10)
В. Пока! Я на день рождения.
А. В одиннадцать чтоб был дома.
В. Наверняка все кончится позже, я буду в двенадцать.
А. У нас же с тобой договор – в одиннадцать, ты что, забыл?
В. Ну НЕ МОГУ я вернуться в одиннадцать. Если я всегда буду уходить раньше всех – как я вообще найду друзей?
А. В смысле «найду друзей»? У тебя есть друзья.
В. «У тебя есть друзья»! Бесит, когда кто-то думает, что что-то обо мне знает. Никто, кто по-настоящему не был одинок, не может представить себе, что чувствуешь, когда произносишь эти слова вслух. Если я безответно влюблен, мне некому рассказать об этом. Болен ли я, счастлив, встревожен – да я что угодно сделаю, лишь бы это изменить. Прыгну с крыши. Выпью любую смесь. Как-то вечером она наконец машет мне, зовет меня. Смеется: у меня, мол есть офигенный косячок, предлагает раскурить его с ней. Я и мечтать не мог, что она взглянет в мою сторону, а теперь она предлагает раскурить его с ней. И я соглашаюсь. Сидим с ней за деревом, болтаем об одиночестве типа. Я смеюсь и спрашиваю, как, блин, она может чувствовать себя одинокой, а она: «Да что ты понимаешь», – смеется, и я думаю, черт, я все испортил, но она просто смеется и… целует меня, и мы курим еще немного, а когда мне пора домой, мы ржем, что я не могу подняться, шагу ступить не могу. «Через час ты будешь в порядке, если тебе это надо, конечно», – хихикает она – так, что я готов обещать ей все что угодно. И я улыбаюсь ей. Достаю мобильный. Набираю папин номер. Пытаюсь сосредоточиться на сто двадцать процентов.
Телефонный разговор
А. Ты где? Ты обещал быть дома.
В. Да-да, просто мы тут говорили о философии, и я немного позабыл о времени. В первый раз со мной такое.
А. И что теперь?
В. Ну мы сейчас договорим, и я поеду. Еще полчасика, и я выхожу.
А. Полчасика? И я, по-твоему, должен на это согласиться? Выходи немедленно, это мое последнее слово.
В. Но еще никто не уходит!
А. Мы же договорились.
В. Ладно, я посмотрю расписание автобусов. У меня батарея садится, пока. Скоро приеду.
В выключает телефон. А перезванивает, но не может дозвониться
В тот же вечер. В приходит домой.
В. Ну что, быстро я доехал?
А. Ты опоздал на два часа!
В. Мама спит?
А. Мы сейчас говорим о тебе. И ты должен понимать, что нельзя просто так нарушать договоренности.
В. Но ты же знал, что я задержусь.
А. Что значит «знал». Я знал только то, что ты выключил телефон и забил на наш договор.
В. У меня батарея села!
А. Ага, я понял, и что нам теперь делать?
В. Я иду спать.
А. Неделю никаких гулянок, ясно?
В. Я устал. Завтра поговорим.
А. Не надейся, что я забуду.
Звучит хип-хоп, ритмичное начало монолога.
В. Окей… йоу… окей… йоу… окей окей, слушай меня…
Я сижу и смотрю как они проходят мимо жизнь как парад сядь на шпагат одна нога сюда другая туда сказано тебе будь как все забудь что ты хотел есть всего один путь остальное это лажа никто не скажет что мозг твой спит скутер гандбол в пятницу пьянка это что и есть жизнь или просто обманка мне нужно другое пора все менять что будем рэп читать или нож пора хватать сейчас у меня новая жизнь новые друзья и наконец-то я понял что со мной все в порядке а проблемы у тех кто что-то из себя строит если ты финский швед так будь загорелым социальным стильным с модной прической хорошей фигурой и типа бла бла бла посмотрите на нас какие мы распрекрасные а мне плевать мне доставляет удовольствие видеть как они отшатываются при виде меня. Fuck off пошли вы к черту.
А звонит по мобильному. Никто не отвечает. Ходит взад-вперед по квартире. В возвращается домой.
В. Ты еще не спишь?
А. Почему ты опять выключил телефон?
В. Батарея села!
А. Это ни в какие ворота не лезет. Ты только первый год в гимназии. Ты не можешь приходить домой, когда тебе заблагорассудится.
В. Послушай, ты же сам понимаешь, что в двенадцать я сегодня никак не мог прийти.
А. Я знал, что тебе этого не хотелось, но пока что решения тут принимаем мы с мамой.
В. Давай поговорим об этом завтра.
А. Где ты вообще был? И чем занимался? От тебя и алкоголем не пахнет.
В. Ага, ты прав, конечно, продолжим завтра.
А. Нет, мы не продолжим завтра. Я должен тебе кое-что рассказать.
В. Слушай, не могу. Я пошел спать.
А в детстве. Музыка. «Битлз».
