было равных.
Глава 28. Первый Ворон, первый Принц
Ночевать в городском архиве Льюис больше не пытался: Рейвен, заметивший его отсутствие, переволновался, долго ругался и снова принялся караулить на пороге его спальни, а после запрета прятался на балконе, пока Льюис его там не засек. Шарлотта взялась выпытывать имя любовницы, у которой он ночевал. Агата попросила сообщать, где его найти, на случай срочных указаний. Даже пастор Браун пришел с душеспасительной беседой о любви к жизни и подданным: он отчего-то решил, что Льюис собрался пожертвовать собой и отправился к Трусливому Принцу на заклание. Раздраженный Льюис потратил кучу времени, чтобы всех их успокоить, и показал Агате дорогу в архив, предупредив, чтобы искала его сама, а не посылала за ним бойцов, которых легко было узнать.
В остальном, все было в порядке: бойцы несли службу и не хулиганили, Вороны занимались своими делами, кабак «Вина Лидии» исправно собирал слухи и начал приносить деньги. Бломфилд и Бернард, оба обритые налысо, отчитывались о собранных слухах: Трусливого Принца люди презирали, жалея, что его место не занял Нил Янг, к Рыцарям относились со сдержанным уважением, в силе и власти Великого Ворона никто не сомневался. А еще весь город откуда-то узнал, что Рыцари «зарабатывают» поединок его поисками среди людей. Эта новость многих заставила нервничать, но Бломфилд, получив разрешение Льюиса, запустил мнение, что у них нет шансов: уже год Времени Рыцарей прошел, а воз и ныне там. Пока Великий Ворон не пожелает этого, они его не найдут. А он предпочитает сохранять мир в своем любимом городе и никому не даст разрушить его бесконечными битвами.
К огромному удивлению Льюиса, у него среди горожан была хорошая репутация. О нем дурного не говорил никто, даже бывшие члены общества «Враги Воронов».
— Это неудивительно. Вы все еще кормите людей золотом в парках, а другим горожанам не мешаете жить, — пояснил Бломфилд, — никого не убиваете, но показали, что способны дать отпор врагам. Люди любят добрых и сильных хозяев.
— Интересно, а что по этому поводу думает наместник? — задумчиво спросил Льюис. — Его не раздражает, что правителем города считают кого-то другого?
— Жак де Брисар стар, но не слабоумен. Наместник в этом городе всегда был номинальной фигурой и мог лишь оказывать поддержку одной из сторон: Великому Ворону или Прекрасному Принцу. Вам может показаться небезынтересным такой факт: наместник незаметно тормозил деятельность «Врагов Воронов», даже при том, что я приходил к нему с парой выгодных предложений. Он не отказал мне, а взял время подумать. Пока я ждал, когда он назначит цену за свою лояльность, он оказал поддержку Нилу Янгу. Однако против вас он никогда ничего не делал. Умный человек. Но не амбициозный и слабый. Сейчас его больше волнует дочь, отбившаяся от рук. Ее, к слову, уже не один раз видели в обществе Нила Янга. Хотите, я узнаю больше об этом?
— Нет, — пожал плечами Льюис, — личная жизнь этого человека меня не интересует.
— А ведь если Сюзанна де Брисар — его возлюбленная, то через нее можно было бы повлиять на него. Отправить к барышне нашего красавчика Сольвейна, и она будет докладывать о каждом шаге Нила Янга. А кое-что могла бы и саботировать.
Льюиса передернуло.
— Нет. Что ж, я доволен вашей службой. Отправляйтесь к Агате и получите у нее свое жалованье.
Бломфилд почтительно поклонился и ушел, скрывая торжествующую улыбку. Льюис обернулся к молчаливо слушающему Бернарду.
— А вы что скажете?
— Кабак процветает. Дерьмовый лизоблюд знает толк в выманивании у людей денег. Насчет слухов он не врет: я прошелся по городу и подслушал десяток разговоров. Люди привыкли к вам и крепко вас уважают. Непочтительно никто не говорит.
— Даже мальчишки?
— Что?
— Дети. Что говорят обо мне дети?
Бернард бросил на него недоуменный взгляд.
— Мало ли что эта мелочь болтает?
— Они болтают то, о чем говорят их родители дома. О Трусливом Принце впервые заговорил ребенок.
В глазах Бернарда зажегся огонек понимания.
— Я послушаю. Есть еще кое-что, повелитель. Воровать выручку Бломфилду не позволяет Агата, но он мутит какие-то свои делишки, с которых получает деньги и прикарманивает их. Мне вытрясать их для вас или заставить прекратить?
Льюис хмыкнул. Бломфилд не был бы Бломфилдом, если бы не затеял нечто подобное. Но стоило ли его останавливать? Деньги для него были всем, он так и не простил Льюиса за их потерю. Постоянно отнимать у него возможности их получить, значило нажить себе хитрого и подлого врага, а разбираться с ним снова Льюису совершенно не хотелось.
— Поступим вот как, — приказал он Бернарду, — выясните все о его темных делишках. Если в них нет ничего противозаконного, вроде контрабанды, скупки краденного и откровенного мошенничества, то мешать ему не нужно. Если есть — немедленно сообщите мне. Нил Янг вполне может устроить обыск подозрительного притона, а нам это не нужно.
— Понял.
— Что насчет остальных Воронов? Им нравится служить в кабаке или нет?
— Нравится. Служить всегда лучше, чем сидеть без дела. В кабаке можно заработать, и Вороны этим пользуются. Кристина золотко, ей полный передник медяков к вечеру насыпают. Скотт байки о Лидии травит, его слушают и даже не сомневаются, что он оттуда. Гэвин и Трой играют музыку и тоже внакладе не остаются. Маргарита при уборке всегда находит две три монетки и радуется как ребенок. Им всем есть что рассказать в убежище. Они довольны службой, повелитель.
— Отлично. Вы свободны.
Бернард ушел, а Льюис удовлетворенно вздохнул.
Все складывалось, как нельзя лучше.
* * *
В городской архив Льюису и Джеку пришлось прийти еще много раз. Архивариус вел себя почтительно до испуга и больше не мешал им. Других посетителей они так ни разу и не встретили и потому позволили себе болтать, благо никому не мешали. Льюис принес собранные им биографии Прекрасных Принцев и Великих Воронов, а Джек с интересом их изучал, не уставая комментировать:
— Я выбрал себе любимчика. Принц Джозеф Победитель уничтожил пятерых Великих Воронов и сорок лет был главным героем города. Ничего себе он был упорный! Остальные по одному-два убивали, а этот пятерых одолел!
— А как он умер, ты прочел? — хмыкнул Льюис.
— Да. Великий Ворон Микаэл Артист притворился бродягой, протянул руку якобы за милостыней, а сам вырвал ему сердце. Брр, больше никогда не буду подавать милостыню! Буду швырять деньги с расстояния и убегать в противоположную сторону!
Льюис рассмеялся.
— Тебе не о чем беспокоиться, а вот Джозеф Победитель прожил невероятно долгую жизнь для
