всего он уже идет, поэтому она зашла за дом и пошла прочь, переходя на бег и придерживая свои ребра. Спустя десять минут такого бега трусцой, она едва ли не падала, задыхаясь от нехватки воздуха и прислонившись к дереву, решила перевести дыхание.
— Вот, что меня всегда удивляет в вас, девушках, так это то, что вы глупые дуры, вечно бежите, потом решаете отдохнуть и бах, вас находят, даже как-то неинтересно, — бросает он, выходя из — за дерева, и Диана вскрикивает и бежит прочь от него, но, не рассчитав силы, падает и начинает ползти. — Чтобы уйти от погони, надо убить своего мучителя и тогда есть шанс, уйти живой. Но в этом случае, убедись, что ты его действительно убила! — смеется он, подходя ближе и, схватив ее за волосы, приподнимает, вжимая нож в горло.
— Передавай привет Каролине!
Бульканье и хрипы сопровождают его уединение, пока окончательно не затихают, принося его новой жертве покой. Вечный.
— Думаю, что надо устроить сюрприз, моей девочке, обещания надо сдерживать, нельзя оставлять ее без подарка, — смеется он и поднимает мертвую Диану на руки и неспешным шагом идет с ней назад, насвистывая песенку.
Он решает выкинуть ее у того же ресторана, понимая что его могут вычислить и, надев куртку с капюшоном и кепку, едет туда, чтобы оставить свой подарок у дверей.
Выбрасывая ее из машины, он не спешит, собираясь сделать фотографии, чтобы отправить Мии. Сделав пару снимков, он уже отходит к машине, как из ресторана выбегает охрана и кричит ему остановиться.
Его смех сопровождается визгом шин, и он уносится с места преступления в таком возбужденном состоянии, что едва осознает это.
Ночной звонок для Дэмьяна становится тревожным знаком, потому что звонившая охрана была в таком шоке, что не сразу сообразила вызвать полицию и скорую.
— Скоро буду! — цедит он в трубку, стараясь не разбудить Мию и, встав с постели, начинает одеваться.
Подойдя к телефону Мии, он видит, что дисплей горит, извещая о новом сообщении и, открыв его, застывает в шоке.
«Как и обещал, подарок для моей девочки. Скоро буду»
Фотографии девушки из ресторана, вызывают в нем едва ли не рвоту, и он прикрывает глаза ладонью, стараясь не издавать звуков.
— Сука! — бросает он и выходит, осторожно прикрыв за собой дверь.
На часах три утра и все спят, поэтому он осторожно крадется к двери, застукав Майю и Пашку за поцелуями и слегка кашлянув, так чтобы они не услышали, выходит из дома.
Сев в машину он сжимает руки в кулаки и опускает голову на руль. Господи, неужели она видела такое каждый день на протяжении месяца? Это же ужас, ему самому херово от одного вида, а что взять с двенадцатилетней девочки?
Заведя мотор, он выкрутил руль и сорвался с места, словно за ним гнался сам дьявол. Подъехав к ресторану, он первым делом просмотрел камеры, но этот ублюдок словно знал, что по кепке и капюшону, его вряд ли опознают, а заляпанные грязью задние номера, скрывают своего хозяина от быстрой расправы.
Было четко видно, как он не спеша вытащил ее из багажника и, разложив, начал фотографировать, явно чтобы отправить эти фотографии Мии.
— Почему у входа никого не было? — гаркнул Дэмьян и начальник охраны засуетился.
— Мистер Берти, менялись мы, поэтому не сразу увидели его, — оправдывался он.
— В полицию сообщили?
— Уже подъехали мистер Берти, — сказал второй охранник, глядя на камеры.
— Проведи их за столик, — чеканил Дэмьян, надеясь, что успеет вернуться к пробуждению Мии.
Зайдя в ресторан, он подозвал к себе официанта.
— Мне виски двойной, а тем, кто присядет ко мне, кофе.
— Будет сделано, — сказал парень и бросился выполнять поручение.
Едва он сел, как перед ним поставили стакан с янтарной жидкостью, в которой он видел свое спасение. Сделав большой глоток, он закрыл глаза, сомневаясь, что сможет адекватно оценивать ситуацию.
Убить его! Расчленить и бросить собакам! Задушить или располосовать на ленты, — вот о чем думал сейчас Дэмьян, перебирая в уме варианты мести.
— Могу я присесть мистер Берти? — спросил полицейский и, открыв глаза, Дэмьян кивнул. — Я задам вам несколько вопросов, на которые я надеюсь, вы с радостью ответите, а потом уже поговорю с вашей охраной. Не хотелось бы задерживаться здесь больше чем это необходимо, тем более зная, какой вы занятой человек.
— Я видел эту девушку несколько дней назад в своем ресторане, мы сидели за одним столом, она была с Алексеем Клименко, а я с женой. У нас был деловой ужин, после которого мы ушли, а они остались здесь. Поэтому предрекая ваш вопрос, скажу, нет, я не знаю, как закончился их вечер, — проговорил Дэмьян, крутя бокал в руках.
— Ну, хорошо, а с жертвой вы были близко знакомы? — спросил он.
— Нет! Я же сказал, что был с женой. Ее я видел первый раз и, по всей видимости, последний, в тот день, — бросил Дэмьян, сделав еще один глоток.
— Не могли бы уточнить точный день, когда вы сидели здесь? — уточняет он.
— Два дня назад.
— Есть какие-то предположения, кто это мог сделать? — спросил он и Дэмьян засомневался.
Стоит ли ему говорить о том, что это тот самый псих, который издевался над его женой, боясь, что тот тогда начнет допрашивать ее и решает промолчать, покачав отрицательно головой. К тому же Пашка обещал ему помочь в этом деле.
— Нет, надеюсь, вы найдете его как можно скорей, потому что у меня послезавтра свадьба и не хотелось бы омрачать такой день, этими шокирующими новостями, сами понимаете, — говорит Дэмьян, и он кивает.
— Конечно Мистер Берти! Пока все, если что-то вспомните, позвоните мне, — говорит он и протягивает визитку.
— Всего хорошего.
Полицейский вел допрос охранников, спрашивая их о чем-то и Дэмьян, повертев визитку в руках, сунул в карман, допивая остатки виски, и поднимаясь со стула.
— Мария, почему вы до сих пор здесь, уже четыре утра? Марш домой, Диего всех отвезет, вы здесь точно не нужны, — бросил он официантке и та, быстро кивнув, юркнула в двери, ведущие на кухню
Выйдя из ресторана и, дав четкие указания Диего, развести всех по домам, он сел за руль и рванул с места.
Неприятная ситуация норовила вылезти из-под контроля и лишить их намечавшегося мероприятия.
Но Демьян Берти всегда делал только то, что хотел и считал нужным, и не собирался поддаваться на провокации, игнорируя опасность. Поэтому пока он ехал домой, взвесил все «за» и «против», и