А. И он… берет высоту! Да, да, да! Чемпионат Европы по легкой атлетике в Хельсинки, и Аско Песонен берет высоту! Мне пятнадцать, и я прилип к экрану телевизора. Я смотрю всё. Квалификационный отбор на стометровку. Женская квалификация по метанию молота. Марафон. Бегу в лес и представляю, что до Олимпийского стадиона остался всего километр. Сейчас я третий, но те, кто передо мной, совсем выдохлись, и, если поднажать, я сделаю их, и вот я уже вижу, как на финишной прямой я обгоняю их, и УРА! Я первый! Финляндия берет золото! Олимпийский стадион ликует, а я бегу в ванную и кричу. Золото! Золото! Зо-ло-тоо! Шмак! По правой щеке. Шмак! По левой. Немного сбрызнуть под мышками, крутой взгляд в зеркало. Вся жизнь впереди. Скоро на подбородке появятся первые волоски. Я непобедим. Я покорю этот мир, и я прыгаю на диван, как Аско Песонен. Три шага на разбег. Рраз! И я взял планку, диван мягкий, входит мама и: «Ну не на диване же». Мне пятнадцать. И я одинок. Отдельный дом – мечта всех родителей. Большой сад с цветами и площадкой для бадминтона, у каждого своя комната. У меня своя. У папы своя. У мамы своя. Ужин всегда на столе ровно в пять. Телевизор больше, чем у кого-либо из моих одноклассников. И мне, конечно, отлично живется, хорошо и спокойно, свежий воздух, и достаточно далеко от всех, с кем я хотел бы дружить, но никому этого не понять, потому что уже пять вечера и пора за стол, и я никогда не успеваю посидеть в кафе с теми, с кем я хотел бы дружить и…
А в детстве, дома с отцом. С играет отца.
А. Я завтра немного задержусь, я пообедаю с Андерсом…
С. Ну зачем же. Мама как всегда накроет к пяти. Ты вполне успеешь.
А. Я хотел задержаться в городе.
С. Давай в другой раз. В выходные, например. Только к пяти возвращайся.
А. В субботу мы не учимся, и в кафе никто не ходит.
С. А ты договорись. Хочешь, я кому-нибудь позвоню?
А (все еще ребенок). Если сидеть дома, у меня никогда не будет друзей. Хочу сказать, но не могу. Могу только мечтать, вдруг есть хоть кто-нибудь, кто хочет со мной общаться, хотя папа уверен: «У тебя есть друзья», но ему не понять. Никто, кто по-настоящему не был одинок, не может представить себе, что чувствуешь, когда произносишь эти слова вслух. Я одинок. Если я безответно влюблен, мне некому рассказать об этом. Болен ли я, счастлив, встревожен – да я что угодно сделаю, лишь бы это изменить. Прыгну с крыши. Выпью любую смесь. И пока я месяцами жду, когда мы наконец поедем куда-нибудь всем классом, я решаю после школы пойти в кафе с теми, с кем я хотел бы дружить. Подсаживаюсь к ним, и… Меня замечают! Кто-то протягивает сигарету, хотя я не курю, и я знаю, что это проверка, говорю «спасибо», беру, закуриваю, думая лишь об одном: только бы не закашляться, только бы не закашляться, только бы… (кашляет) но мы вместе смеемся, и я даже не знаю, о чем мы болтаем и болтаем ли вообще, или просто курим и пьем кофе, пока раздраженный хозяин не выставляет нас за дверь, и я знаю, что уже давно пять, но не смотрю на часы. Всю дорогу домой я убеждаю себя: я ни в чем не виноват, все в порядке, все в порядке, все в порядке, и когда я открываю калитку, а потом вхожу в дом, я уверен, что все спокойно. Но вот я дома. И не мама на этот раз закатывает глаза. Ко мне подлетает отец, и я без всяких слов понимаю, что сделал что-то совершенно непростительное.
А все еще ребенок, С играет его отца.
С. Где ты был? Кому я только не звонил – учительнице, одноклассникам – никто не знал, где ты.
А. Что? Кому ты звонил?
С. Тебя не было, я думал, что-то случилось.
А. Но ведь сейчас только шесть. Еще совсем рано.
С. Мы ждали тебя с ужином, но сколько можно ждать.
А. Я просто ходил в кафе.
С. Я не знаю, о чем ты думал, но давай договоримся, что это в последний раз.
А. Завтра мы едем всем классом на экскурсию, так что не ждите меня к ужину.
С. Знаешь, а давай вот как сделаем. Помнишь тот настольный хоккей, о котором ты мечтал. Давай я тебе его куплю, а ты завтра останешься дома. (Пауза.)
А. Если у меня когда-нибудь будет ребенок, клянусь, я никогда не заставлю его испытать те же чувства.
Перенос назад во времени.
В. Да что ты вечно из себя строишь, что ты подмазываешься? Надоели уже эти твои дурацкие истории.
А. Я просто хочу, чтобы ты понял: дай себе время.
