на новом месте. На его деньги Джек открыл третью лавку и получил приглашение в гильдию торговцев города. Приняли его там со всем уважением: наладить связи с семьей Гудман хотели многие. Деньги и выгодные предложения потекли рекой: теперь он был не мелким лавочником, а крупным торговцем. Джек справлялся, успешно делегируя полномочия подчиненным и регулярно проверяя работу на местах. Нанял себе секретаря и парочку слуг, посылая их с сообщениями, заключил несколько выгодных союзов с другими торговцами, а для защиты от недоброжелателей распустил слух о своей близкой дружбе с начальником стражи. И даже притащил Нила на званый обед вместе с торговыми партнерами. Тот был не слишком доволен, но все же пришел, чем произвел потрясающий эффект: репутация Джека взлетела до небес. Многие хотели знать, как он ухитрился договориться с неподкупным начальником стражи. Джек загадочно улыбался и отвечал, что при желании может поладить со всеми, если узнает, чего человек хочет и как ему это дать.
На следующий день пришлось расплачиваться за помощь: Нил гонял его на тренировке до изнеможения, а Джек тоскливо думал, что хотел бы найти толкового заместителя и тут, и в битве с Великим Вороном. Идеальным кандидатом стал бы сам Нил, но стоило Джеку заикнуться об этом, как тот вновь пересказывал обязанности Прекрасного Принца и настойчиво объяснял, почему Джек должен принимать их всерьез. Он — единственный, кто может спасти город. И станет сильнейшим воином, если как следует постарается. Где-то тут до Джека дошло, что хвалил его Нил исключительно с практической целью и без связи с реальным результатом. Лучше всего у Джека получались перекаты и увороты, а вот с атакой и защитой все было плохо. Но Нил, сжав зубы, твердил, что у Джека все получится со временем. Его слова все больше напоминали угрозы, чем поддержку, и начали раздражать их обоих.
Воина из Джека не выходило.
Если с торговлей получалось все, а с тренировками — ничего, то философия заняла место ровно посредине. Она все еще требовала труда и упорства, но итоги Джек видел: очередную сессию он сдал сам, без взяток. Господин Ларге похвалил его и заметил, что Джек наконец-то взялся за ум.
— Что вы, я просто нанял себе хорошего учителя, и он отлично мне все объяснил. У него талант к обучению других философии, этики и морали, — невинно ответил Джек, втыкая небольшую «шпильку» в господина Ларге: полгода назад тот советовал ему бросить философию, заявляя, что это совсем не его дело.
Это было довольно обидно, учитывая, что Джек тогда заплатил за экзамен немаленькую сумму. Мог бы и промолчать, раз получил столько денег. Или не брать их, раз истина жгла ему язык.
— И кто же вас дополнительно обучает? — господин Ларге насупился, уловив намек на свое плохое преподавание.
— Льюис Клемонт. Вы, наверняка, его помните: он тоже у вас учился и Гейдеггера расколол, как орех.
Господин Ларге замер.
— Льюис обучает вас философии? Вы же знаете, что он… а, впрочем, ладно. Он достаточно умен и начитан для этого. Неплохой оратор, когда подготовится и поборет волнение. Впрочем, теперь ему волноваться не о чем.
— Потому что он закончил университет, и все экзамены позади? — хмыкнул Джек.
Господин Ларге бросил на него странный взгляд.
— Скажите, вы были на площади, когда Великий Ворон обратился к людям?
— Нет, — встрепенулся Джек, — когда это случилось?
— Почти два года назад, во Время Воронов. Он убедил горожан не враждовать с ним и показал проклятых Уильяма Бломфилда и пастора Брауна. Все потом только и говорили об их судьбе, а о его речи — никто. Хотя она была более чем впечатляющей. Хорошо подготовленной, — медленно сказал господин Ларге, — мне тогда показался его голос похожим… а, забудьте. Чушь всякая в голову лезет.
Джек взглянул на него внимательнее, чем раньше.
— Что вы думаете о нем?
— О Льюисе?
— Нет, о Великом Вороне. Какой он, по-вашему?
— Умный. Сдержанный. Скрытный. Избегает насилия как может, предпочитая более мирные пути решения проблем. Но его врагом лучше не становиться. Пастор Браун и Уильям Бломфилд — яркий тому пример. Однако первым он не нападает, — подумав, ответил господин Ларге.
— А как же Принц Ричард?
— Тут мне нечего сказать. Но пока Трусливый Принц ему не мешает, он его и не трогает.
— Трусливый Принц за городом. Как ему повредить?
— Великий Ворон мог бы напасть на Рыцарей или горожан, вынуждая Принца войти. Но его устраивает нынешняя ситуация, иначе он давно бы ее изменил.
Джек ушел от него в глубокой задумчивости. Великий Ворон действительно ничего не делал, отдав всю инициативу Рыцарям. Да, они приняли его условия и искали среди других Воронов, но он мешал им, на что жаловались Гийом и Руди. Нил утверждал, что Великий Ворон просто издевался, прежде чем заманить Джека в смертельную ловушку, но что если эта «игра в прятки» была лишь хитрым способом избежать битвы? А лезть в драку Великий Ворон попросту не хочет? Зачем ему вообще рисковать жизнью: у него весь город под контролем, Рыцари не представляют угрозы, Прекрасный Принц за городом. Господин Ларге был прав, его должно было это устраивать, иначе он бы уже что-то сделал. Целый год прошел со становления Джека Принцем, за это время можно десять коварных планов придумать и воплотить в жизнь.
Великий Ворон не желал идти с ним на конфликт.
Значит, Джек был в полной безопасности, пока сам не нападет на него. Можно спокойно учиться, торговать, дружить с Льюисом и забыть тренировки с Нилом, как страшный сон.
Но тут он вспомнил о Воронах: проклятых и томящихся в рабстве людях. Нельзя было бросать их в таком положении. Это было не просто трусостью: подлостью. Сюзанна не зря искала Агату столько времени: что-то там было нечисто. А если так своих родных искали все родственники Воронов? Зачем он вообще удерживал их в своем черном замке силой?
У моральной гибкости Джека были свои пределы. Город требовалось спасти. Людей — освободить. Нил был прав.
У Джека испортилось настроение. Ноги сами принесли его в университетскую библиотеку. Нужно было отвлечься, почитав что-нибудь по философии. Он оглядел читальный зал, ища укромное местечко, и с удивлением заметил в углу Льюиса, обложенного горой книг.
Настроение моментально улучшилось.
— Привет, — весело поздоровался он, подходя, — что ты здесь делаешь?
— Здравствуй, — Льюис улыбнулся, пожимая ему руку, — ищу кое-какую информацию.
— А разве сюда можно кому-то кроме студентов?
— Я получил пропуск у знакомого преподавателя, — уклончиво ответил Льюис, — я пишу работу по истории, и мне нужны старые
