— Смотрите, — сказал Стеллецкий, вытаскивая из-под завала обгоревший кусок пончо. — Похоже, это все, что осталось от нашего друга — Однорукого…
— Откуда он вообще появился? — спросил Анненков, вглядываясь во тьму взорванного погреба. — Неужели все-таки вернулся к Лауре?
— Именно! — Ник потряс закопченной тряпкой. — Мы едва его не схватили, но он, каналья, верткий, как угорь! Жаль, что тайна кристалла умерла вместе с ним…
— А вот и нет! — голос Гутьерреса звенел. — Справедливость торжествует, друзья мои! Смотрите!
Майор поднялся с колен, держа в руках какой-то темный предмет. При ближайшем рассмотрении это оказался мешок из грубой ткани, прожженный в нескольких местах. Сквозь обугленные прорехи виднелось что-то большое и блестящее.
— Вот оно! — Гутьеррес двумя движениями разорвал мешок и извлек на свет его содержимое. — Сокровище дома де Легисамо!
В его ладони покоился крупный, розоватый кристалл, формой напоминавший сердце.
15.— Нехорошо, очень нехорошо с вашей стороны, сеньор Гутьеррес! — с притворной строгостью заявила Миранда, протягивая майору бокал шампанского. — Лишать нас своего общества сразу же после столь блистательного подвига! Неужели вы не можете задержаться в «Холодной горе» еще на пару дней?
Майор галантно поклонился красавице.
— Сожалею, сеньорита, но я человек военный. Геодезическая съемка района должна быть проведена в срок, установленный Генеральным штабом. Я покину поместье на рассвете. Впрочем, пребывание здесь было столь пленительно, что я с удовольствием воспользуюсь вашим гостеприимством через несколько месяцев, если, конечно, вы по-прежнему захотите меня видеть.
— О чем разговор, дорогой Хорхе! — дон Луис дружески приобнял майора за плечи. — Вы всегда будете самым желанным гостем этого дома, клянусь! Мы так вам обязаны: я, моя жена и моя кузина… Хорхе, теперь вы для нас больше, чем друг — вы член семьи!
У Гутьерреса заблестели глаза.
— Это великая честь для меня, сеньор! Я никогда не забуду ваших слов.
Он поднял бокал с шампанским, отсалютовал им собравшимся в гостиной и сделал большой глоток. Все зааплодировали.
— Дорогой майор, — смущаясь, проговорила Лаура, — скажите, а как вам удалось найти El Corazon? Конечно, вы уже рассказывали эту историю… но я тогда лежала без чувств и все пропустила.
Девушка была еще очень бледна, вокруг глаз ее темнели круги. Впрочем, Анненков находил, что некоторая трагичность в сочетании с простым черным платьем ей даже к лицу.
— Ну, рассказывать, собственно, нечего, сеньорита. Пока вы лежали без чувств, негодяй Однорукий проник в вашу спальню.
— Дева Мария! — ахнула Лаура. — Но зачем?
— Милая, — нравоучительным тоном заметила Миранда, — есть вопросы, которые лучше не задавать. Особенно мужчинам.
— Думаю, этого мы уже никогда не узнаем, — нимало не смутившись, ответил Гутьеррес. — Возможно, нужно было посмотреть, что он станет делать, но я не хотел рисковать вашей жизнью. Я забыл сказать, что стерег ваш покой, спрятавшись за балдахином. Когда Однорукий подошел и склонился над вами, я выскочил из укрытия и схватил его поперек туловища.
— Вы такой смелый! — прошептала Лаура. — Он же мог вас убить!
Гутьеррес недовольно поморщился.
— Конечно, следовало сразу же ударить его рукояткой револьвера по затылку. Но мне, признаться, показалось нечестным поступать так с калекой… и, как выяснилось, напрасно. Этот калека силен, как ягуар, даром, что у него нет одной руки. Он боднул меня головой в подбородок, потом каким-то чудом вывернулся из захвата и хлестнул по глазам чем-то вроде тонкого ремня. От неожиданности я выпустил его, и он тут же метнулся к двери. Я ничего не видел — дьявольская плеть обожгла глаза, — поэтому выстрелил наугад. На шум прибежал сеньор Стеллецкий, потом к нам присоединился бедняга Пабло… кстати, как он?
— Выкарабкается, — благодушно прогудел фон Корф. — Эти метисы поразительно живучи…
В гостиной повисла неловкая тишина.
— Благодарю, — в голосе Гутьерреса зазвенел металл. — Вообще-то, господин барон, в моих жилах тоже течет индейская кровь.
— Я говорил как естествоиспытатель и врач…
— Прошу вас, сеньор Гутьеррес, продолжайте! — взмолилась Ла-ура.
— Втроем мы оттеснили мерзавца на галерею. Там в дело вмешался храбрый сеньор Анненков, и Однорукий понял, что ему не уйти. Тогда он решил прорваться в винный погреб, где загодя оставил заряд динамита.
