Ознакомительная версия.
Хотя в некоторых кругах на западе существует абсолютно противоположные мнения, связанные с поднятием «железного занавеса». Всё дело в том, что когда этот занавес зачем-то подняли, то к нам тут же стали наезжать простые иностранцы и ещё больше захламлять наш транспорт. В те времена, когда занавес был опущен, к нам ездили только дипломаты и шпионы, отличить которых друг от друга было невозможно. Но это были очень важные и хорошо одетые люди, от которых за версту разило дорогим коньяком и которые ездили исключительно на дорогих иномарках по нашим пустым, в те времена, с позволения сказать, дорогам. Ездили они себе, шаря по тайникам и оттягивались по конспиративным квартирам, никогда не перегружая наш работающий, как швейцарские часы, транспорт. А потом, из развёрстой пасти занавеса к нам хлынула всякая шелупонь и чуть было не довела наш столичный транспорт до коллапса. И именно эта шелупонь, вернувшись на родину, начала распространять слухи о гиперсексуальности нашего духовного народа. В этом разрезе показательным является интервью, взятое у какой-то американской студентки, транслированное по центральному телевидению в начале 90-х годов прошлого века. Только что выпавшая из вагона столичной подземки разгорячённая и растрёпанная американская девушка, томно закатывая глаза, с придыханием вещала в микрофон: «Это рюсский есть такой сексюальный пипл — им ошень понравиться прижаться и тереться друг друга даже в транспорт!» Этой доведенной в обычной столичной давке до оргазма американской сучке и в голову не могло прийти, что те, о кого она только что терлась во время поездки, были абсолютно стерильными гражданами и никакого возбуждения не испытывали. Как сказано у классиков — они были холодны и готовы к борьбе. И граждане-пассажиры будут оставаться таковыми, пока не покинут пределов вагона. Но этот факт недоступен для понимания иностранцами, а поэтому заграница полна нездоровых слухов об оригинальных привычках нашего непобедимого и высоконравственного народа.
Что-то тут речь всё больше ведётся про пассажиров и взаимоотношения полов, а почему же тогда рассказ так вызывающе называется? Причём здесь, позвольте спросить, яйца? Не волнуйтесь, как пелось в когда-то модном шлягере: «А где же эти яйца? Сейчас они появятся!» Появятся, главным образом потому, что далее предлагается рассмотреть очень интересную тему взаимоотношений между пассажирами и яйцами. Нет-нет, не подумайте ничего плохого и двусмысленного. Речь идёт именно о простых куриных яйцах, которые мы часто видим пылящимися на полках магазинов или обиженно взирающими на нас с рекламных транспарантов компании сотовой связи МТС. А зря они… Так обиженно… МТС-то с какой ведь целью их в свой логотип поместило: мол нам, профессионалам, очень сложно жить, обеспечивая доступное общение своим абонентам. Нам надо столько всякого разного оборудования закупить, вышек всюду натыкать и на них много чего повесить, да и потом ещё заставить всю эту технику совместно и слаженно работать! Ну а вы, абоненты отстойные, ничего этого не видите, от вас это всё за скорлупой внутри яйца спрятано. Образно выражаясь, вы, как потребители, видите только простое куриное яйцо и дрожите от предвкушения его съедения-общения. Или если ещё короче: мы вам удовольствия в виде разговоров, смс-ок и Интернета, а нам за это геморрой от процессов, текущих внутри яйца. Там же сложно всё — там жизнь зарождается! А вообще, если разобраться в этом досконально и с точки зрения справедливости — это праздная болтовня, конечно, и лукавство… Можно даже сказать, что всё это откровенное враньё, но что поделаешь — так сейчас во всём мире принято. Каждый уважающий себя участник рыночных отношений стремится набить кейсы деньгами, изо всех сил изображая из себя альтруиста: мол, я тут в лепёшку за копейки разбиваюсь, лишь бы сделать вам что-то приятное, а вы ещё порой носы воротите. Брехня это всё чистой воды! При капитализме за копейки никто не работает — только за чистую прибыль, которая никогда, по определению, чистой не бывает. А российские нью-капиталисты вообще привыкли работать только за баснословную прибыль. Баснословная — это такая прибыль, которая не процентики какие-нибудь сверх затрат составляет, как на загнивающем западе, а разы. Российские нью-капиталисты очень не любят этого определения — «баснословный» (какие здесь могут быть басни? Пацаны чисто конкретно реальное бабло рубят! Или же варят лавэ… Короче, делом они занимаются. И никаких басен Крылова. Особенно ни эта: «А вы друзья, как ни садитесь…»). В общем, не любят они, а поэтому всячески избегают употребления этого слова в своём скромном быту. Избегают, и это принуждает их повсеместно и стыдливо называть свои доходы сверхприбылью. Им кажется, что этот результат откровенного воровства так гораздо корректней звучит. Ну, что же, им, как говорится, виднее… Или слышнее…
