Фрейд машинально оборачивается, смотрит на нее, нахмурив брови. Он возмущен этой выходкой, но нисколько не смущен.
Фрейд (властным тоном). Есть у вас стыд? Вы читаете французские романы и смеете появляться передо мной в подобном виде! Поберегитесь, дитя мое, если вы будете продолжать в том же духе, то никогда не излечитесь.
Она, испугавшись, прячется за ширму.
Фрейд подходит к «электрическому стулу» и включает контакты.
Ножки стула из стекла.
Он берет некое подобие круглой щетки, к которой подведен провод, и включает ток. Щетка потрескивает, искрит. Услышав потрескивание, Дора резким шагом выходит из-за ширмы, на сей раз уже одетая.
Дора. Нет. Только не это. Фрейд оборачивается к ней с наигранным возмущением.
Фрейд. Почему же?
Дора (заранее сдавшись). Ненавижу вашу машину. Я устала твердить вам об этом.
Фрейд подходит к ней и нежно, но властно ведет к «электрическому стулу».
Фрейд (по-прежнему мрачным, хотя чуть более ласковым тоном). Вы же знаете, что вам больно не будет.
Дора. Я знаю, что мне страшно.
Фрейд. Страх лечит.
Он усаживает Дору на стул, ремнем привязывает ноги так, что они оказываются на изолированной подножке, кладет ее руки на подлокотники.
Фрейд. Ну вот. (Взяв электрощетку, которая начинает потрескивать, проводит ею по лицу, по затылку Доры. Она в испуге. Разговаривает с ней властно и ласково, как с ребенком.) Электротерапия вам гораздо полезнее массажей.
Она не осмеливается ответить, но легким кивком отвергает это заключение.
Фрейд (настойчиво). Ваши навязчивые идеи все меньше и меньше преследуют вас. Кое-какие совсем исчезли.
Дора (упрямо насупившись, осмеливается скороговоркой возразить). Зато другие вернулись.
Фрейд. Дора, вы лжете! Вы прекрасно знаете, что вам лучше. (Он тщательно водит щеткой вдоль тела больной.) И потом этот ваш тик… (Фрейд имитирует его: это гримаса, при которой приподнимается левый угол губ, вытягивается к уху и прикрывается глаз.) Вот уже три недели, как он не возобновлялся. (Дора сидит с недовольным видом.) Вы не можете этого отрицать.
Дора (нелюбезно). Нет, могу.
Пауза Она стала чувствовать себя чуть увереннее с той минуты, как щетка отодвинулась от лица.
Дора (неожиданно). Я хочу, чтобы вы лечили меня гипнозом.
Лицо Фрейда в одно мгновение цепенеет. Он выпрямляется, держа щетку в руке и не поднося ее к Доре.
Фрейд. Что вы сказали?
Дора (ворчливым тоном). Говорят, что гипнозом лечат.
Фрейд. Кто наговорил вам этих глупостей?
Дора. Все говорят об этом.
Фрейд. А если все будут говорить, что земля – страусиное яйцо, тоже поверите? (Он выключает ток, отводит провода и наклоняется, чтобы высвободить из ремней ноги пленницы.) Гипнотизеры – это шарлатаны, все без исключения.
Дора. А доктор Брейер говорит иначе.
Она встает со стула.
Фрейд. Брейер?
Дора. Он каждый день гипнотизирует подругу моей кузины.
Фрейд (хохочет во все горло). Брейер! Вы попали пальцем в небо, Дора. Доктор Брейер – мой лучший друг. Я знаю всех его пациентов и могу заверить вас, что он не тратит своего времени на то, чтобы их гипнотизировать. (В дверь, расположенную в глубине комнаты, стучат. Фрейд, не поворачивая головы.) Войдите! (Обращаясь к Доре.) Это Марта пришла поздороваться с вами. Я сказал ей, что вы здоровы, но верит она лишь своим глазам.
Марта подходит к Доре.
Они целуются.
Марта. Дора, как твое здоровье? (Указывая на Фрейда, с ласковой иронией.) Неужели правда, что этот человек тебя вылечил?
Дора (бросает неискренний взгляд на Фрейда). Полностью вылечил, Марта. (Внезапно она строит гримасу, которую только что изображал Фрейд. Тоном расшалившейся школьницы.) Вернее, почти вылечил.
Фрейд (в ярости хватая Дору за руку). Вы нарочно сделали это?
Дора (ее лицо снова передергивает тик, в отчаянии). О нет, доктор, совсем не нарочно.
