовавшим каждую горбинку на моём лице. Я отшатнулся и поднял руки, издав отчаянный вопль.

— Покорми Свинью, — жёстко скомандовал Дэнни. — Ты сделал выбор. Это единственный способ вернуться к жизни. Либо, возможно, Свинье не понравится твой вкус, и она отправит тебя в ад. Есть лишь один способ узнать наверняка.

Мои глаза округлились под повязкой.

— Не… понравится… мой… вкус?!

— Залезь к Свинье в пасть.

Я почувствовал, как тёплая моча стекает по ноге.

— Н-нет… нет, ты же это не серьёзно?!..

Его голос стал жёстче:

— Залезь к Свинье в пасть и ползи вперёд. Не переставай ползти, пока она не закончит трапезу.

— П-прошу, — молил я, повернувшись к Дэнни и нащупывая руками воздух, — должен быть другой способ… не заставляй меня это делать!

Я был весь в слезах и соплях, и слова с трудом вырывались из моего рта, словно из уст младенца.

Дэнни подошёл ко мне и развернул меня обратно, к Свинье.

— СДЕЛАЙ ЭТО! Ты сам сделал этот выбор! Всё скоро закончится! Это твой единственный ШАНС!

Лицом я ощущал горячее дыхание Свиньи. От жара и смрада, которые оно источало, меня чуть было не вырвало снова, но я сдержался. Что это было за сумасшествие? Это не было по-настоящему! Все мои мысли сплелись в сплошной ком хаоса и неудержимого страха. Должен был быть другой способ! Я не мог этого сделать, НЕ МОГ!

Мне вспомнились слова той женщины: «Иногда лучше однажды пережить испытание страхом, чем страдать целую вечность. Оставайся храбрым».

Это взаправду был мой единственный шанс вернуться назад, в мир живых. Самоубийство было огромной ошибкой. Если я смогу возвратиться к жизни и изменить её, мне не придётся торчать здесь целую вечность. Я смогу изменить себя в лучшую сторону и переехать куда-нибудь. Подальше от Свиньи. Но что, если она решит отправить меня в ад? Насколько больше страданий ждёт меня в преисподней?

Я должен был попробовать.

— Господи, — шептал я, — если Ты меня слышишь… помилуй.

Я протянул руки вперёд и схватился за жёсткую шерсть Свиньи. Она медленно опустила голову и разинула пасть. Ждала меня. От её горячего, зловонного дыхания кружилась голова. Всё. Пути назад уже не было.

Я с неохотой обхватил пальцами зубы Свиньи и подался вперёд. Её голова была приподнята, поэтому я тут же рухнул чудищу в пасть, упав животом на влажный и мягкий язык. Меня трясло так сильно, что я едва дышал. Повязка настолько пропиталась слезами, что они начали протекать сквозь неё, а сердце было готово вот-вот выпрыгнуть из грудной клетки.

Я медленно вытянулся и нащупал другой зуб. Сжимая челюсти, я протащил всё тело вперёд так, что изо рта свиньи остались торчать лишь мои голени. Свинья вскинула голову, и я почти целиком оказался на её языке.

Отовсюду стекали слюна и слизь, а жар был настолько сильный, что я чуть было не потерял сознание. Я протолкнул себя ещё глубже, и почувствовал, как мои ступни тоже оказались внутри. Всё моё тело было покрыто слизью, и я громко рыдал, выискивая в полной темноте очередной зуб.

А затем Свинья начала меня жевать.

Я завизжал в агонии, чувствуя, как моё тело продавливается под массивными зубами чудища. Услышал, как ноги мгновенно переломились пополам, и ощутил, как кость показалась снаружи. Меня скрутило в крови и боли.

Свинья переместила меня языком и вгрызлась мне в плечо. Я взвыл, и глаза наполнились кровью. Огромный зуб, точно деревянный кол, в одно мгновение раскрошил мою ключицу. Меня вырвало. Тело перестало слушаться: боль была сильнее.

Я должен был ползти дальше.

Не прекращая кричать, я протянул вперёд вторую, пока что не тронутую руку, судорожно ища следующий зуб. Меж моих зубов прыснули струйки крови. Мне удалось нащупать впереди что-то твёрдое.

Свинья снова сомкнула челюсти, предварительно придвинув меня языком ближе к коренным зубам, и раздавила мне колени. Я ощутил боль настолько ужасную, что в глазах сверкнуло, но мой собственный визг не позволил сознанию отключиться.

— ГОСПОДИ, ПУСТЬ ЭТО ПРЕКРАТИТСЯ! — взревел я, не отпуская огромный зуб Свиньи, находившийся передо мной. — ПУСТЬ ОНО, БЛЯДЬ, ПРЕКРАТИТСЯ!

Я сжал зубы настолько сильно, что они растрескались, и, продолжая кричать, подался всем телом ещё глубже в пасть Свиньи.

Я вдруг ощутил давление глотки и понял, что кошмар подходит к концу.

— НУ ЖЕ, СУКА! НУ! — умолял я, надрывая связки. Я протянул свою единственную руку вперёд и нащупал крупный кожаный бугор. Голова раскалывалась. И тут Свинья укусила в очередной раз.

Я почувствовал удушье, изо рта обильно прыснула кровь.

Она рассекла мой живот и превратила мои внутренние органы в месиво. Болевой шок был так силён, что я не смог закричать.

Чувствуя, как жизнь покидает моё истерзанное тело, я в последний раз подался вперёд и проскользнул в глотку.

Тьма. Падение… крик. Я кричал. Жара. Жара столь непереносимая, что я подумал, что вот-вот поплавлюсь. Лязг и звон металла. Цвета и картинки пролетали перед глазами так быстро, что я различал лишь очертания. Глаза наполнились кровью.

Казалось, будто я буду падать вечно.

Внезапно я открыл глаза и вновь начал падать, чувствуя, как воздух резко заполнил лёгкие.

Ударившись лицом о деревянный пол, я сломал нос и вскрикнул. Ощущался привкус крови на языке, в глазах витали звёздочки.

Я перестал падать.

Горло было как будто заключено в огненные тиски. Ужасно хотелось пить.

Я лежал на полу.

Снова медленно открыл глаза, и тьма начала отступать, словно утренний туман под палящими лучами солнца. Цвета ожили, формы приобрели очертания.

Я находился в своём сарае.

Я потрогал рукой свою шею, ища источник опалявшего её огня. Это была верёвка, на которой я повесился. Оборванная. Я был вырван из когтей Смерти.

Неописуемое облегчение окатило меня волной бесконечных «спасибо». Я свернулся в калачик и заплакал. Слёзы капали на грязный пол. Тело сотрясалось в