в НФЛ, пока травма не выбила меня из игры на год. И я знал, какие девочки в группе поддержки. Хантер на фотографиях выглядела как чирлидер, в жизни словно проглотила ледяной кол, застрявший у нее в заднице.
— Я вызвала такси. — Отвлекает меня Хантер от разглядывания ее фотографий, грамот и кубков на стендах в конце зала.
— А чем ваша машина не угодила?
— Я сейчас не в том состоянии, чтоб садиться за руль.
— Уже втихаря выпили виски? — Кривлю я губы.
— Я на взводе, поэтому мне садиться за руль противопоказано. Если вам ваша жизнь не дорога, то мне моя — очень.
— Могли бы поехать на моей машине. Я спокоен, как удав.
— На вашей машине? — усмехается она. — Вы издеваетесь? Да?
— Машина как машина. — Пожимаю я плечами.
Я мог приехать на своей машине, но решил выбрать пикап отчима. Вернее, пикап Ноа, доставшийся ему от отчима.
— Вы явно на ней возили свиней, и считаете, я сяду в эту машину?
Признаться да, когда я сам увидел в каком состоянии находилась тачка Ноа, я сам не решался в нее сесть. Но благо она только с виду выглядела такой грязной.
— В салоне чисто.
— Спасибо. Мы поедем на такси.
Через десять минут мы с Хантер ехали в первый торговый центр с обилием мужских отделов.
Для четырех дней, которые я должен буду провести с мисс врушкой, она намеревалась скупить все, что ей попадалась на глаза.
— Вы не думаете, что одного костюма будет достаточно, — произношу я, когда мы направляемся вслед за консультантом, толкающую огромную вешалку с выбранной мужской одеждой.
— Я оплачиваю, поэтому не стоит волноваться.
— Я и не волнуюсь за ваш кошелек, я переживаю, куда потом вы денете эти вещи. Огорчу вас, но вряд ли вы станете выше. Разве что шире, — говорю я и тут же ловлю колкий взгляд девушки.
— Заберете себе эти вещи.
— Считаете, я беден, как церковная мышь? — уже не выдерживаю я.
— Ваш брат работает в эскорте.
— И где логика между занятием моего брата и мной?
— Декстер, — вздыхает Хантер, — пожалуйста, прекратите со мной пререкаться. Можно просто соглашаться со мной и принимать мой выбор? Я же не прошу вас нарядиться в клоуна или в розовые стринги с белым пушком.
— Можно просто Декс.
— Хорошо, Декс. Вас не затруднит делать то, что я прошу?
— И что вы сейчас хотите?
— Тишины.
Я киваю, и Хантер едва заметно улыбается.
Добравшись до примерочной, консультант отдергивает тяжелую бархатную шторку, позволяя мне войти в сверкающую кабинку, следом развешивает вещи.
— Если вы понадобитесь, мы вас позовем, — обращается Хантер к девушке. — А вы, Декс, прошу. — Она берет первый костюм двойку и протягивает мне.
Молча беру одежду и задергиваю штору.
— Ну? — Выхожу на свет, когда одел нелепый костюм. Мне никогда не шли классические наряды. Никогда. И этот не исключение.
— Ужасно.
— Я или костюм?
— Вы оба. — Она протягивает мне следующий.
Ужасно. Ужасно. Ужасно.
Когда я ехал к мисс врушке, то рассчитывал, что мне будет весело. Однако веселье закончилось после нашего с ней поцелуя. А сейчас я напоминал манекен. Или Кена для Барби.
— Это все безнадежно. — Вздыхает Хантер, когда я выхожу уже в седьмом по счету костюме.
— Это будет безнадежно с любым костюмом. Это не мой стиль, — злюсь я.
Ненавижу ходить по магазинам, поэтому предпочитаю все покупать через интернет. Экономия времени.
— Не важно ваш стиль это или нет. — Хантер встает с огромного бархатного пуфика и подходит ко мне. — Любому человеку подходит любой стиль, если к нему внести какое-то дополнение.
— Мой секрет в том, что мне не идет классика.
— Сомневаюсь. — Кривит она губы. — Снимите эту рубашку. — Хантер подходит к вешалке и берет черную без воротника. — Вот э… — Стоит девушке обернуться, как она буквально налетает на меня, впечатываясь в мою обнаженную грудь. — Вот эту. — Делает она шаг назад и протягивает мне рубашку. — Оденьтесь. И переодеваются в примерочной.
— Тут никого нет, кроме нас, — произношу я, протягивая Хантер белую рубашку и забирая черную.
Я игнорирую ее слова, принимаясь надевать рубашку. Как бы девушка не пыталась смотреть в другую сторону, ее взгляд так и тянулся ко мне. Я кривлю улыбку, когда Хантер все же сдается и пробегает взглядом по обнаженной груди. Я напрягаю мышцы, отчего девушка вздрагивает, осознавая причину моих действий. Поднимает на меня взгляд, а в глазах читается олений испуг от света фар.
— Вы прекрасно знаете, как выглядите, — произносит она, опережаю любые мои слова.
— Я молчал.
— Но вы подумали!
— А вы умеете читать мысли? Надеюсь, что нет, — тихо добавляю я.
— К своему счастью, не умею, иначе бы сейчас стояла по уши в дерьме, — холодно произносит Хантер и подходит ко мне, и проводит ладонями по моим плечам, расправляя складки на ткани, или желая меня потрогать. В любом случае — это касание отзывается в моем паху.
— Вы плохо думаете о людях, — отзываюсь я и ловлю ее руку на своей груди, прижимая женскую ладонь.
— Я прекрасно знаю, что вы обо мне думаете, Декс, — произносит она, поднимая на меня свой взгляд. — И думаю, вся эта ситуация со мной и вами дает вам простор для насмешек. И знаю, что после вы с вашим братом вдоволь посмеетесь, когда все это закончится. И это нормально. — Высвобождает она свою руку. — Ничего не имею против, благо я это уже не узнаю. — Это прям какой-то удар мне под дых. — И думаю, так будет лучше. — Хантер расстегивает несколько пуговиц на рубашке, едва касаясь ледяными пальцами моей груди. — И так. — Смотрит она на мои волосы, а после — неожиданно для меня — запускает свои пальчики в мои волосы, ероша их, отчего уже реально становится тесно в штанах.
Игра приняла какой-то новый неожиданный оборот. Я как-то совсем не рассчитывал, что мисс врушка уже сейчас спалит мой стояк.
— Думаю, так гораздо лучше. — Поправляет она несколько прядей и разворачивает меня лицом к зеркалу.
Впервые в жизни мне захотелось прикрыть область паха, будто я школьник, испытавший внезапное влечение к женщине, находящейся для меня под запретом.
Я делаю выдох и вдох, молясь, чтоб Хантер не отпустила свой взгляд ниже. Но она даже и не думает этого делать. Теперь мисс врушка обретает еще одну сторону для меня — неуверенной серой мыши. Хантер будто и помыслить не может, что мужчины могут ее желать. Я напрочь запутался в этой девушке.
Кто ты такая, Хантер Магуайер?
— Что произошло? — зачем-то спрашиваю я.
