и все застыли от его монолога.
Леха был поникшим и осознавал, что Дэмьян прав, а вот Диана сразу просекла, что Дэмьян намного круче Алексея и решила слегка пофлиртовать с ним, выкладывая свою «троечку» прямо на стол. Мия же пребывала в шоке от такого Дэмьяна, от его деловой хватки и неприкрытой сексуальности.
Ну, ты как, милая, еще не кончила от его брутальности? — прошептал с иронией голос.
— Почти, — прошептала Мия, закусив губу и сжимая ноги.
— Что? — спросил Дэмьян, поворачиваясь к ней и замечая, каким взглядом Мия смотрит на него.
— Хочу тебя, — шепчет она, забыв о том, что они не одни и облизав губы, провела рукой по разрезу топа, заставляя Дэмьяна чертыхнуться чуть слышно.
— Леха, у меня дела появились, не обессудь, — бросает он, поднимая Мию со стула и утаскивая на улицу, под ее сумасшедший смех.
У входа в ресторан, пока они ждут машину, он сжимает ее в объятиях, целуя и прижимая к себе.
— Я говорил тебе, как сильно люблю тебя? — шепчет он и Мия скользит своими ладошками по его лицу, заставляя посмотреть ей в глаза.
— А я люблю тебя!
Резкий щелчок фотоаппарата они даже не слышат, уткнувшись друг в друга, не говоря о том, чтобы заметить человека, делавшего эти фотографии, который едва сдерживался, сжимая руки в кулаки и бледнея от ярости.
Она его, только его! Как же она могла? Неужели врала, что принадлежит только ему? Нет, нет, такого не может быть, ведь она так похожа на Каролину! Каролину, которую он самозабвенно любил и убил по чистой случайности, когда в пылу злости, не рассчитав удара, толкнул так сильно, что она упала с обрыва, где они отдыхали с друзьями, и когда все показали на него, он не поверил, и отрицал! Он не мог этого сделать, ведь он любил ее, любил, и боготворил! И, она говорила, уверяла, что его… или лгала?
Сука.
Дрянь.
Он сжал руки в приступе ярости и ударил по стене, заставляя их дрожать. Он проучит ее, проучит, как всегда, и она снова будет его послушной девочкой. Да, непременно.
Он уставился на себя в зеркало и улыбнулся.
Его тело, прикрытое толстовкой и джинсами, дрожало, едва он представил себе, что снова обретет власть над ней, и она снова станет только его.
— Моя, моя Мия! — шептал он, словно в трансе и, прикоснувшись к губам, провел по ним, предвкушая, их поцелуй, спустя десять лет заточения.
Нет, он ни на минуту не забывал о ней, живя только этой мыслью, надеясь, что однажды они снова будут вместе. Его маниакальная одержимость Мией, была сумасшедшей, неконтролируемой и совершенно безумной.
Когда он сбежал, то первое время скрывался, а после, когда не видел ее, платил за секс проституткам, представляя на их месте Мию.
Приходя в себя и понимая, что это не она, а другая девушка, он терял контроль и тут же душил их, резал, убивал.
Объяснить причины его поступков, мог бы психолог в той лечебнице, в которую его определили, где ему назначили принудительное лечение, но, увы, он уже нежилец. Он перерезал ему и половине охраны, горло, прежде чем скрыться в неизвестном направлении.
Он должен был найти ее, и сделать своей окончательно.
Она управляла им. Им, и его поступками, делая сумасшедшим. Мия была его спасительным якорем, за который он цеплялся, но не всегда адекватно оценивал ситуацию, причиняя тем самым боль всем, кто оказывался у него на пути.
Схватившись за голову в новом приступе боли, он улегся на кровать и стал тихонько постанывать, чтобы облегчить ее и незаметно отключаясь, забыв о том, что новая жертва, застыла в шоке и ужасе, глядя на него. Но, не придав этому значения, спустя несколько минут, заснул.
Слегка подергав железные цепи с наручниками, девушка обернулась посмотреть, не разбудила ли его, но он не шевелился, и она продолжила тянуть, чтобы вырваться из плена и сбежать от него, проклиная себя за то, что выбежала вслед за ними из ресторана.
Дергая без конца цепи, она не переставала плакать и проклинать Мию, за то, что именно она, стала виновной в том, что этот псих схватил ее прямо у дверей и, оглушив, затащил в автомобиль, увозя в неизвестность.
— Будь ты проклята Мия Берти! Сука, — шептала Диана, дергая наручники.
Услышав возню, она обернулась, но было уже поздно, схватив ее лицо, он сжал его с такой силой, что показалось, она услышала хруст своей челюсти.
— Что ты сказала? Повтори? — попросил он таким голосом, что она чуть не умерла от страха.
— Мне больно! — кое-как проговорила Диана, и он еще сильнее сжал, даже не собираясь облегчить ее страдания.
— Повтори, что ты там промычала, сука! — рявкнул он.
— Мия, Мия Берти, я сказала, — прошептала она, завывая в голос от страха.
— Ты, кажется, назвала мою любимую, сукой? — словно не слыша того, что она говорила, сказал он.
— Я… я…
— Ты заплатишь за это, дрянь!
Ее визг потонул в ударе, потому что она тут же отключилась, падая в черную пропасть без сознания.
— Она моя, слышала, ты? Моя, только моя, — рычал он, пиная ее в живот.
Приходила в себя Диана медленно и мучительно, потому как все тело болело и превратилось в сплошной синяк. Она совершенно не помнила о том, сколько времени прошло с тех пор, как он забрал ее у ресторана, потому что после того, как он ударил ее, все дни и ночи слились в один беспросветный мрак, в котором он господствовал словно дьявол, истязая ее и мучая.
Открыв глаза, она прислушалась и огляделась, его нигде не было видно, и она постаралась закричать, чтобы хоть кто-то пришел ей на помощь, но из-за того, что он причинил ей боль, давя с силой на челюсть, она просто мычала и все. Проклиная про себя его и Мию, она попыталась подняться, но тут же упала назад, ребра нещадно окатило такой тупой болью, что ей казалось, глаза сейчас лопнут и голова взорвется. Кажется, он снова пинал ее, пока она была без сознания.
— Вот же ублюдок, — выплюнув кровь, прохрипела Диана. — Надеюсь, ты сдохнешь, или тебя сожрут крокодилы, мразь! — шептала она, пока пыталась встать.
Когда ей это удалось, она прислонилась к стене и перевела дыхание, опуская взгляд на запястье. Этот псих, снял наручники, думая наверно, что она уже не очнется.
Стараясь не шуметь сильно, она вышла на улицу и поняла, что уже вечер, и скорее
