Оскар Уайльд - Как важно быть серьезным

Джон Уординг, мировой судья.

Алджернон Монкрифф.

Его преподобие Чезьюбл, доктор богословия, каноник.

Мистер Грибзби, стряпчий.

Мерримен, дворецкий.

Лейн, лакей Монкриффа.

Моултон, садовник.

Леди Брэкнелл.

Достопочтенная Гвендолен Ферфакс, ее дочь.

Сесили Кардью.

Мисс Призм, ее гувернантка.

Место действия:

действие первое — квартира Алджернона Монкриффа на Хаф-Мун-стрит, Лондон, Уэст-Энд;

действие второе — сад в поместье мистера Уординга, Вултон[2];

действие третье — гостиная в доме мистера Уординга, Вултон;

действие четвертое — там же, где и третье.

Время действия — наши дни.

Гостиная в квартире Алджернона на Хаф-Мун-стрит, Лондон, Уэст-Энд. Время: после полудня. Комната обставлена роскошно и со вкусом. Из соседней комнаты слышатся звуки фортепьяно. Лейн накрывает на стол к чаю. Музыка умолкает, и входит Алджернон.

Алджернон. Вы слышали, как я играю, Лейн?

Лейн. Я считаю невежливым подслушивать, сэр.

Алджернон. Очень жаль, Лейн, — жаль вас, я имею в виду. Я играю не слишком точно — точно может играть любой, — зато с удивительной экспрессией. Когда я играю на фортепьяно, мое форте — это чувство. Трезвость ума я приберегаю для прозы жизни.

Лейн. Да, сэр.

Алджернон. Ну а что касается прозы жизни, Лейн, скажите, готовы ли сэндвичи с огурцами для леди Брэкнелл?

Лейн. Да, сэр.

Алджернон. Гм. И где же они?

Лейн. Вот, сэр. (Показывает блюдо с сэндвичами.)

Алджернон (осматривает их, берет два и садится на диван). Да… кстати, Лейн, я вижу по записям в вашей хозяйственной книге, что в четверг, когда у меня обедали лорд Шормен и мистер Уординг, было выпито восемь бутылок шампанского.

Лейн. Да, сэр; восемь бутылок и пинта пива.

Алджернон. Интересно, как это получается, что слуги холостяков пьют только шампанское? Я спрашиваю чисто из любопытства.

Лейн. Я усматриваю причину в высоком качестве напитка, сэр. Мне не раз случалось замечать, что у людей, обзаведшихся семьей, шампанское редко бывает столь же превосходным.

Алджернон. Боже праведный, Лейн! Неужели семейная жизнь оказывает на людей такое пагубное воздействие?

Лейн. Я полагаю, сэр, что в жизни семейного человека есть и привлекательные стороны. Хотя у меня самого в этом отношении опыта пока еще не так много. Я был женат всего только однажды. Да и то в результате недоразумения, имевшего место между мною и одной молодой особой.

Алджернон (с томно-усталым видом). Не думаю, Лейн, что ваша семейная жизнь меня так уж интересует.

Лейн. Вы правы, сэр, это не очень интересная тема. Я лично редко об этом думаю.

Алджернон. Вполне естественно! Спасибо, Лейн, можете идти.

Лейн. Благодарю вас, сэр.

Алджернон. Хотя постойте… Дайте мне еще один сэндвич с огурцом.

Лейн. Слушаю, сэр. (Возвращается и подносит Алджернону блюдо с сэндвичами.)

Лейн уходит.

Алджернон. Взгляды Лейна на семейную жизнь не отличаются большой строгостью. Ну а если низшие сословия не будут подавать нам пример высокой нравственности, тогда какой от них прок? У них, по-видимому, начисто отсутствует представление о моральной ответственности.

Входит Лейн.

Лейн. Мистер Эрнест Уординг.

Входит Джек. Лейн уходит.

Алджернон. Как дела, дорогой Эрнест? Что привело тебя в Лондон?

Джек. Желание развеяться, что же еще? А ты, как всегда, жуешь, Алджи?

