Вот где собака зарыта: мы чувствуем, что принадлежим к тому ответвлению вселенной, где себя обнаруживаем. Мы даже помним, как принимали решения, которые нас сюда привели. Но те решения были результатом событий квантового масштаба, которыми у нас не было возможности управлять. Вероятно, мы считаем те решения своими собственными (и даже гордимся лучшими и стыдимся худших), однако эти чувства – лишь история, которую придумал и рассказывает себе наш мозг, чтобы подарить нам чувство контроля, необходимое для выживания.
На самом же деле наше осознание словно бы сбросили с самолета в какое-то одно ответвление необъятной мультивселенной, куда мы никогда не просились и чье будущее не вольны определять. Мы просто плывем по течению, но и благодаря какому-то чуду способны осознанно воспринимать формы, звуки, запахи и контуры вокруг. Однако свобода воли как таковая – всего лишь иллюзия.
Теория Эверетта, в отличие от теории коллапса «просто так», недвусмысленно указывает на то, что свободы воли попросту не существует. Если окажется, что это так, значит, наши общественные структуры выстроены на зыбкой почве: мы не можем установить личность преступников, которых надо наказать, а если бы и могли, обнаружили бы, что у них нет свободы воли, которая нужна нам для того, чтобы оправдать их наказание.
Разумеется, из этого положения можно найти выход. Как мы уже видели, нам помогут и теории идентичности в духе Дэвида Льюиса, и консеквенциалистский подход к праву. Но и то и другое потребует основательного пересмотра существующих правовых традиций и гораздо более жарких диспутов между правоведами, чем нынешние.
Только не думайте, что это глава про плохие новости! К счастью, есть одна забавная и странная проблема, которую, по мнению многих людей, вызывает теория Эверетта, но на самом деле это не так. Теперь, когда мы разобрались, почему из-за теории Эверетта могут развалиться наши правовые системы, давайте рассмотрим, почему это может не произойти.
Эффект Манделы
Несколько лет назад я опубликовал в твиттере пост о подходе Эверетта к квантовой механике. И никак не ожидал, что он будет иметь такой успех. Это было здорово, но в результате меня завалило сообщениями от людей, убежденных, что они встречали гостей из параллельных вселенных или сами там побывали. Как бы мне ни льстила репутация специалиста по межвселенской телепортации, я быстро понял, что невольно очутился в самом эпицентре онлайн-бури, которая началась с Нельсона Манделы.
Как вы, наверное, знаете, Мандела был выдающимся борцом с апартеидом в Южной Африке. В 1962 году его арестовали и бросили в тюрьму. А затем (в нашем ответвлении мультивселенной) он был президентом ЮАР с 1994 по 1999 год, а в 2013-м скончался в почтенном возрасте девяноста пяти лет.
Однако некоторые люди помнят совсем другое. После смерти Манделы возникло целое онлайн-сообщество, полное людей, утверждающих, что совершенно точно слышали о гибели Манделы в тюрьме в восьмидесятые.
И они не единственные, кто не согласен с «историей» в том виде, в каком она предстает перед нами (и в каком ее запечатлели летописцы в википедии).
Многие убеждены, что «Мишки Беренстейн» – семейство мультяшных гризли, герои необычайно популярной серии детских книг – раньше носили фамилию «Беренштайн». Аналогично многие полагают, что «Уокерс Криспс», знаменитая британская марка чипсов, где-то в 1980–1990 годы поменяла местами цвета упаковок с сыром и луком и с солью и уксусом. И то и другое неправда.
Есть много других примеров этого феномена, получившего с тех пор название «эффект Манделы», – когда большая группа людей утверждает, что пережила события, которых не было в нашей временной линии.