Фрейд порывисто подталкивает Дору к двери.
Фрейд (торопливо). Мы проверим это в будущий вторник. Приходите в пять часов.
Дора (слегка сопротивляясь, кричит Марте от двери). До свидания, Марта. Зайди завтра ко мне… Я тебя так редко вижу…
Марта (с любовью). До свидания, дорогая моя. Постараюсь избавиться от домашних дел.
Фрейд распахнул дверь. Отходит в сторону, пропуская Дору.
Дора. До вторника… (Она снова строит гримасу, которая на мгновение мешает ей говорить, потом заканчивает.) Доктор!
Фрейд и Марта остаются вдвоем. Фрейд мрачен и раздражен. Он подходит к Марте, стоящей рядом с «электрическим стулом», и, проходя мимо него. с размаху бьет ногой по аппарату.
Марта (с удивлением). Что с тобой?
Фрейд (бормочет, не глядя на нее). Ни за какие деньги нельзя лечить подруг своей жены. Классический случай – невроз навязчивости. Навязчивые идеи. Фобии. Импульсы. Она выздоравливает. (Смотрит на часы.) Нам пора одеваться. Иначе мы опять опоздаем. (Идет к двери, Марта – за ним.)
Спальня Фрейдов.
Марта причесывается перед зеркалом.
Фрейд без сюртука, в рубашке – манишка накрахмалена, – пытается застегнуть жесткие манжеты золотыми запонками.
Правый манжет ему застегнуть удалось. Но с левым он никак не может совладать.
В тот момент, когда он начинает раздражаться, Марта ласково берет его за запястье и сама застегивает запонку.
Фрейд (глядя на нее). Вот в чем дело! У тебя волшебные руки. Именно такие руки необходимы, чтобы ставить опыты. (Марта смотрит на него, ничего не понимая.) Да. Опыты в лаборатории. А у меня руки из ваты. (Раздраженно смеется.) Я – хороший теоретик. И плохой экспериментатор. Во всяком случае, мои руки мне больше не требуются. Шесть лет назад мне их отрубил Мейнерт. Кстати, он смертельно болен.
Марта вздрагивает и поднимает голову.
Марта. Мейнерт? Что с ним…
Фрейд. Грудная жаба.
Марта. Поэтому тебе тяжело?
Фрейд отстраняется от нее и идет за сюртуком.
Фрейд. Меня это не волнует! Он ненавидит меня, он причинил мне все зло, какое только мог. (Он смотрит в пустоту, положив руку на ворот сюртука, который он раньше повесил на спинку стула. Резким тоном.) Он умрет, и я даже не приду с ним проститься. (Она смотрит на него, но из осторожности молчит.) Ты знаешь, он был великий человек. Действительно великий. (Смеется горьким смехом.) Он, должно быть, очень удивился, что умирает. Он же принимал себя за Бога-Отца!
Марта ласково снимает руку Фрейда со спинки стула, берет сюртук и протягивает его мужу.
Фрейд. Что такое? (Замечает, что жена подает ему сюртук.) Не стоит труда. Я не пойду на ужин к Брейеру.
Марта. Но ты с ума сошел! Ты же их обожаешь! Только у них чувствуешь себя как дома.
Фрейд. Когда у них нет гостей, да. Но они пригласили какого-то болвана.
Марта. Кого?
Фрейд. Некоего доктора Флисса, с которым я незнаком.
Марта. Но если ты никогда с ним не встречался, откуда тебе известно, что он болван?
Фрейд. Потому что он приехал из Берлина, чтобы слушать мои лекции. Хоть это ты понимаешь? Берлинский врач, мужчина в моем возрасте, и, кажется, он там вполне преуспевает.
Марта. Ну и что?
Фрейд (вспыльчиво). Мне нечего ему сказать. Нечего! Нечего! Я – бесплодная смоковница, я никому не способен ничего сказать, и все, кто приезжает меня слушать, кретины.
Расхаживает по комнате.
Она следует за ним с сюртуком.
Марта. Если он приехал ради тебя, то это лишний повод пойти на ужин.
Фрейд (вспыльчиво, но беззлобно). Ах, ничего ты не понимаешь. (Он поворачивается к ней и смотрит с каким-то растерянным, почти глупым видом.) Нервы у меня расшалились. Массажи! Электротерапия! Электротерапия! Массажи! И ни гроша в кармане… Я брошу медицину. Лучше стану торговать сукном.
Марта (ласково). Ты же поклялся мне, что будешь счастлив…
