хм… хм… Может получиться.
Но никаких гарантий того, что это закончится благополучно для меня, — да ладно для меня, для столицы! — не было.
А ведь рядом будет Бенджамин... Вдруг он пострадает? А какое мне дело до сына Лайтвуда?
“Медея влюбила-а-ась…”
И вовсе нет!
Заснула я тот день поздно, методично переколотив в доме все вазы.
Утром в день свадьбы проснулась я от грохота и звона. Вскочила, готовясь к драке.
— Прошу прощения, я опоздал, — заявил Лайтвуд, отряхивая осколки стекла со своего ослепительно белого пиджака.
Снова влез в окно.
Еще и на рассвете.
— Ничего, я все равно не собиралась никуда идти.
Лайтвуд посмотрел на меня исподлобья.
— Медея.
— Райан.
Он улыбнулся.
— Ты назвала меня по имени.
Я почувствовала, что к щекам приливает краска.
— Это не значит, что я собираюсь выйти за тебя замуж.
— Это всего лишь свадьба. После этого ты не перестанешь быть смертоносно прекрасной и опасной темной ведьмой. Подумаешь, будешь слегка замужем. Такое случается. И… я не помню, говорил я тебе или нет, но там будет полно светлых.
— Я не сомневалась.
— И я даже не буду мешать тебе их пугать.
— С чего такая щедрость?
— Подарок. К тому же, им полезно держать себя в тонусе. Как быстро ты будешь готова?
— Никогда. Никогда тебя устроит?
Лайтвуд нахмурился.
Поднял руку, щелкнул пальцами, и меня как будто подцепило крюком за живот.
Секунда — и вот я уже стою в коридоре особняка Райана Лайтвуда, а вокруг суетятся слуги, готовясь к приему. Вокруг все украшено цветами, какой кошмар.
— Лайтвуд! Что ты… — голова закружилась, и я едва устояла на ногах.
— Помолвочное кольцо: иногда оно бывает крайне полезным. Платье ждет тебя наверху.
Лайтвуд улыбнулся и направился куда-то в сторону гостиной.
— Я не надену белое платье! — крикнула я ему в спину.
— Именно поэтому оно черное! — откликнулся Лайтвуд. — Тебе понравится. Я даже переживу еще пару дыр в стенах, если что-то пойдет не так во время церемонии.
Фыркнув, я направилась к выходу из особняка, и тут услышала:
— Медея! Ты пришла! — Бенджамин с громким топотом скатился с лестницы и повис у меня на шее, как маленький дружелюбный спрут. — А мне туфли жмут, и костюм! Но бабушка сказала, что надо надеть, чтобы хоть кто-то на этой свадьбе выглядел прилично и у нее не случился сердечный приступ.
Мило. Ребекка все-таки... прекрасная женщина. Жалко, у нее не вышло расстроить нашу свадьбу с Лайтвудом.
— Бенджамин, — выдавила я, — отпусти, ты тяжелый.
— Неа! — счастливо улыбнулся он, запрокинув голову. — А ты научишь меня, как превратить Билли Брайта в картофелину? Или в полено? Пожалуйста!
Я замерла.
Стоп. Бенджамин! Как я могла про это забыть?
— Бенджамин, — прошептала я, присев на корточки, пока Бенджамин меня не задушил. — А ты покажешь мне отцовский кабинет? Тот самый, в подвале? Помнишь, про который ты мне рассказывал?
Как я могла забыть о том, что узнала от Бенджамина: у Лайтвуда есть секретный кабинет.
Держу пари, там найдется что-то, из-за чего его можно будет шантажировать.
Иначе какой смысл делать тайный кабинет? Это ведь... мой ключ к спасению!
Только бы вышло!
Иначе…
Придется использовать последний козырь в моем рукаве, и я опасаюсь даже думать, какими могут быть последствия.
— Отцовский кабинет? — нахмурился Бенджамин. — А зачем тебе туда?
Ну разумеется, чтобы найти там что-то, что чем можно шантажировать Лайтвуда.
