Варя, для чего практически легла мне на голову животом.
Слегка приподняв взгляд, за завесой своих волос я смогла разглядеть серьёзные глазки шестилетки, которой было важно знать, что я ничего не почувствовала, когда из моей головы вырвали очередной клок волос.
— Всё хорошо, — улыбнулась я ей, и девочка со спокойной совестью продолжила выдирать мне волосы, которых на коврике рядом со мной накопилось уже предостаточно.
— Заклой гвазки, — милейшая крошка Соня приготовилась нанести мне боевой окрас, а вместе с тем, скорее всего, и выковырять глаза. Потому что закрыть их она попросила только после того, как ткнула в левый кисточкой.
— Я буду самая красивая? — спросила я у девочки и расставила ноги на полу шире. Уперла локти в колени и слегка приобняла девочку, которая так усиленно пыхтела, рисуя что-то на моём лице. Настолько серьёзного детского личика я в своей жизни еще не видела. Еще чуть-чуть и с нижней губы точно капнет слюнка.
— Самая красивая буду я, — деловито поставила меня Варя на место. — А ты будешь просто есть. Только торт не ешь. И свечки мои не дуй.
— Гостеприимство на все пять звёзд, — хохотнула я и состроила рожицу сосредоточенной Соне.
Я точно знала, что мой левый глаз накрашен вкруг зелеными детскими тенями, а вот правый, похоже, будет розовым.
Может, с таким макияжем мне и на свидания стоит ходить? Если какой-то парень сможет меня полюбить такой, то и нормальной меня увидеть будет достоин.
— Смотри, как они окружили Олю, — умилилась Марина Олеговна тому, как ее девочки сделали меня своей игрушкой.
— Конечно, — фыркнул Артём, оторвав взгляд от телефона, который практически не выпускал из рук. — Им Барби в полный рост дали. Да и где они еще белобрысых таких увидят?
— Сам ты белобрысый, — огрызнулась я. Ненавижу это слово. Меня им в детстве братья иногда специально выводили из себя. — А у меня волосы не белые, а пшеничные. Знаешь, что такое пшеница? Поле пшеничное…
— Понял я, пшёнка, не шелести, — нервно выронил парень, отложил телефон и, наконец, соизволил натянуть футболку на свой обнаженный торс. — И не дёргайся, а-то оставшиеся три колоска вырвут.
— Только не говори, что я сейчас похожа на Масяню, — взмолилась я.
— Не говорю, — спокойно ответил парень и не очень сильно постарался скрыть лукавую улыбочку при взгляде на меня.
— Папа, смотри какая Оля принцесса, — позвали его девочки.
Со второго этажа, оправляя край голубого поло, спустился глава семейства и слегка опешил, увидев мой потрясающий макияж.
— Ох, ёпт! — поморщился мужчина с некоторой долей жалости и частичкой отвращения. По-моему, даже перекреститься хотел. — Это они тебя побили или накрасили?
— Сначала первое, чтобы сделать второе, — хохотнула я, вспоминая, как настойчиво меня усадили на пол и начали повелевать, куда мне нужно повернуться, наклониться или посмотреть.
— Давайте за стол, Камазики. Уже всё готово, — позвала всех Марина Олеговна.
Камазики? Прикольно. Надо запомнить и своим братьям тоже дать какое-нибудь прозвище. Душнилики, например.
По большому счёту, я могла бы отказаться от ужина и просто забрать свои уже, наверняка, выстиранные вещи, и уехать в общагу. Но для этого мне следовало бы спрятаться в одной из комнат этого дома и не показывать носа. Хотя, сомневаюсь, что меня не нашли бы два глазастых шпиона, которые сейчас вели меня «красивую» к столу, держа за руки.
Последний раз сегодня я обедала. Перед свиданием хотела тоже поесть, но из-за волнения и предвкушения скорой встречи с довольно-таки приятным парнем я не смогла съесть даже печеньку, а затем успокоила себя тем, что на свидании тоже можно есть. Тем более, мы в ресторан собирались.
Собиралась! Пока я не угодила в лужу и не была вынуждена написать парню отложить свидание на следующий раз.
Сейчас же мой желудок сводило от голода из-за аппетитных запахов, которые кружили по дому уже более часа. А уж когда Михаил Захарович внёс в дом шашлык на идеально красивом блюде, я была готова захлебнуться слюной и, отбросив все приличия, накинуться на мясо.
Варя и Соня несколько минут делили, с кем я буду сидеть. В итоге победил Артём, прижопившийся на стул рядом со мной, а девочки окружили своего отца, который привлек их комплиментами. Типичные женщины.
— Тём, налей своей даме вино, — произнесла Марина Олеговна, раскладывая по тарелкам дочерей всё, на что указывали их маленькие пальчики.
— Спасибо, но я не буду, — накрыла я стоящий рядом бокал ладонью. В фильмах видела такой жест. — Мне завтра на работу.
— Ты работаешь? — восхищенно вскинула женщина брови. — Это здорово! Я, кстати, сейчас вообще не представляю, как я раньше умудрялась совмещать учёбу и работу.
— Со слезами на глазах, — смешок у меня вышел нервным, но зато смысл сказанного стал яснее и заодно смешнее.
— И после этого у тебя нет желания напиться в сопли? — иронично выгнул бровь Михаил Захарович.
Ежедневно!
— Один бокал, — согласилась я.
Красное вино заполнило пузатый бокал.
Михаил Захарович ловко открыл две бутылки пива и протянул одну Артёму.
— Миша, — возмутилась Марина Олеговна. — Ему же еще за руль сегодня.
— Поэтому у него детское пиво — «нулёвка». Не компот же ему с малыми дудонить? И кто на сухую шашлык ест?
Девочки в это время уже допивали по стакану компота и алчно поглядывали на полный графин с ним. Похоже, цель на сегодняшний вечер они себе наметили.
— А где колпаки? — опомнилась вдруг Варя и поочередно посмотрела на головы всех присутствующих.
— Блин, — вздохнул Артём сокрушенно и шёпотом добавил. — Я надеялся, что они забудут. На окне, — дернул он головой в сторону окна в гостиной.
Через минуту все собравшиеся за столом сидели в колпаках и не имели права возразить главным аниматорам сегодняшнего вечера.
По общей обстановке было понятно, что праздник, в целом, был устроен для девочек, которые радовались колпакам, надутым шарикам, бумажным гирляндам и предвкушали торт. Для взрослых же это был больше обычный ужин в приятном семейном кругу.
То, что этот круг приятный, — мне было очевидно.
Одно то, с какой любовью родители Артёма смотрели друг на друга и своих детей, лично у меня вызывало приступ умиления каждую секунду. А уж когда Михаил Захарович о чем-то рассказывал, отвалившись на спинку своего стула, и ненавязчиво перебирал пальцами волосы жены или поглаживал ее руку, когда она его касалась, над чем-то смеясь, я поняла, что помимо идеального торса мой муж после сорока просто обязан делать так же. Отныне, если в моей семье не будет так же тепло и уютно каждый день, то я не вижу смысла в замужестве.
— Что-то мы всё про
