Лимми? Точно хочешь станцевать для меня сегодня?
— Конечно, хочу. Только сначала… — Лимми опустилась на колено, аккуратно разула Пая. Помассировала ступни. Наклонилась, расстегивая пуговицы на рубахе. Провела ладонями по плечам, стягивая рукава. Легко нажала тонким пальчиком на соски. Потянулась к ширинке и расстегнула молнию.
— Любимая, — хохотнул Пай, дергая Лимми на себя. — Такими темпами я даже до начала танца не дотерплю.
— Пай, лежи смирно! — Лимми была настроена серьезно.
Поерзав на животе Пая, она встала, расправила плечи и тряхнула головой. Белые кудри вспорхнули и опустились на лицо. Игривый взгляд из-под полуопущенных ресниц, и Пай поплыл как юнец. Губы пересохли, он нервно облизнулся и сел. Лимми безумно привлекала его даже тогда, когда совсем ничего не умела, ни обольщать, ни целоваться.
А сейчас это не была та робкая девчонка, которая краснела от одной мысли о поцелуе. Пусть Лимми и не понимала до конца себе цену, но любовного опыта прибавилось, и она искренне хотела соблазнить Пая. Восхитить его. Не так, как делала это в их первую ночь. Неумело и нагло. Бесцеремонно хватала Пая от страха, что ее отвергают. Мешала Паю сделать все неторопливо и чувственно.
Лимми чмокнула подушечки своих пальцев и прижала их на миг к губам Пая. И тотчас закинула руку за голову, отходя к стулу. Она повторяла то, что делал Пай, сняла один сапожок, потом другой, пошевелила пальчиками. Выгнулась, демонстрируя фигуру. Повела вкруговую бедрами. Простые движения получались у Лимми с тонким изяществом, грациозно и легко. И к тому же с глубоким чувством. Лимми не скрывала, что своим танцем объясняется Паю в любви.
Глаза у Пая загорелись желтым, ноздри раздувались, клыки немилосердно заныли. Возбуждение скакнуло на максимальный уровень. Он сжал кулаки, запрещая себе хватать жену, пока она не закончит раздеваться для него. Лимми, будто нехотя, стащила рубашку, погладила себя по груди, перешла на бока, задержала ладони на талии, сунула пальцы под ремень.
— Лимми! — Пай подался навстречу. Лимми так откровенно предлагала себя, что никакой выдержки не хватит.
Руки у Лимми задрожали, она неловко дернула молнию на штанах и сломала ее. Поняла, что переоценила свои силы. Коленки уже подгибались. Хотелось крепких объятий Пая, его нежности и страсти. Терпеть дальше дикое желание Пая Лимми была не в силах.
— Пай, — простонала негромко Лимми. — Помоги мне.
Пая не пришлось просить дважды. Штанов Лимми лишиась в долю секунды. Оказалась под Паем еще быстрее. Переплелись ноги и руки, соединились тела. Соображать перестали оба. Любовь стерла все границы. Мир исчез надолго и возвращаться в него не хотелось.
— Моя, моя, только моя, — горячечно шептал Пай. — Единственная.
Лимми обретала желанную уверенность в своей нужности, отдавая всю себя. Для нее любовь никогда не была ограничивающим фактором, к любым жертвам во имя любви, ради Пая, Лимми была готова. Но в эту минуту Лимми впервые осознала мощную и созидающую силу любви. Не надо жертвовать, надо созидать. И где-то на задворках сознания мелькнула мысль о малыше, похожем на Пая. Будет здорово, если он родится.
Пай очнулся, когда уже рассвело. Лимми сложила на него ноги и руки, но Пай не стал отодвигаться. Им и во сне нравилось иметь телесный контакт. Должна была прийти Улья, принести новую одежду для Лимми, надо вставать и предупредить, чтобы дворец ее пропустил. Выговорить полное имя их жилища Пай даже не пытался.
— Давай договоримся о коротком имени, — рискнул он предложить.
— Азар. Донад. Артаи. Беоль, — тут же откликнулся их дом.
— Беоль, — выбрал Пай. Хотя дворец никогда не намекал на свой пол, Паю казалось, что женское начало звучит ярче. И то, что Беоль предпочитает записки с завитушками, и то, что больше общается с ним, чем с хозяйкой Лимми, говорило в пользу этой версии. Спрашивать такое напрямую Пай считал бестактным. — Придет Улья. Пропустить сразу. И, скорей всего, кто-то из семьи Лимми придет, назначить на завтра.
— Улья пришла.
Вот же, торопыга. Пай осторожно выскользнул из-под Лимми, но маневр провалился. Лимми вцепилась в него, потянула обратно в кровать.
— Куда ты? Не хочу одна. Мне без тебя холодно.
— Я только принесу кое-кому новые штанишки, — Лимми подскочила. Сон пропал. Она побежала за Паем, забыв одеться. — Нет, мой щеночек. Посиди в спальне.
Улья нервно ходила по гостиной. С тех пор как Лимми пообещала ей пару, она не могла думать ни о чем другом. Она даже обошла несколько пустующих домов, выбирая и прикидывая. Для себя ей вполне хватало мастерской, где она развернула швейное производство, обшивая их команду. Пара комнаток наверху для отдыха и сна. Но привести туда мужа, конечно, же нельзя.
Никто из приютских не верил в счастливые семьи. Да и кто мог полюбить отчаянных парней и девушек, покрытых шрамами? Пример Пая, нашедшего свою любовь, растопил лед в сердце Ульи, подарил надежду на личное счастье.
— Пай! Я всех оповестила. Можем собраться хоть завтра. В Ратуше все почистили, большой зал готов.
— Отлично. Немного ждем. Проекты законов по Заречью вот-вот будут готовы. Сразу проголосуем.
— Я взяла на себя организацию охранных кордонов. Совет провинций нервничает, шлет лазутчиков.
— Интерес провинций нам пока ни к чему, — одобрительно кивнул Пай. — Бугор мог бы помочь тебе с охраной.
— Уверена, что он уже мчится в Заречье, слухи разошлись широко.
— Приходи сегодня к нам на ужин. Есть еще важное и секретное дело. Чужих привлекать не хочу.
— Буду.
Едва Улья исчезла, как появилась Лимми. Схватила свои штаны и убежала одеваться. Пай улыбался, глядя на гордую жену, вернувшуюся в одежде контрабандистов. Улья не подвела, штаны и рубаха сидели идеально.
— Я красивая?
— Ты же знаешь ответ.
— А я придумала кое-что.
— Что, Лим?
— Мы сделаем свои поединки в Заречье. За деньги. Ведь отражам нужно на что-то здесь жить. И знаешь как здорово, когда твой любимый побеждает и выигрывает тебя, — Лимми расчувствовалась, вспомнив, как кинулась на шею Паю после поединка. — У нас в призовом фонде будут только отражи. И женщины тоже могут соперничать по-своему, потому что отраж может стать и альфой. Если захочет, ведь сможет?
— Лучше, если женщина просто будет иметь возможность выкупить своего избранника, — Пай слегка посмеивался над горячностью Лимми. — Чтобы стать альфой, отраж должен родиться альфой. Ты жила среди крутых альф с детства, отец, братья, стая, но не стала же альфой. Даже самкой не стала, пока жила дома.
— Ну, как я Белым псом стала, не обязательно всем рассказывать, — Лимми развеселилась. — Этот секрет стоит очень дорого. Но я думала про Улью. Ей нужен крутой альфа, да?
— Улья не