— Но откуда же он взял динамит? — скептически ухмыльнулся фон Корф. — Если я правильно вас понял, это был какой-то индейский знахарь, шаман. Допустим, айяуаску в вино он подмешать мог, но динамит?
— Из лагеря североамериканских геологов, — подал голос Ланселот Стиллуотер. — Бунтовщики выкрали там пять ящиков с динамитом. Большая часть ушла на то, чтобы взорвать мост, через который мы доставляли хлопок в Трухильо, но небольшой заряд Однорукий, видимо, сумел пронести в поместье.
Гутьеррес развел руками.
— Возможно, он хотел всего лишь завалить за собою старый подземный ход, но не сумел правильно рассчитать длину запала. Злодей погиб при взрыве, однако украденный им кристалл, к счастью, уцелел. Таким образом, сеньорита, у этой истории, как видите, счастливый конец.
— Очень трогательно, — шепнул Анненков Стиллуотеру. — Но мне почему-то кажется, что эта история далеко не закончена.
— Что вы хотите этим сказать, Юрий Всеволодович? — вполголоса осведомился англичанин. — Думаете, у Руми могли остаться сообщники?
Капитан огляделся по сторонам.
— Давайте отойдем, Ланселот.
Их тактического отступления никто не заметил — собравшиеся в гостиной были слишком увлечены рассказом Гутьерреса.
— У меня есть одно железное правило, Ланселот, — сказал капитан Анненков. — Пока я не увидел труп врага, я считаю его живым.
— Вы полагаете, что Однорукий все подстроил? Но зачем тогда было оставлять кристалл?
Анненков внимательно посмотрел на англичанина.
— Вообще-то я предполагал, что вам известно о существовании копии кристалла, изготовленной столичным ювелиром Лазарсоном. Копия эта хранилась у донны Марии и исчезла приблизительно в то же время, что и само сокровище.
Стиллуотер крякнул.
— Меня трудно удивить, но вам это удалось. Я был уверен, что все секреты поместья мне хорошо известны…
— Не все, — жестко перебил его капитан. — Впрочем, я надеюсь, что до окончания расследования вы ни с кем не станете делиться этой информацией.
— Подобное предупреждение излишне, — голос Стиллуотера похолодел. — Значит, вы думаете, Гутьеррес обнаружил копию?
— Уверен. И очень сомневаюсь, что Однорукий погиб при взрыве. Готов держать пари: когда слуги разберут завал, ничего, кроме пончо, под ним не обнаружится.
— Но черт возьми! Почему же тогда мы бездействуем?
— Торопиться уже нет смысла. Руми добился своей цели: после взрыва вы отозвали людей, патрулировавших границы поместья, и он мог беспрепятственно покинуть пределы «Холодной горы». Гутьеррес считает, что Однорукий ошибся с длиной запала, а по мне так наоборот — он рассчитал все превосходно. Обрушившийся свод лишил нас возможности последовать за ним, а Руми, подкинув нам фальшивку, спокойно выбрался из-под земли в парке и ушел вместе с настоящим кристаллом.
Стиллуотер пощипал ус.
— Я слыхал, что русские все фаталисты, но не предполагал, что до такой степени.
— Фатализм здесь ни при чем. Я просто не сразу до этого додумался: удар дубовой дверью по лбу не слишком способствует интеллектуальной деятельности. А теперь наша единственная надежда — что Однорукий не станет уходить далеко, пока не дождется…
В дверях гостиной показалась внушительная фигура фон Корфа, и Анненков замолчал.
— Плетете интриги? — ухмыльнулся барон. — Когда Англия и Россия объединяются, Германии следует насторожиться!
— Ох уж мне этот тевтонский юмор, — процедил сквозь зубы Стиллуотер, когда фон Корф величественно проплыл мимо них и скрылся за углом. — Признаюсь, этот толстяк действует мне на нервы. Исключительно неприятный тип! Между прочим, кристалл пропал в ту ночь, когда он появился в поместье.
— В тот день сюда приехало много гостей, — заметил Анненков. — И я в том числе. Я понимаю, на что вы намекаете, Ланселот, у Руми, скорее всего, действительно был сообщник. Однако далеко не факт, что это наш толстый немецкий друг.
— Вы кого-то подозреваете? — деловито осведомился Стиллуотер. — Есть конкретные соображения?
— Да соображений-то сколько угодно, — вздохнул капитан. — Но прежде нужно попытаться вернуть кристалл.
— Вы же сами сейчас сказали, что Однорукий ушел!
— Помните, что говорил нам староста? Колдун всегда приходил в деревню со стороны Черных Топей. У него там схрон. Почти наверняка он останется там до завтрашнего утра. А это значит, что у нас впереди целая ночь.