Алджернон (сухо). Насколько я знаю, в приличном обществе принято в пять часов подкрепляться. Где ты пропадал с самого четверга?

Джек (располагается на диване). У себя, в провинции.

Алджернон. А чем ты там вообще занимаешься?

Джек (снимая перчатки). В городе развлекаешься сам, за городом развлекаешь других. Но это так скучно!

Алджернон. Ну и кого же ты там развлекаешь?

Джек (небрежно). Соседей, всего лишь соседей.

Алджернон. Ну и как, симпатичные у тебя соседи в Шропшире?[3]

Джек. Совершенно ужасные! Никогда с ними не разговариваю.

Алджернон. Здорово же ты их там развлекаешь! (Подходит к столу и берет сэндвич.) Кстати, я не ошибаюсь? Твое графство ведь Шропшир?

Джек. Шропшир? При чем тут Шропшир? Ах, ну да, конечно… Но послушай, что все это значит — чашки, сэндвичи с огурцами? Ради кого такая расточительность у столь молодого человека? Кого ты ждешь к чаю?

Алджернон. О, всего лишь тетю Огасту и Гвендолен.

Джек. Но это же замечательно!

Алджернон. Может быть. Но боюсь, что тетя Огаста не будет в восторге от твоего здесь присутствия.

Джек. Могу я поинтересоваться, почему?

Алджернон. Дорогой Джек, твоя манера флиртовать с Гвендолен до ужаса неприлична. Впрочем, как и манера Гвендолен флиртовать с тобой.

Джек. Но я люблю Гвендолен. Я и в Лондон-то приехал только затем, чтобы сделать ей предложение.

Алджернон. Ты ведь сказал, что приехал развеяться… А предложение — это скорее дело.

Джек. В тебе нет ни капли романтики.

Алджернон. А какая романтика в предложении? Быть влюбленным — это действительно романтично. Но делать конкретное, недвусмысленное предложение — в этом нет ни малейшей романтики. Тем более, что его могут принять. Насколько мне известно, так обычно и поступают. Тогда прощай вся романтика, ведь вся ее суть — в неопределенности. Если я когда-нибудь и женюсь, то обязательно постараюсь тут же выкинуть это из головы.

Джек. Не сомневаюсь, дорогой Алджи. Суд по бракоразводным делам специально и существует для людей с дефектами памяти.

Алджернон. Какой смысл рассуждать на эту деликатную тему? Ведь разводы совершаются на небесах… (Джек протягивает руку за сэндвичем. Алджернон отстраняет ее.) Сэндвичи прошу не трогать. Их приготовили специально для тети Огасты. (Берет один из них и ест.)

Джек. Но сам-то ты их уплетаешь один за другим.

Алджернон. Я — совсем другое дело. Она ведь моя тетушка. (Достает снизу еще одно блюдо.) Вот, угощайся бутербродами с маслом. Они для Гвендолен. Гвендолен обожает бутерброды с маслом.

Джек (подходит к столу и берет бутерброд). А ты знаешь, вкусно.

Алджернон. Но это не значит, мой друг, что ты должен съесть их все без остатка. Ты ведешь себя так, будто ты уже муж Гвендолен. А ведь ты пока еще на ней не женился, да и вряд ли когда-нибудь женишься.

Джек. Это почему же?

Алджернон. Главным образом потому, что девушки никогда не выходят за тех, с кем флиртуют. Они считают это дурным тоном.

Джек. Какая чепуха!

Алджернон. Вовсе нет. Это непреложная истина. Именно потому видишь повсюду такое огромное количество холостяков. Ну а кроме того, я не дам своего согласия.

Джек. Своего согласия?! А ты тут при чем?

Алджернон. Друг мой, не забывай, что Гвендолен — моя кузина. Прежде чем я позволю тебе жениться на ней, ты должен будешь разобраться в своих отношениях с Сесили.

Джек. Сесили? О чем ты говоришь? (Алджернон подходит к звонку и звонит, затем возвращается к чайному столику и съедает еще один сэндвич.) Какая еще Сесили, Алджи? Никакой Сесили я не знаю… насколько мне не изменяет память.