использовали, но достаточно своеобразно – разделяя и день, и ночь на двенадцать равных отрезков, которые увеличивались и уменьшались в зависимости от времени года. В середине лета каждый световой час длился около семидесяти пяти минут, а в середине зимы – только сорок пять.
Там, где часы существовали, они оказывались ненадежными. Наиболее распространенными были солнечные часы, появившиеся в Греции в VI веке до нашей эры. В III веке их стали применять в Риме. Они представляли собой шест или столб, чья колеблющаяся тень показывала время лишь приблизительно. В эллинистический период разработали более сложные модели с часовыми отметками [121]. Ночью и в пасмурные дни единственными пригодными часами были клепсидры (водяные часы). Некоторые из них являлись сложными механизмами, то есть могли трубить в трубы, бросать камни или двигать статуэтки, чтобы отметить час. Большинство, однако, были несложными, как, например, переливающийся сосуд, позволявший засекать время речей в афинском суде. За пределами зала суда и военных лагерей (где они отмечали часы несения вахты) водяные часы встречались редко. Время на них, как правило, не совпадало с тем, что показывали другие часы, находившиеся поблизости [122]. «Скорее придут к согласию философы, чем часы», – подшучивал Сенека [123].
Учет дней был сравнительно простым, хотя методы датировки различались. В Афинах считали до двадцатого дня одного месяца, а затем вели обратный отсчет до начала следующего. Римляне отсчитывали дни до следующих календ (первый день месяца), нонов (пятый или седьмой день) или ид (тринадцатый или пятнадцатый). Македонский календарь, широко использовавшийся в эллинистическом мире, нумеровал дни последовательно, как и современный. В большинстве мест месяцы, по крайней мере теоретически, были связаны с циклами Луны, и поэтому их длина составляла около тридцати дней. Помимо этого, они назывались по-разному. В греческом мире месяцам обычно давали названия в честь местных религиозных праздников. Римские месяцы демонстрировали пеструю смесь имен богов (март был месяцем Марса), чисел (сентябрь – «седьмой месяц», декабрь – «десятый месяц») и императоров (июль – Юлий Цезарь, август – Август) [124] [125].
Поскольку месяцы, как бы они ни назывались, были лунными, а лунный год (двенадцать циклов Луны) на одиннадцать дней короче 365-дневного солнечного года, периодически требовалось вносить коррективы, чтобы соблюсти времена года. И афиняне, и римляне приняли решение добавлять дополнительный месяц примерно раз в два года. В конце концов афиняне разработали сложную схему календаря, примерно соответствовавшего солнечному году. Однако отвечавшим за его корректировку римским чиновникам небрежность и коррупция регулярно мешали справляться с задачей, в результате чего расхождение дат с временами года составило целых три месяца. С неразберихой было покончено, когда Юлий Цезарь объявил, что следующий год – наш 46 год до нашей эры – будет продлен до 445 дней, а длительность каждого последующего будет составлять 365 дней, причем в каждом четвертом году станет добавляться високосный день. С некоторыми поправками [126] изобретенная тогда схема используется и сегодня [127].
Почти в каждом городе существовал собственный способ наименования лет. Самым распространенным было упоминание имени важного чиновника. В Афинах, например, свое имя году дал архонт [128]. Римляне также называли год по именам двух консулов [129]. С конца III века нашей эры также стало принято именовать год по пятнадцатилетним налоговым циклам – индиктам. Альтернативным способом летоисчисления являлся отсчет от какого-либо важного исторического события. Например, отсчет эпохи в некоторых римских городах начинался с их вхождения в состав империи, образования провинции или визита правителя. На протяжении более чем тысячи лет многие города Сирии жили в эре Селевкидов, а ее точка отсчета (312 год до нашей эры) – день, когда один из генералов Александра Македонского захватил Вавилон.
Историки пытались создать универсальную хронологию. Греческие ученые иногда вели отсчет событиям, соотнося их с Олимпийскими играми, проводившимися (как отмечается) каждые четыре года с 776 год до нашей эры [130]. Римские историки предпочитали вести летоисчисление от основания Рима, то есть от 753 года до нашей эры. Однако это были лишь научные условности. В повседневной жизни годы продолжали исчисляться архонтами, консулами и правителями [131].
С появлением христианства возникли новые способы и предпосылки для создания универсальной хронологии. Сначала христиане сосредоточились на определении даты сотворения мира – интерес к этому вопросу носил практический характер, поскольку многие верили, что конец света наступит через шесть тысяч лет после него. Священнослужители пролили порядочно чернил и желчи, и греческие ученые решили отсчитывать начало времен с 5509 года до нашей эры и соответствующим образом датировали свои хроники [132]. Христиане Египта предпочитали (и до сих пор придерживаются этого) использовать «Эру мучеников», начавшуюся в 284 году с приходом к власти императора-гонителя Диоклетиана. Однако самый важный вклад христиан в хронологию был сделан в начале VI века, когда появилась система Anno Domini (AD). Ее изобрел Дионисий Эксигус, непритязательный римский монах, отличавшийся выдающимися математическими способностями. Вычисляя даты, на которые будет приходиться Пасха в последующие годы, Дионисий придумал схему подсчета лет от рождения Иисуса. Он вовсе не собирался создавать универсальную систему летоисчисления. Однако она постепенно и невзначай стала обозначать нашу эру [133].
Мы выяснили, как греки и римляне считали часы, дни и годы, но актуальным остается вопрос: были ли у них выходные дни?
Праздники всегда существовали в виде ежегодных религиозных фестивалей, определявших распорядок года. Не все из них можно было полноценно отмечать – во II веке нашей эры какому-либо празднованию официально посвящалось более трети римского года, но наиболее важным из них, безусловно, отдавали должное [134]. Однако повторяющиеся выходные приживались медленно. Хотя некоторые греческие города делили месяцы на девяти- или десятидневные периоды, привязанные к фазам Луны, это не оказывало существенного влияния на повседневную жизнь. Наиболее стабильным римским вариантом выходных были нундины – рыночные дни, которые проводились каждый восьмой день. В сельской местности для местных фермеров нундины становились поводом посетить город и продать товары. В Риме же нундины выполняли функцию выходных, когда дети освобождались от занятий в школе, а семьи ходили в гости к друзьям и родственникам.
Семидневная неделя, по-видимому, появилась в египетской метрополии Александрии. С самого начала она являлась продуктом астрологии. Греки и римляне знали семь планет, вращавшихся, как предполагалось, вокруг Земли по фиксированным орбитам: Луна, Меркурий, Венера, Солнце, Марс, Юпитер и Сатурн [135]. Астрологи утверждали, что каждый день находится под управлением одной из планет и это небесное влияние действует в регулярном цикле, когда одна планета сменяет