Довольно скоро многие начали связывать все это с мультивселенной Эверетта. «Не может такого быть, – говорили они, – чтобы в мире, где живет без малого восемь миллиардов человек, оказалось так много людей, которые неверно помнят довольно пустяковую историческую деталь вроде фамилии мультяшных мишек или цвета упаковки с чипсами. И уж конечно, не может такого быть, чтобы в наш век форумов, чатов и соцсетей эти ложные воспоминания завирусились просто потому, что все любят теории заговора. Нет, наверняка все это истинные воспоминания, общие для тех, кто и в самом деле попал сюда из других ответвлений мультивселенной, где фамилия мишек была не „Беренстейн“, а „Беренштайн“, синие пакеты с чипсами были зелеными, а Нельсон Мандела не дожил до первого сезона „Клана Сопрано“».
Если люди и правда сплошь и рядом телепортируются из одного ответвления мультивселенной в другое, это чревато серьезными проблемами, многие из которых ударят по философии права ничуть не слабее, чем проблемы свободы воли и идентичности, о которых мы только что рассуждали. Если я прибыл из вселенной, где потерял десять тысяч долларов из-за аферы с криптовалютой, могу ли я подать в суд на мошенников в этой вселенной? Как можно полагаться на показания свидетелей, если всегда есть вероятность, что они рассказывают об увиденном в совершенно ином ответвлении мультивселенной?
Сложности возникнут и вне правовой сферы – например, если ваш сосед по комнате обнаружит, что можно увильнуть от мытья посуды, притворившись, будто он из той вселенной, где убирал за вами целую неделю.
К счастью, даже в таком безумном месте, как мультивселенная Эверетта, «прыжки из ответвления в ответвление» почти наверняка не смогут объяснить эффект Манделы.
Путешествия по мультивселенной
Вообще-то путешествовать между ответвлениями мультивселенной вполне возможно… или типа того.
Но не в том смысле, в каком это понимает большинство людей. Дело в том, что ответвления мультивселенной – это не места, где можно побывать, а просто способы организации материи во вселенной. Ответвления могут «сливаться», если становятся идентичными вплоть до положения каждого атома и направления вращения каждого электрона. Предположим, к примеру, что два ответвления мультивселенной идентичны за исключением одного электрона, который в одном из них сдвинут чуть правее, а в другом – чуть левее. Если по воле случая электрон в «правой» вселенной сдвинется левее и совпадет со своим двойником в «левой», то два ответвления сольются в одно (при условии, что во всем остальном они остаются идентичными).
Но когда кто-то говорит об «исследовании параллельных вселенных», он думает не о том, как интересно было бы побывать во вселенной, где один электрон сдвинут чуть правее или левее. Он думает, как бы побывать там, где отличия в чем-то поинтереснее – например, в фамилии мультяшных мишек или цвете упаковки с чипсами.
И хотя слияние ответвлений, которые уже практически идентичны, – явление обычное, как только различия между ними становятся хоть сколько-нибудь существенными, они почти гарантированно теряют шансы слиться или провзаимодействовать когда-нибудь еще. Одно дело – надеяться, что один атом начнет вращаться в противоположном направлении или чуть сместится и совпадет со своим двойником из параллельной временной линии, и совсем другое – ожидать, что так поступят сразу два или три атома, не говоря уже о триллионах триллионов атомов, которые составляют один-единственный пакет чипсов с солью и уксусом.
Вот в чем загвоздка: чтобы наша вселенная слилась с той, где пакеты чипсов «Уокерс» с солью и уксусом были синие, а не зеленые, молекулы краски, обеспечивавшие каждой упаковке ее цвет, должны были сами собой перестроиться по чистой случайности. Даже лучшие наши суперкомпьютеры не в состоянии подсчитать вероятность такого совпадения, однако можно уверенно сказать, что она ниже, чем шансы сто раз подряд выиграть в лотерею, перед этим трижды выжив при ударе молнии и став американским президентом (будучи гражданином Канады).
– Но я же не говорю, что все упаковки чипсов «Уокерс» вдруг изменили цвет, – возразит на это знаток эффекта Манделы. – Я говорю, что мы телепортировались в другое ответвление. Это мы переместились, а не идиотские молекулы краски!