В одну из наших первых встреч Бенджамин показал мне книгу.
“Тьма и Мучения: руководство для палачей, которые любят свою работу”.
Хорошая такая книга, правда — темная.
Меньше всего я ожидала увидеть ее в доме светлых.
В ответ на мой вопрос Бенджамин заявил, что взял ее “у папы в кабинете”. Только не в том, на третьем этаже, который показал мне Лайтвуд, а во втором, подвальном.
Первое — у Лайтвуда два кабинета, один из которых расположен в подвале.
Второе — в том, подвальном, хранилась как минимум одна темная книга, которой не положено находиться в доме светлых.
Вывод: Лайтвуд что-то скрывает!
Что еще может найтись во втором, тайном, кабинте?
Темные гримуары?
Яды?
Оружие?
А может, доказательства того, что Лайтвуд совсем не такой светлый, каким хочет показаться?..
В любом случае, это стоило выяснить.
А уж если там найдется что-то, чем его можно шантажировать! Вот это будет радость!
Что-то по-настоящему темное, грязное!
И как я не подумала об этом раньше? Как могла забыть?
“Прошу тебя, Медея, — как наяву услышала я умоляющий голос Лайтвуда. — Прошу. Пожалуйста. Не говори никому о том, что увидела. Я сделаю все, что ты захочешь. Я отменю свадьбу”.
“И признаешь публично, что меня боишься”, — решительно сказала я воображаемому Лайтвуду и посмотрела на Бенджамина.
— Я хочу устроить твоему папе сюрприз, — проворковала я. — Спрятать в его кабинете подарок к свадьбе.
— По-да-а-арок, — протянул Бенджамин. — А какой?
— Не скажу, это же сюрприз. Для тебя у меня тоже есть подарок.
Ну, найдется.
Например, темная книжка. Одна из тех, что я любила читать в детстве. Или ядовитое растение, или милый проклятый сувенир из нашего особняка. Бенджамину понравится, а Лайтвуду — не очень. Идеальный подарок.
— Тогда ладно, пошли! — воскликнул он и потянул меня вперед по коридору.
Светлые.
Как все-таки легко их иногда обмануть.
Ну ничего.
Я с самыми злыми намерениями.
Вход в подвал располагался за неприметной дверью в конце коридора первого этажа.
— Вообще у нас тут гостевые, — рассказывал Бенджамин.
— В подвале?
До такого даже темные не додумались!
— Ну да, — пожал плечами Бенджамин. — Ну случай, если что-то произойдет. Здесь можно укрыться. Папа говорит, что подвалы — самое надежное место на случай любого происшествия. И, если что, я должен бежать сюда.
Ах, эти гостевые… Тогда понятно. Наверняка они оборудованы так, чтобы укрыться могли не только члены семьи Лайтвуда, но и другие светлые — те, кому нужна будет защита.
Как я могла забыть, что нахожусь в доме Верховного?
Мы шли по узкому темному коридору, когда Бенджамин вдруг остановился.
— Вот тут.
У меня сердце подскочило прямо к горлу, я сглотнула.
Неужели?
Неужели сейчас я увижу то, что Лайтвуд ото всех скрывает?
Его… темную сторону?
— А как нам открыть дверь? — шепнула я.
— А, да тут открыто…
Я должна была насторожиться, когда это услышала.
Бенджамин толкнул створку, я вгляделась в темноту за ней, потянулась к световому кристаллу на стене, поморгала.
— Только папе не говори, что это я тебе показал, — проговорил Бен, бухаясь на стоящую у стены тахту.
Я едва не плакала, оглядывая просторное и странно уютное помещение.
Тахта у стены, на которой свернулся уютный пушистый плед.
Рабочий стол, заваленный бумагами и — это что, грязные кружки? Гадость. Астролябия, хрустальный шар, сломанные перья, латунная астрономическая модель, которой маги пользовались, чтобы предсказывать движение небесных тел, — для светлых,
