там? — Лика вскинула на него глаза.
— Конечно. Я сразу понял, что на том фото написаны географические координаты. Оставалось только определить место. План Бореуса стал понятен: вывезти тебя из страны в свое логово. Мы давно подозревали, что Бореус засел на севере. Он ведь серьёзно полагает себя потомком гиперборейцев. Даже имя выбрал соответствующее — Бореус. Любитель дешёвых эффектов.
Матвей слушал разговор и понимал, что эти двое знакомы, и что их связывает нечто большее, чем он даже может себе представить.
— Вы подсунули меня как наживку, — равнодушно сделала вывод Лика, — даже зная, что Матвея… нас могут убить.
— Я надеялся, что этого не произойдёт. Часы подавали сигнал о том, что с тобой всё в порядке. Потом ты, видимо, их сняла. Напрасно.
— У меня их отобрали, — она выпрямила ноги и села ровно, как судья на своём месте. — Вы могли не успеть, — вызов в её голосе заставил арга вскинуть подбородок.
— Я не мог снабдить тебя жучками или ещё какими-то средствами слежения. Их бы обнаружили. Всё должно было выглядеть естественно. Ты напугана, я понимаю. Но посмотри на это, — он сделал широкий жест. — Мы ликвидировали логово нашего злейшего врага. Мы спасли невинных людей и предотвратили похищение и убийство ещё многих. Разве это не стоит небольшой жертвы?
— Небольшой? — Лика вскочила. — Да как вы можете? Вы понимаете, что подвергли опасности жизнь человека? — Она ткнула пальцем в Матвея.
— Лика, — тот протянул руку, пытаясь успокоить её, — всё же обошлось. Я жив, ты жива…
— Случайно жив и случайно жива. Ты же понимаешь? Этим… им плевать на людей. И всегда было плевать. Все века они только делают вид, что якобы помогают человечеству.
— Не забывай — ты одна из нас, — весёлое выражение вдруг слетело с лица полицейского. Оно поплыло, неуловимо меняясь и вот вместо улыбчивого рыжеватого офицера, перед ними оказался бледный, с сурово сжатыми губами человек.
Матвей не вздрогнул, но в лице заметно переменился.
— Да, Мотя, и я такая. Я же показывала тебе, — Лика отвела взгляд, чтобы не видеть выражения его лица. — Я могу жить… долго. Очень долго. Я могу стирать память другим людям. И ещё… я могу навязать человеку свою волю. Могу заставить его сделать что угодно. Полюбить, возненавидеть… И ты никогда не догадаешься, что это я заставляю тебя испытывать все эти чувства.
— Лика, не надо… — прошептал Матвей, а затем вышел из комнаты.
— И зачем ты это сделала? — Арфал вздохнул.
— Не хочу портить ему жизнь. И разве не этого вы добиваетесь? Разве не хотите, чтобы я вступила в это ваше сообщество повелителей мира?
— Ты несёшь ерунду. Я понимаю, Бореус успел промыть тебе мозги. Но не до такой же степени.
— Как вы догадались, что Грива это и есть Бореус?
Арфал дёрнул щекой.
— В самый последний момент. Я уже говорил: арга трудно вычислить. Он не поддаётся ментальному воздействию. Когда мы узнали, что Стропалецкий сотрудничает с Гривой, мы даже негласно проверяли его. Видишь ли, когда арг постоянно находится в образе своего аватара, он постепенно сливается с ним и может имитировать вполне человеческие реакции. Тому, кто проверял Гриву (не мне, конечно) показалось, что всё в порядке.
— А гризы? Они тоже не поддаются внушению?
— У тех, кто пользуется инъекциями крови аргов, проявляются частично и их способности. Так что да, их трудно, почти невозможно подчинить своей воле.
— Но я… — Лика умолкла. Ей не хотелось сообщать Арфалу, о том, что она проделала с Верноном. Она смогла приказать серому убить себя. Она вздохнула. — И что же дальше? Что теперь?
— Теперь мы поедем домой. Спокойно и с комфортом. Вернее, полетим. Самолёт уже ждёт нас.
— А остров?
— Мы что-нибудь придумаем. Аргов вернём домой, постараемся как-то примирить их с произошедшим. Серых изолируем. Без крови аргов они быстро достигнут своего биологического возраста и потеряют свои необычные способности. Потом мы посмотрим, что сможем сделать с теми, кто останется в живых. Бореус… с ним всё намного сложнее. Возможно, нам придётся…
— Убить?
— Я бы не стал говорить именно так. Возможно, более уместно будет слово казнить.
— Это ещё страшнее, — Лика горько усмехнулась.
— Во всяком случае, мы будем его судить. И рассматривать все его преступления. Возможно, нам понадобятся твои показания.
Лика ничего не ответила и покинула комнату. Пусть считает её невоспитанной. Все они — и Бореус, и Йон с Арфалом хотели, чтобы она приняла их сторону, их правду. Сейчас она казалась себе куклой, которую шаловливые дети тянут за руки в разные стороны. У бедняжки уже и швы трещат, и шарниры выпадают, а они всё тянут и тянут…
«У меня будет своя сторона, своя собственная, и я найду способ не переходить ни на чью другую». Мысленный диалог прервал собачий лай со стороны моря. По берегу нёсся ошалелый Грей, разбрызгивая лапами воду. Ему явно нравился процесс.
— Грей, ко мне! — позвала Лика. Пёс тут же подбежал и сел напротив, пристально глядя в глаза. — Молодец, знаешь команды, — похвалила она и протянула руку. «А вот как тяпнет сейчас», — мелькнула мысль. — Ой! — Она засмеялась, почувствовав горячий собачий язык. Её ладонь легла на голову питбуля, и он замер в ожидании ласки. — Бедный, Грей, бедный, — бормотала Лика, почёсывая пса между ушами. — Как ты теперь без хозяина?
— Лика, — окликнул её голос Арфала. Она обернулась. — Нам пора. Пора вернуть вас на родину.
— Домой?
— Юношу да. А вот ты…
— О! Теперь уже вы хотите меня сделать пленницей?
Арфал сморщился и шагнул вперёд. Грей насторожил уши и тихо, но красноречиво заворчал.
— Какой у тебя защитник, однако, — улыбнулся он, но дальше не двинулся. — Нет, девочка, мы не собираемся тебя задерживать. Но мне кажется, твоя жизнь может быть в опасности.
— Но ведь Гриву-Бореуса вы поймали?
— Не забывай о Стропалецком и о тех людях, с которыми он связался. Полковник Ремизов будет рад заполучить тебя.
— Мне кажется, Стропалецкий передумал меня выдавать. Наоборот, он подсказал мне про машину в гараже и помог улизнуть незаметно.
— Вот я и думаю, почему же он так сделал? Ведь Ремизов приехал к нему в дом именно за тобой. Что же такого случилось, что он поменял своё решение? И он не выдал тебя и Гриве тоже. Вернон и Пит наткнулись на тебя случайно.
— А вы задержали Пита? — Лика тревожно огляделась.
— Нет. Ни Пита, ни Вернона мы пока не нашли. Не волнуйся. Мы их найдём. Но ты всё же понимаешь, что оставаться без нашей поддержки тебе невозможно?
— Мне что, теперь сказать родителям, что я ухожу в
