ноготочки блёстки клеить! Почему пол не вымыла? – дочери.
– Мам, да ты чего? Я не мою полы! – возмущалась Вика, которая была уверена, что перевыполнила свою трудовую норму на несколько недель вперёд!
– А кто их моет? Я? Хорошо, я вымою, но тогда кто из вас будет готовить?
– Ну, пусть Танька придёт и тебе поможет! – щедро разрешил добрый Семён. – Я не против!
– Я тоже не против, зато она упёрлась!
– Ну и воспитала же ты старшенькую! – возмутился очень-преочень справедливый Иринин муж. – Даже матери родной помочь не хочет!
На этой ноте и закончился приступ всеобщего единения мнений в рамках одной квартиры, потому что дальше всплыл вопрос, а кому всё-таки нужно помогать Ирине…
К вечеру раздраконенное семейство спешно переоделось, нацепило натужные улыбки, сквозь которые прорывались отросшие за день эмоциональные клыки и когти, и встретило гостей…
– А чего это у вас так горелым пахнет? А? Ирка, опять пирог подгорел? – сходу выпалила Антонина Александровна.
– Дааа, вот с выпечкой у Ирочки как-то не ладится! – согласно покивала свекровь, переглянувшись с мужем. – А чего это такое зеркало мутное? Разводы какие-то…
– А это папа тёр-тёр, а потом кааак плюнет в него! – радостно доложила Вика, которая несла в комнату салатник.
– Погоди… а чего это у тебя? – удивилась бабушка с папиной стороны. – Морковь?
– Ну да! Это же оливье!
– Да никогда в ПРАВИЛЬНЫЙ оливье морковку не кладут! Вы бы ещё свёклу с капустой туда бухнули и крабовыми палочками да кукурузкой залакировали!
– А мы КЛАДЁМ! И ЭТО правильный оливье! – возмутилась Антонина Александровна. – Да ты ж ела у нас… чего-то тебя это не волновало раньше!
– Да я без моркови ела!
Конечно, без моркови… ещё бы! Это же Таня, которая прибегала на пару часов, чтобы занести подарки, быстро резала две версии салата, один пододвигая к тому краю, где сидели мамины свёкры, а другой, с морковью, – водружая в центр стола.
Но в этом году незаметной, но такой необходимой Тани – палочки-выручалочки не было, и празднование пошло под девизом: «Весело-весело, с руганью и ссорами мы под этой ёлочкой встретим Новый год».
Из сумки Антонины Александровны время от времени обеспокоенно выглядывал сторожевой лазутчик, отправленный для присмотра за хозяйкой, покачивал усами и прятался обратно – никакого смысла в подобном времяпрепровождении он не видел и с нетерпением ждал, когда же они отправятся назад. Просто ему очень хотелось домой, в уже привычный уют с крошками печенья, свежей водичкой и вкусным-превкусным гелем со странным названием «Антитаракан», которыми их племя снабжали добрые и щедрые хозяева.
Неожиданными событиями тридцать первое декабря обернулось и для семейства Крыланы.
– Куда это опять Крылана исчезла? – удивился Крылошир, не обнаружив сестру в доме.
– Да кто же её знает? Она с утра маме, бабуле и девочкам помогала, а потом ушла к себе. Ты в её комнате смотрел? – откликнулся Клювасий.
– Нет, тебя дожидался с гениальными указаниями! Смотрел, конечно! Нет её там, зато окно приоткрыто.
– Значит, летает… – глубокомысленно выдал брат. – Сам подумай, в Москве этой как полетать вдоволь? А она-то столько лет не могла на крыльях держаться, вот и выпархивает при каждой возможности!
– Да это-то понятно, но почему она никого из нас не берёт? Даже запрещает! А когда я попытался проследить, она… она мне внушила, что я – божья коровка и мне надо вернуться домой и пожужжать! – возмутился Крылошир, который до сих пор не мог спокойно слышать упоминаний о любых коровках…
– Ну, одной ей хочется! Тем более что ты ж как дятел, всё бубнишь и бубнишь ей о своём знакомом, который с сестрой пообщаться жаждет! А почему, кстати, он сам не прилетел к ней?
– Потому что видел меня в роли этого кра-крррасного жучка! Теперь опасается.
Именно в этот момент Крылана рассказывала Карунду Ветролову о том, как её братец с отчётливым жужжанием кружился у окон их дома, а потом изо всех сил пытался сесть на стену, раз за разом соскальзывая вниз.
– Ну что за воррон, а? Я же понятным языком объяснила, что не хочу, чтобы он за мной летел и как настыррный попугай карркал о своём знакомом! – горячилась Крылана. – Что ты так смотрришь? Испугался или разочаррован?
– Как я могу быть разочаррован тобой?! Я восхищён! – Ветролов говорил абсолютно искренне. Он и мечтал о такой… а ему всё попадались псевдокроткие вороницы, старательно изображавшие живое воплощение перечня врановых хороших манер. – Я… я только хотел узнать, когда я могу лететь к твоим?
Они поняли, что нужны друг другу, очень быстро. И при этом не было ни пышных многокаррных объяснений, ни раскланиваний по правилам вороньего этикета… Было только бездонное небо, усыпанное яркими звёздами, и они сами. Да, наверное, другого им и не надо было в тот момент – ничего лишнего, никаких отвлекающих факторов, свидетелей и не требующихся им традиций и всего прочего, ценного не больше, чем старое обтрёпанное прошлогоднее перо.
Теперь они не могли наговориться друг с другом. Карунд бы сразу прилетел к её родителям, но Крылана не торопилась – ждала подходящего момента, а пока наслаждалась совершенно упоительным ощущением того, что она, нет, вы только представьте, не просто кому-то приглянулась, а по-настоящему любима, и это взаимно.
Подходящий момент, по мнению Крыланы, настал тридцать первого декабря. В этот день её семья суетилась и готовилась к празднику точно так же, как и любая человеческая, – вороны любопытны и давно рассмотрели во всех подробностях людские традиции, а потом… потом решили, что ЭТА им нравится!
«Вот и чудесно… у нас уже всё убрано, прриготовлено, все торржественные и норрмально выглядят! Ну, ррразве что Кррылоширр иногда ещё слегка жужжит, но это врременно, да и почти не слышно, – рассуждала Крылана. – Лучшего момента для знакомства с Каррундом не найти!» – она решительно изложила всё это жениху, тот согласно покивал головой и отправился за невестой к её родне.
Когда младшие воронята прилетели к бабушке и наперебой закаркали, что тётя Крылана прилетела, но не одна, а с каким-то «крррасивущим огррромным ворроном», семья замерла и начала немного нервно переглядываться.
– И кто это пожаловал? Может, Крраникор из Дубняковых? Он кррупный… – предположил отец Крыланы.
– Нет-нет, он большой, но похож на лохматый веник из перрьев! – возразили невестки, – Да что мы гадаем, полетели посмотррим!
Всё семейство высыпало во двор и уставилось вверх.
Да, такого ворона они точно не видели – он был крупнее, чем любой из их знакомых, ладный, очень красивый.
– Вот уж точно не веник из перрьев… – пробормотал Клювасий и толкнул потихоньку жужжавшего брата. – Не жужжай, в смысле, не жучи… А то сестррица ещё чего-нибудь прридумает!
Пара чёрных птиц кружила над домом, без сомнения, вырисовывая брачный узор…
– Да ладно? И где же наша скрромница-бесперрица такого отхватила? – ахнула любопытная вороница-соседка, когда пара опустилась за высоченный забор. – Ну надо же… А вот