Да, пора к яйцам возвращаться, а то придётся новый «Экономикс» для российской действительности писать. Так вот эти, казалось бы, простые и безобидные на вид яйца являются иногда источником наигрубейших конфликтов, возникающих в нашем и без того криминальном транспорте. Вот рассмотрим, к примеру, такой случай, произошедший в только что открывшемся бакинском метро в начале 70-ых годов прошлого века. (Для тех кто не в курсе: Баку — это столица солнечного Азербайджана. Только очень прошу, не надо говорить «Азиберджан», как вторили друг другу все наши партийные вожди, вплоть до Горбачёва включительно). Поскольку такой вид транспорта как метро был тогда в диковинку, вагоны на конечных станциях «Нефтчиляр» и «Баксовет» забивались до отказа не людьми, спешащими куда-либо по делу, а преимущественно любопытствующими гражданами, горячо желающими с ветерком прокатиться на новой «шайтан арбе» по недавно вырытым под «городом ветров» подземельям. И не важно, что виды из больших окон откровенно не радовали глаза людей, привыкших к колоритным краскам юга. Что и говорить, чёрные толстые пучки кабелей, бесконечными змеями бегущие по серым стенам тоннелей, с непривычки представляют собой удручающую картину. Но главным было то, что теперь пропадала необходимость по часу тащиться с окраин города в неуклюжих и прокуренных львовских автобусах куда-нибудь в центр или на знаменитую Бакинскую набережную. Да-да, тут нет опечатки: не знаю, как там сейчас, но в те далёкие времена в Баку у мужчин была привычка курить в наземном транспорте (женщины в Баку открыто тогда не курили, если бы женщина закурила где-нибудь на улице, её тут же бы приняли за бесплатную проститутку со всеми вытекающими отсюда последствиями, помноженными на известную похотливую горячность южного темперамента). Помня о своей привычке, бакинские мужчины никогда не опускались до того, чтобы курить на остановках общественного транспорта в ожидании оного, но когда этот транспорт, наконец, подъезжал, на мордах лиц мужчин появлялось очень строгое, не допускающее возражений выражение, свидетельствовавшее о желании во что бы то ни стало покурить. С этими надменными минами морд своих лиц мужчины всегда важно заходили в заднюю дверь автобусов и тут же принимались интенсивно дымить дешёвыми сигаретами и папиросами советско-болгарского производства. При этом они занимали всю заднюю площадку транспортного средства, не обращая никакого внимания на женщин, брезгливо морщивших свои горбатые южные носы на передней площадке транспортного средства и кашляющих там же детей). Поэтому метро, конечно, было чудом того застойного времени: одно дело целый час портить себе нервы и органы дыхания в душном и провонявшем никотином автобусе, а другое — за двадцать минут добраться до центра города, вдыхая прохладный и тщательно профильтрованный воздух метрополитена (попытки курения в сооружениях бакинского метрополитена были жёстко пресечены в самом зародыше). В те времена на фильтрах с вентиляторами не экономили, и на всех станциях метрополитена Советского Союза, будь то Москва или Тбилиси, было всегда прохладно и пахло специфическим, чуть резиновым «метровским» запахом.
Ну ладно, хватит исторических экскурсов, пора уже решительней приближаться к яйцам. А куда деваться, если рассказ так назван. Так вот, на одном из сооружений бакинского метрополитена, а конкретно на одной из конечных его станции «Нефтчиляр» (автор самолично наблюдал эту короткую историю и являлся косвенным её участником), стоял состав, который постепенно, но очень быстро заполнялся бегущими к нему с разных входов людьми. Время стоянки подходило к концу, и стенки вагонов к этому времени уже заметно округлились. Наконец в динамиках раздалось ставшее сейчас привычным: «Осторожно, двери закрываются, следующая станция…» и тут к последнему вагону поезда, спрыгнув где-то с пятой ступени эскалатора, очень быстрым бегом понёсся какой-то человек. Куда он так спешил? Тогда в столицах не было такой суеты и зверства в транспорте, как сейчас. Не было и ужасов, витающих над платформами. Может быть, гражданин подумал, что это последний на сегодня поезд? (Расписания движения поездов до сих пор ни в одном метрополитене ещё не повесили). Сейчас за давностью прошедших лет причин этой спешки уже не узнать. Можно только отметить, что в руках у человека была внушительных размеров советская продуктовая сетчато-матерчатая сумка, набитая… да-да, теми самыми обычными куриными яйцами, о которых уже упоминалось в прологе. Торопливый гражданин ни за что не успел бы на этот поезд, если бы объявления о закрытии дверей и отправлении делались только на русском языке. Но они делались ещё и на азербайджанском, поэтому неуёмный гражданин, что называется, успел. Он умудрился втиснутся в последнюю дверь последнего вагона, держа сумку за спиной, и даже сподвигнулся выдавить место для своей драгоценной ноши (ну, так, чтобы случаем не защемило яйца безжалостными в своём автоматизме дверьми поезда). Совершив сей беспримерный на тот момент подвиг, гражданин расслабился, как-то раскис весь и удовлетворённо сощурил глаза в предвкушении быстрой и прохладной поездки.
Ознакомительная версия.
