месту, где собирались ученики и студенты последних курсов, державшие защиту города. Часть студентов лежала с такими же ранами на земле. Некоторые еще бились в судорогах, доживая последние секунды после переутомления. Однако среди всех стояли двое.
Динь-дилинь!
Ари едва держался на ногах, покачивался и смотрел стеклянными глазами на незнакомцев. В нем ещё оставались крохи силы, но сделать что-либо он уже не мог. Нами самостоятельно стоять не могла и держалась в вертикальном положении только благодаря тому, что вцепилась мёртвой хваткой в руку возлюбленного.
— А вы кто такие? — едва слышно пробормотал он.
— Вестники Единого, — ответил Некс, ударив посохом о землю.
Динь-дилинь!
Сила теней тут же отпрянула в стороны, небольшой перекресток у нескольких купеческих домов тут же очистился от влияния наведенной стихии теней.
Ноги Ари подкосились и он неуклюже упал на землю, потянув с собой Нами, а группа янтарных апостолов продолжила путь.
Динь-дилинь!
Снова трупы под ногами, снова перед ними бессмысленные и жестокие следы убийств. Женщины, дети, старики, солдаты и всё это вперемешку. Кровь, камень мостовой, серые каменные стены.
Динь-дилинь!
Группа членов ордена поднялась по ступенькам на стену. На одной из ступеней в обнимку лежали Старшая рука смерти и тьмы. Кельт прикрыл своим телом Маргарет. Та продолжала лежать на спине и смотреть в небо. По щекам бежали слезы. Рукоятки кривого ножа в его спине она не видела, но прекрасно понимала, что тот уже не дышит.
Динь-дилинь!
Отряд прошёл к эпицентру силы, откуда все началось. Там тени, несмотря на янтарные огоньки рядом, и не думали расходиться.
— Это всё ни к чему, Гюш, — донесся до Некса голос обезумевшего мага теней. — Это всё уже не имеет никакого значения…
— Именем его! Волей и словом! — громогласно объявил клирик и поднял посох. Вместе с ним подняли посохи остальные клирики, а паладины приготовились ударить по полу ногой. — ИЗЫДИ!
ДЗЫНЬ!
Вспышка теплого яркого света в один момент разогнала остатки теней, которые укрывали Гюша. Тот сидел над бездыханным телом Хорта с ножом в руке по локоть в крови. Ректор был мёртв. Грудь превратилась в кровавое месиво от многочисленных ударов ножом.
Маг теней встрепенулся, поднял взгляд на апостолов и расплывшись в безумной улыбке произнёс:
— Это всё ни к чему, Гюш…
Некс сделал шаг вперед, прекрасно понимая, что сейчас отступать некуда. Отдавшись стихии, маг будет делать последнее, что было в его разуме — убивать.
Гюш поднялся на ноги, слегка согнул ноги и сделал шаг вперёд.
— Мы рядом, — раздался голос за спиной клирика. — Мы готовы. Нам нужно всего пару секунд.
Некс сделал еще один шаг вперед, развёл руки и разжал кисть, державшую посох. Тот с глухим ударом упал на землю.
В этот же миг маг теней и лучший убийца континента скользнул к одному из последних членов ордена и вонзил нож тому в грудь.
— Это всё уже не имеет никакого значения…
В этот же момент паладины вынырнули из-за спины клирика, вонзили свои светящиеся янтарным светом клинки в тело мага теней. Гюш попытался рыпнуться назад, но сзади его уже окружили клирики, подперев его со спины своими посохами.
— Прощаю, — произнёс Некс и обнял мага теней, который замер от разрываемого изнутри янтарного света.
Без всякого шума, без взрывов, без хлопков и свиста.
Над городом полным мертвецов засияло оранжевое солнце.
Тени метались по закоулкам, прятались в тёмных уголках, но лучи проникали везде, выжигая остатки проведенной обезумевшим магом силы.
Секунда, вторая… минута, и солнце спадает.
БУМ!
БУМ!
— РУДИ-И-И-И!!!
БУМ!
У запертых ворот со следами подпалин и сильнейших ударов магией в ворота долбит перепачканый кровью Гош. На плече у него тело Снека, выброшенного взрывом за стены города.
— РУДИ-И-И!!!
БУМ!
БУМ!
* * *
Эпилог
Новый зал ордена был выполнен согласно традициям.
Их было немного, но они были очень важными.
Первая — центральное место всегда занимало сердце ордена. Огромный янтарь закрепили на позолоченных цепях под сводом купола главного здания.
Вторая — обязательные янтарные мозаики. С этим у императора Дракара и местных мастеров проблем не возникло.
— Именем своим, увековечили деяния ордена и славу Его, — произнёс паладин, стоявший у алтаря, рядом с которым стояли два гроба. В одном из них лежало тело Некса, пожертвовавшего свои дар и тело для того, чтобы остановить обезумевшего от жажды крови Гюша. Во втором лежал Снек.
— Гош, — тронул за руку потерянного паладина Руди. — А деда?
— Деда в ордене не состоял, — не отрывая взгляда от гроба с напарником, пояснил он. — Его с почестями на императорском кладбище похоронят. Вместе с Хортом и Кельтом.
Воришка взглянул на вещающего последнюю речь нового главу клана и перевёл взгляд на Ари с Нами. Те стояли чуть в стороне. Девушка старательно прятала взгляд и вжимала голову в плечи. Парень кинул взгляд на друга и кивнул ему.
— Слушай, я… я не мог тогда успеть, — произнёс Руди и растерявшись умолк, не зная, что добавить.
— Знаю. Не смог бы при всём желании. Когда я его нашёл — он был уже мёртв…
— А как ты… как ты его нашёл? Тени же накрыли весь город. Даже свадийцев перебило.
— Янтарный свет, — всё также не отрывая от гроба взгляда промолвил Гош. — Он разгонял тени…
В этот момент клирики затянули молитву Единому нараспев на старом наречии. Сначала медленно и размеренно начал паладин, произносивший речь. За ним подхватили клирики и остальные.
Гош стоял молча. Руди, находившийся рядом, периодически бросал на него взгляды, но ничего не говорил.
Погребальная песнь продолжалась, и в один миг воришка, чудом уцелевший в какой-то бочке, из которой жутко воняло рыбой, глубоко вдохнул и поддержал песнь, которую когда-то заставил выучить Снек.
Руди никогда не отличался особым умением петь, но, открыв рот и запев от души, он заставил взглянуть на него тех, кто ещё продолжал молчать. Ари, Нами и остальные члены ордена. Строчка, вторая и постепенно все присутствующие подхватили погребальную песнь.
Клирики начали поднимать раскрытые ладони к сердцу ордена, паладины притопывать в такт песни.
Из сердца ордена медленно начали падать оранжевые огоньки. Опускаясь, словно снежинки в безветренную погоду, к земле, они внезапно изменяли траекторию и круглыми виражами устремились к двум гробам.
Облепляя тела усопших, они создавали своего рода покров тёплого янтарного свечения. Когда последняя искра заняла своё место, искры резко взметнулись вверх, в стороны и заполнили весь зал.
Они повисли неподвижными огоньками, образовав настоящий туман.
Секунда, вторая.
Полная тишина в зале.
Янтарные искорки медленно, словно прощаясь с живыми, потекли вверх, к сердцу ордена.
— Дарованная искра вернулась, — в полной тишине произннес паладин, стоявший у алтаря.
Оба гроба были пустыми. В них остались только погребальные одежды.
Люди простояли в тишине несколько минут, после чего медленно потянулись к выходу.
Гош
