в винном соусе со спиртoвой пропиткой»!
Она покосилась за плечо, где недвусмысленно мелькнул густейший и длиннющий лисий хвост с ярким белым кончиком, и рассмеялась вслед треску и топоту… Только они и остались от Сергея Викторовича.
– Надо же… как бегает-то. Прямо как лось! – усмехнулась Йиарна. – Аж приятно! Однако, надо бы ещё позабавиться, маловато ему!
Сергей уже почти добежал до белой двери, одиноко стоявшей в лесу около сторожевого шкафа и почти полностью затянутого мхом дивана, как вдруг из-за шкафа вышла та самая…
– Да кто ты… кто такая? – заорал Сергей, подхватывая сук, валяющийся на моховой кочке под ногами.
– Кто я, тебе знать не надо, – усмехнулась рыжеволосая. – А вот кто ты… хорошо бы узнать, пока не поздно! А то потом станешь никем, и уже ничего нельзя будет вернуть.
Девица демонстративно облизнулась, и Сергей поднял сук повыше, впрочем, тут же отбросил подальше, потому что девица метнула в сук мгновенно образовавшийся в её руке огненный сгусток, и жар от смолистого факела пыхнул в лицо Сергею.
– Аааа! – заорал он, отпрыгнув от горящей палки в сторону, и тут же обнаружил, что огня нет, а на месте полыхающей древесины, рассыпавшейся белёсым пеплом, лежит…
«Снег? Откуда тут снег? Только же что был зелёный лес! – Сергей изумлённо осмотрелся – снег пошёл сплошной стеной, моментально облепил и замшелый диван, и землю под ногами, и шкаф. – А где эта? И где моя дверь? Где я? – он крутился на месте, видя вокруг только белые холодные-прехолодные хлопья. – Да где же я? Я, наверное, сплю, да? Проснусь, и всё будет прекрасно, зззамечччательно будддет! – застучали зубы, ноги словно примёрзли к земле, он попытался было их оторвать, повалился набок, очень сильно ушибся плечом обо что-то твёрдое и… – Диван? Пол?» – он опасливо поднял голову.
Да, и диван, и шкаф, и пол, и стол с ноутом на нём были на месте. В распахнутое окно влетал январский ветер, принося горсти колючего снега, а около его ног почему-то лежала обгорелая спичка.
«Мне просто всё приснилось!» – от облегчения ему захотелось заплакать, как в детстве, но он не стал этого делать, а вместо этого кинулся к окну и крепко его закрыл, а отвернувшись от белой пелены за стеклом, наткнулся взглядом на…
Еловая ветка, лежавшая на полу около двери, напугала его до дрожи!
«Я ж не ставил ёлку! Откуда это?» – он обошёл ветку так далеко, словно она могла его укусить, а потом выскочил из комнаты, уже не увидев, как в тёмном углу за шкафом мелькнула небольшая серая тень…
До кухни он добрался почти без приключений. Почти, потому что под ноги попалась какая-то разломанная пластмассовая коробка странной конструкции.
– Аааа, точно! Это же от той крыски, которая шавка! – Сергей сказал это вслух – чтобы чувствовать себя увереннее, распахнул входную дверь, шагнул за порог и выкинул обломки за дверь.
– Нда… а ведь ты совсем зaпaршивeл! – вздохнул кто-то совсем небольшой в уголке у входной двери. – Только что сам ужасно испугался, замёрз, ударился, но ничего нигде не шевельнулось… толком не вспомнилось, ни капли не пожалелось. Ну что же, раз так, ступай своим путём, я провожу!
Сергей не услышал эти слова – сказаны они были тихо, да и не для его ушей. Он пнул обломки так, что они укатились до подъездной двери, а потом вернулся к своей двери, распахнул её и шагнул за порог в серый сумрак…
Что-то ему всегда казалось – его прихожая как-то поменьше, что ли… И где его вешалка и банкетка у входа?
Он обернулся – да… вот его входная дверь. А кухня-то где? Он пощупал рукой сплошную стену на месте коридорчика, ведущего к кухне, и решил, что, наверное, снова уснул. А что? Ну, сон такой у него странный.
«Пить меньше надо!» – решил Сергей.
Сидеть во сне было как-то нелепо, да и негде – пол жёсткий, да и довольно холодный, а впереди виднелось какое-то смутное светлое пятно, вот он туда и пошёл. Через несколько часов, когда у всех прочих людей началось новое выходное утро, Сергей, с трудом переставляя ноги, вернулся к входной двери, дрожащими руками отпер замок и вывалился в подъезд, попав ногой в обломки проклятой переноски, которую сам выкинул подальше.
В попытке скинуть с ноги острые пластиковые клыки он поскользнулся и чуть не рухнул под ноги красивой девушки, которая спускалась со второго этажа. Хотел было сердито фыркнуть что-то вроде «смотреть надо, куда идёте», но поднял голову и уставился…
На него смотрела и усмехалась та самая рыжеволосая девица! Да, сейчас зрачки были нормальные и лисьи острые уши не показывались, но он не мог ошибиться.
Сергей Викторович кинулся было к своей двери, но, распахнув её, он узрел серый сумрак бесконечного коридора, а обернувшись, откровенную недобрую ухмылку и уже знакомый жест правой руки рыжей девицы.
Как он выскочил из подъезда, он не помнил, очухался только у своей машины. Спасло то, что ключи от машины были в кармане….
Ещё день он провёл у знакомых, а на следующий ему позвонила какая-то девушка и предложила купить его квартиру.
– Я недавно приобрела квартиру на первом этаже, рядом с вами и хотела бы купить и вашу.
– Согласен! – поспешно, пока она не передумала, выпалил Сергей Викторович.
– Отлично! Тогда, как только закончатся праздники, мы с вами оформим сделку. – Таня не очень-то умела вести деловые разговоры, но с поддержкой хитро ухмыляющегося Тявина и Йиарны, кокетливо поправляющей рыжие волосы, откровенно веселящегося Врана, а главное, очень воинственно настроенной Шушаны, ей всё было по плечу!
Это состояние пригодилось ей и вечером того дня. Тявин с невестой ушли в гости к сородичам, Вран готовился к сессии, периодически падая на пол, подскакивая с него вороном и вылетая в окно – очень уж его доставали некоторые особо зубодробительные дисциплины.
Терентий в Таниной спальне трудолюбиво отколупывал от толстого куска ДСП намертво приклеенную вредным Враном лежанку, Шушана и Мышка путешествовали в норушных переходах – норушь так выгуливала их с Таней собаку, утверждая, что на такой мороз она дитятко не выпустит!
Короче, все были заняты, а Таня отдыхала на кухне. Отдыхала, грела руки о кружку с чаем, любовалась на ёлку, облитую золотым сиянием гирлянды, выполненной как маленькие круглые светильнички, и украшенную золотыми шарами и лёгкими серебряными снежинками.
«Хорошо-то как! Спокойно, мирно… Да кто бы мне сказал в прошлом году, что я встречусь с норушью и со всеми-всеми! Что у меня появится мой собственный дом, где никто не станет мне указывать, как мне жить, что я смогу делать что-то важное и нужное, что у меня даже собака будет! Напополамная с норушью, но собака!» – Таня тихонько рассмеялась и тут же встревожилась – в гостинице норушный проход был открыт и
