хватит играть! Заканчивай дуэль!
— Как скажешь, отец, — откликнулся ловкач, с показной покорностью кланяясь.
Его взгляд остановился на очередной бутылке вина на столе.
— Ну что ж, Добрыня, — пробормотал он, разглядывая этикетку. — Имперское. Разлив с Северного Лазурного берега. Восемьдесят пятого года. Неплохое вино. Куда лучше, чем ты! Даже жаль тратить его на тебя. Умрёшь ты, подлец, от отличного вина.
С этими словами он метнул бутылку в меня. Но я в последний момент успел поймать вращающуюся на скорости бутылку.
— А ты молодец, силёнок хватило выдержать мой удар, — усмехнулся противник.
— Ой, кажется, я руку сломал, — простонал я, морщась от острой боли.
— Так ещё веселее! — засмеялся усатый соперник, глаза его загорелись опасным огнём.
«Ну, сейчас ты посмеёшься… Позволю твоему „разговору“ быть услышанным!»
Внезапно я схватил стул и с ревом метнул его в утырка.
Он, конечно, не ожидал такого от человека со «сломанной» рукой. Единственное, что он успел сделать, — с грохотом свалиться мордой на пол, пытаясь уцелеть.
В зале повисла глухая тишина, которая вскоре нарушилась смешком поднимающегося на ноги ловкача.
— Ладно, — прохрипел он, отряхиваясь, — в эту игру можно играть вдвоём. Мне это даже нравится.
— Вот и отлично, — спокойно ответил я.
Толпа зашумела в предвкушении: кто-то сделал ставку, кто-то пытался скрыть нервную улыбку.
— Крепкий парень, — прошептал кто-то из толпы, глядя на меня. — Его бы не с клинком гонять, а с молотом да щитом.
— Я тебя всё равно убью! — взревел усатый Долгоруков. — Не радуйся, что ещё жив.
— Ясненько. Прямо сейчас начнёшь рубить? — беззаботно улыбнулся я. — Ох, тогда мне придётся применить семейную технику.
— Чего? У вас есть техники? — удивился он. Ага, как бы не так! У моей семьи всего одна техника: косячить при любой возможности.
— Ещё какая! — кивнул я и начал наполнять свою ауру. — Брось в меня ещё одну бутылку, — предложил ему.
Он не заставил себя ждать и метнул бутылку. Она, словно пуля, отскочила от меня, не причинив ни малейшего вреда. А я в это время снимал со стены старинную, кованую дубину — настоящий антиквариат, покрытый пылью веков.
— Повесь дубину прадеда на место, негодник! — взревел глава Рода Долгоруковых, и его лицо покраснело от ярости.
— По правилам дуэли можно использовать всё, что есть в этом зале, — отозвался я с невозмутимым видом.
Взгляд Долгорукова говорил о том, что он готов взорваться. А я, с широкой ухмылкой, бросился по залу за его сынком, опрокидывая дорогую мебель. После того как я превратил стол в груду щепок, выбил окно и разбросал по залу роскошный сервиз, со стороны это, вероятно, выглядело, как неуклюжая погоня за противником, которого я никак не мог догнать. Но, на самом деле, всё это было ради взбешенного выражения лица главы Рода Долгоруковых — хозяина этого шикарного дома и сегодняшнего мероприятия.
Он стоял красный, как рак, и был готов лопнуть от ярости. Неудивительно, если дом скоро начнёт дрожать от моего погрома.
А его подвыпивший сынок, похоже, привык к таким дуэлям, и даже не задумывался о том, что его наследству приходит конец.
Двери вылетали с петель, а я упорно продолжал крушить сервизы, стулья и столы. Только вот одна проблема: жаль, что я не могу покинуть эту комнату, чтобы добраться до кабинета главы Рода и разнести там всё тоже. Что ж, пока придётся довольствоваться, чем есть.
Тем временем противник уже тяжело дышал, но не сдавался. Он схватил ещё одну бутылку.
— Ну сейчас я точно попаду! — ухмыльнулся он. — Открою тебе секрет: я поспорил с другом, что вырублю тебя бутылкой. Он считает это невозможным.
Пока он болтал, я опять изобразил уставшего, опустив плечи. Нужно сыграть свою роль на отлично.
— Вижу, ты тоже измотан, — заметил усатый. — Смотри, я сейчас в тебя и с закрытыми глазами попаду!
Он зажмурился и метнул бутылку. Ожидая увидеть меня поверженным, он вдруг обнаружил, что бутылка летит обратно к нему и со свистом врезается прямо ему в лоб.
Осколки разлетелись во все стороны, капли вина и крови брызнули на стены. Какая-то бледная аристократка завизжала, увидев кровь на его лице. А я, вытерев лицо от брызг, вздохнул и произнёс свою коронную фразу:
— Ну надо же, повезло, что у меня хватило сил на последний бросок.
Пусть они думают, что мне просто улыбнулась удача или что я обладаю исключительным мастерством, а не каким-то загадочным Даром.
После моих слов соперник рухнул навзничь и потерял сознание. А Гриша, наблюдавший за поединком, радостно объявил:
— Победитель — Добрынин! Есть ли у стороны графа вопросы? — спросил он, окидывая торжествующим взглядом всех собравшихся здесь.
Коренастый мужчина, видимо, их секундант и родственник, сжал кулаки и, скрипя зубами, сказал:
— Вопросов не имеем.
А на душе у меня было весело. Зал для праздничных приёмов был превращён в руины: гости в шоке, а имущество безнадёжно испорчено. Разбитая мебель и вазы, порванные гобелены — всё это не могло не радовать меня. В принципе, мне пока здесь больше делать нечего.
Остальных гостей увели в другой зал для продолжения приёма. Хотя мне казалось, что меня никто не выпустит из усадьбы, но никто не стал нас задерживать, даже на секунду.
Гриша, подмигнув, подошёл ко мне, и с усмешкой заметил:
— А я сразу тебя раскусил, когда ты дубину в руки взял и начал всё вокруг крушить. Вот бы это на видео снять и в сеть выложить! Ты бы стал звездой интернета! Сплошное комедийное шоу!
— Ну не знаю, как-то все совпало, — улыбнулся ему.
— Хорошие совпадения сложились: тот вёл себя, как пьяный шут, да и на доспехе сэкономил, так что вопросов не возникнет. Но этот Род явно станет твоими врагами. Да и ущерб ты им нанёс тысяч на двести, если не больше, разрушив весь зал. Хотя деньги для таких семейств — мелочь.
— Не такие уж и мелочи, — проворчал я.
Гриша похлопал меня по плечу:
— Да брось ты! Семейные ценности для них куда важнее, чем какая-то мебель.
Спорить с ним я не стал. Мы ещё немного поболтали, перекусили в ночном кафе, и я умчался обратно в общагу.
Вечер был уже поздний, но, прежде чем лечь спать, я решил заглянуть к Маше.
