Закапав в глаза капли, что вызывали жжение, Александра обняла руками свой большой живот и нажала на звонок. Пару минут и дверь отворилась. На пороге стояла ее свекровь. Оксана Владимировна в халате и немного растрепанная смотрела на девушку с удивлением. Конечно, она же не предупредила о своем визите. Но так и надо. Когда человек не ожидает, его легче убедить, переманить на свою сторону.
— Сашенька? — с волнением начала она, заметив заплаканные глаза Александры и совершенно несчастное лицо, — Что случилось? Тебя Алёша обидел? — она суетливо посторонилась, пропуская ее в коридор.
— Тётя Оксана, — закрыв руками лицо, горько зарыдала Саша, — Вы меня возненавидите… Нет мне прощения…
— Да что случилось?! Не томи, у меня сейчас сердце разорвется от переживаний, — всплеснув руками, она помогла Александре снять пуховик и повела на кухню, — Не плачь, девочка, такой срок, ребеночек всё чувствует.
— Не могу, — захлебываясь, выдавила она из себя. Взяла трясущимися руками стакан с водой и торопливо сделала глоток, — Я ужасный человек… Я жить не хочу…
— Боже, да что же такое…, — села рядом с ней Оксана Владимировна, спрашивая участливо и чуть ли не плача.
— Выслушайте меня, пожалуйста, я знаю, что после вы меня прогоните, но я не могу вам не рассказать, — горячо зашептала Александра, хватая женщину за руки.
— Тебя всю трясет, — поразилась Оксана Владимировна, — Успокойся, я слушаю. Никуда я тебя не прогоню. Ты внучку мою носишь.
— Почти два года назад, — набрав побольше воздуха в легкие и отводя взгляд, начала подавленно Александра, — Когда я возвращалась с работы домой… Тогда я еще была устроена в турагентстве и задержалась из-за клиентки. Так вот, мой путь преградила машина. А в ней три отморозка… Я кричала, хотела убежать, но они за волосы грубо запихнули меня в салон и увезли за город…
— Бедная моя девочка…, — выдохнула пораженно женщина, крепче сжимая пальцы невестки.
— Это был самый страшный день в моей жизни… Они… Тётя Оксана, они меня изнасиловали-и-и…, — провыла Александра, захлебываясь слезами. Она умолчала об аборте.
— Как же так? Ты обращалась в полицию? — глупо спрашивала женщина, еще туго переваривая полученную информацию, — А Лёшенька и Тома говорили, что…
— Обращалась, но их не нашли, — перебила ее Саша, — Мама знала, но она видела, как я переживала всё случившееся, как мне было плохо и тогда… Она предложила восстановить, то, что у меня украли силой и с унижениями. Чтобы я могла встретить достойного человека и подарить ему свой первый раз. Тётя Оксана, я знаю, что вы меня возненавидите, но я боялась рассказать об этом Лёше. Он же… Он для меня, как Бог. Я его встретила и поняла, что это навсегда. Лучше него нет мужчины, а я… Грязная, он бы и не посмотрел в мою сторону…, — она навзрыд завыла, плечи ее трясло, а руками она схватилась за живот.
— Алёша знает? — ошарашенно уточнила женщина. У нее грудь сжимало от жалости к этой девочке. Даже, если она сама виновата в том, что произошло, Оксана Владимировна не могла представить, как она пережила этот ужас.
— Да, ему тетя Люда рассказала… Он пришел, так кричал… Хотел бросить меня… Сказал, что ребенок может быть не его… Это ужасно, я ведь ни с кем, никогда, кроме него… Зачем так со мной? — она уже икала от истерики.
— Вот же Людка, а мне ни слова, — возмутилась женщина, — Сейчас он остыл? — уточнила она.
— Более-менее. Но я хотела сама вам рассказать. Простите меня, если вы меня выгоните, я пойму, — поднялась она, но девушку повело, она взялась за голову и, охнув опустилась обратно на стул.
— Куда ты собралась? — испугалась свекровь, — Никуда не пущу, давай давление измерим. Надо было тебе сразу ко мне прийти, я бы Людку заткнула. А теперь, Лёшка будет переживать. Не волнуйся, я поговорю с ним. Саша, — она серьезно посмотрела ей в глаза, — Вы семья. Счастливая, красивая. Никто не должен больше об этом знать, хорошо?
— Конечно, — с трудом выдавила из себя бледная девушка, — Спасибо вам. Вы мне, как мама вторая. Я вас так люблю. Простите…
— Главное, чтобы тебя Алёша простил, — она присмотрелась к Александре и, чувствуя неладное, быстро предложила, — Давай скорую вызовем, ты чего-то плохо выглядишь…
— Да не стоит, — вяло отмахнулась она, — Поговорите с ним. Я сейчас понимаю, что зря всё это сделала, но я так боялась, не понимала, как лучше…
— Я же сказала, что поговорю с ним, — заверила ее свекровь, поднимаясь и спеша в зал за манометром. Стоило ей выйти, как Саша вытерла глаза и радостно выдохнула. Правильное было решение, прийти и самой всё пересказать, вот только она и правда чувствовала себя странно. Такая слабость навалилась, ребенок будто затаился, хотя еще когда она ехала сюда во всю пинал ее по бокам. Может уснул…
— Давай руку, — поторопила ее вернувшаяся Оксана Владимировна. Саша послушно исполнила просьбу и подняла выше рукав кофты, — Низкое очень, — поджав губы, выдала женщина, отодвигая прибор.
— Надо поесть, — бесцветным голосом проговорила девушка, — Я еще не завтракала.
— Почему? — поразилась свекровь.
— От переживаний не хотелось, — пожала она плечами, скрывая истинную причину. И так попа ни в одни брюки для беременных, что были куплены вначале, не влазит. Да и как родит, сколько она эти килограммы сбрасывать будет?
— У меня борщ есть, будешь? Со сметанкой, — соблазняла Оксана Владимировна, включая плиту и накрывая на стол.
— Спасибо, — прошептала Александра, чувствуя, что ей становиться только хуже. Теперь добавилась тошнота, которой не было со времен токсикоза, — Я в туалет, — предупредила она, но стоило ей встать, как по ногам потекло, — Ой…, — теперь реально перепугалась девушка. Она смотрела огромными глазами на расползающуюся у себя под ногами лужу и не могла поверить в случившееся, — Эттто чтооо? Я описалась? — ища поддержки у свекрови, испуганно спросила она.
— Нет, — тоже бледнея на глазах, выдавила из себя свекровь, — Это воды…
— Какие воды?! Рано же! Двадцать восемь недель всего…, — впервые Александру накрыло паникой, практически животным ужасом.
— Иди, ляг, — подорвалась Оксана Владимировна, сама уже набирая номер скорой, — Ты рожаешь!
— А схватки где? — взвизгнула Саша, — Как рожаю? Вот так и проходит всё, а где боль, крики? Я ничего
