Рублевку. Я могу даже с повязкой прокатиться, чтобы твой фетишист был спокоен. Ну?
Я говорила и не отдавала себе отчета, что при Азамате проще было откусить себе язык, чем возмущаться. Неоднозначность положения, не выдерживающие критики условия моего похитителя вкупе с этой повязкой не пугали так, как вероятный гнев Валиева. Во что же он меня превратил?
— Вам лучше поговорить об этом с ним, — Алена, при всей своей доброжелательности, осталась тверда. — Мой босс вечером приедет.
— У босса имя-то есть?
Мои слова остались без ответа. Я поняла одно — от этой девчонки ничего не добьёшься. Ей либо очень хорошо платят, либо конкретно запугали. Скорее всего, первое — запуганные женщины выглядят иначе. Мне это известно как никому, я видела такое в собственном зеркале.
— Мне, наверное, надо сейчас глаза завязать? — усмехнулась я. — Может, еще наручники, для полной картины?
Аленка поиграла бровями.
— А зачем? Вы же не политзаключенная. Закрытые глаза — это когда он здесь. Я вас провожу.
Свобода передвижения по особняку все-таки сбила меня с толку. Но это было к лучшему: паника и страх — плохой союзник. Оставался выход — дождаться вечера, когда мой похититель снова явится и пояснит, зачем такая секретность и что ему вообще от меня надо. То есть я догадывалась, что. Словно его желание, так и не озвученное вслух, нашло свое воплощение в ритме сердца, дыхании и тихом голосе. Даже в прикосновении к моим запястьям был этот посыл, тщательно скрытый. Увы, я научилась распознавать такие сигналы за годы жизни с деспотом, очень хорошо. Когда по шагам узнаешь, зол ли он и стоит ли тебе занимать оборонительную позицию. Когда инстинктивно закрываешься, ощутив изменившуюся тональность его дыхания. Чем меня решил удивить похититель?
Оптимистичное расположение духа не показалось мне странным либо запредельным. Я была почти уверена, что смогу договориться с этим человеком, кем бы он ни был. Скорее всего, мой похититель не поделил что-то с Азаматом, вот и решил меня задержать, пока не получит желаемое. Отморозки тянут в подвал и на цепь, а у цивилизованных людей иные методы. Если они и вправду враги с моим мужем, это даже мне на руку. Можно будет договориться.
Я приняла душ, убедившись в отсутствии камер, прилегла на диван, чтобы обдумать свои дальнейшие действия… и сама не поняла, как уснула. Видимо, стресс все же сказался, да и впечатлений было хоть отбавляй. А когда проснулась, за окном уже смеркалось.
Интересно, можно ли мне погулять по территории? Снег был таким белоснежным и пушистым! Надо спросить Алену.
В шкафу я нашла множество одежды. Выбрала самое простое платье, черное и закрытое, не придав значения тому, что оно село так, как будто шилось по моим меркам. Сидеть на месте никто не заставлял, но мне не хотелось лазить по чужому дому в сумерках. Даже при шаткой вероятности увидеть своего похитителя. И зачем мне это геройство, если вечером и без того будет возможность поговорить?
Темнота за окном сгущалась. Я зажгла свет и даже увлеклась какой-то статьёй в женском журнале. Раньше за собой такого не замечала. Похоже, отсутствие Азамата действительно возвращает мне вкус к жизни.
Внезапно раздался странный звук. Я испуганно подскочила на месте, обернулась, чтобы отыскать источник непонятного механического жужжания.
Тяжелые шторы из неизвестного мне материала медленно опустились, скрывая окна. И тут же свет стремительно погас.
На меня обрушилась темнота. Такая густая и непроницаемая, что я не видела ничего, даже собственных пальцев. А затем тихо повернулась дверная ручка, заставив меня подскочить и вжаться в спинку дивана. Эти шаги уже были мне знакомы, и Алене они не принадлежали.
— Добрый вечер, Милана, — такой же спокойный, как будто лишенный эмоций и чувств голос прозвучал подобно громовому раскату в абсолютной темноте. На миг лишившись зрения, мой организм превратился в слух. — Повернись спиной к окну и не оборачивайся.
А вот тут страх вернулся. Ну почему я ждала, что он позволит увидеть свое лицо? Еще не сообразив что именно делаю, осторожно встала с кровати, таким образом выполнив приказ.
Его шаги раздавались все ближе и ближе. Мою макушку обожгло жарким дыханием. Я не знала, видел ли он в темноте, но его пальцы безошибочно нашли мои губы, огладив по контуру.
Я опешила. Настолько, что даже не поняла, что мне снова завязали глаза. Обволакивающая тень чужой мужской энергетики держала покрепче цепей. Я лишь ахнула и инстинктивно поднесла ладони к глазам.
В этот раз он не выкручивал мои запястья. Мягко перехватил у лица и опустил вниз, склонившись к моему уху.
— Ты будешь благоразумной, Милана? Или мне связать тебе руки за спиной?
Я сглотнула и замотала головой. Все происходящее начинало напоминать какой-то театр абсурда с элементами триллера.
— Отлично, — тон голоса мужчины не изменился.
Он коснулся моих плеч и медленно провел ладонями вниз, до самых запястий, как будто демонстрируя свою власть и намерения. Я затаила дыхание. Страх не позволил разобраться в тех чувствах, что я испытала помимо испуга.
— Тогда сейчас я зажгу свет, и мы поговорим…
Когда-то я думала, что хуже, чем было, уже не будет.
Похоже, мои безрадостные приключения и не думали заканчиваться.
Через повязку практически не проникал свет. А чем дольше мы говорили, тем более уязвимой я себя ощущала. Как оказалось, договориться с этим человеком было совсем не просто.
Я отметила, что у него длинные пальцы. Кожа на руках явно ухоженная. Это как раз и не удивило — сомнительно, чтобы у хозяина такого особняка были ладони работяги. Все это я успела отметить в сознании, когда он подал мне руку, помогая сесть на диван.
— Что вам надо и зачем я здесь? — после общения с Аленой и неких «послаблений» в режиме я уже не дрожала от ужаса. Неопределенность больше бесила, чем пугала.
Он не ответил. А я ощутила его взгляд, забравшийся мне под кожу в буквальном смысле этого слова.
Так не смотрят на женщину, которую просто хотят затейливо трахнуть. Он изучал меня. Я бы даже сказала, считывал мысли — именно таким было это ощущение.
— Вы же не могли не знать, что меня будут искать. Я не сиротка из провинции, что пачками пропадают каждый день…
Черт. Я ощущала кожей, как его взгляд скользит по моим скулам, предплечьям, сжатым в кулаки ладоням. Мужчина молчал. А я начала терять остатки самообладания. Если сейчас он со мной не заговорит, я сорву повязку… и будь, что
