Трое мальчиков. Здравствуйте, доктор!
Младший поднимает что-то с пола.
Йорг-Лукас. Это шнур от лампы, фройляйн доктор. Он лежал на полу.
Доктор. Спасибо, мой мальчик. У вас чудесные мальчики, госпожа Розе. Вы можете с радостью смотреть в будущее.
Лина Розе садится на диван справа, доктор — к столу слева.
Позади дивана стоят трое мальчиков, в кресло справа опускается миссионер Розе.
Лина Розе. Фройляйн доктор, я не случайно привела с собой своих мальчиков. Оскар согласился возглавить миссию на Марианских островах.
Миссионер Розе. В Тихом океане.
Лина Розе. И я сочла своей обязанностью перед отъездом познакомить мальчиков с их отцом. Они увидятся в первый и последний раз. Ведь когда отец заболел, они были слишком малы, а теперь им придется попрощаться с ним, и, вероятно, навеки.
Доктор. Госпожа Розе, с медицинской точки зрения целесообразность этой встречи может вызвать некоторые сомнения, но чисто по-человечески я понимаю ваше желание и охотно разрешаю вам эту встречу.
Лина Розе. Как поживает мой дорогой Иоганн Вильгельм?
Доктор (листая историю болезни). Состояние нашего милого Мёбиуса не ухудшилось и не улучшилось, госпожа Розе. Он замкнулся в своем воображаемом мире.
Лина Розе. И по-прежнему уверяет, будто ему является царь Соломон?
Доктор. Да, по-прежнему.
Миссионер Розе. Какое злосчастное и пагубное заблуждение.
Доктор. Строгость вашего суждения меня несколько удивляет, господин Розе. Как духовное лицо, вы все же должны считаться с возможностью чуда.
Миссионер Розе. Само собой разумеется — но не при психическом заболевании.
Доктор. Реальны или нет видения, посещающие душевнобольных, не дано судить психиатрии, дорогой господин миссионер. Нас заботит только состояние психики и нервов больного, и с этим у нашего милого Мёбиуса дела обстоят достаточно плохо, хотя болезнь и протекает вяло. Как ему помочь? О Господи! Признаю, что вероятно уместен был бы курс инсулина, но поскольку все остальные способы лечения не дали никакого результата, я решила отказаться и от этого. Увы, госпожа Розе, я не волшебница и не могу вернуть здоровье нашему милому Мёбиусу, но мучить его я тоже не хочу.
Лина Розе. Знает ли он, что я… Я хочу сказать — знает ли он о нашем разводе?
Доктор. Да, я ему сообщила.
Лина Розе. И он понял?
Доктор. Его теперь почти не интересует то, что происходит в мире.
Лина Розе. Фройляйн доктор, поймите меня правильно. Я познакомилась с ним в доме моего отца, когда он пятнадцатилетним гимназистом снимал у нас каморку на чердаке. Он был сиротой и беден, как церковная мышь. Я дала ему возможность сдать на аттестат зрелости и поступить на физический факультет университета. Мы поженились в тот день, когда ему исполнилось двадцать. Против воли моих родителей. Мы с ним трудились день и ночь. Он писал свою диссертацию, а я поступила на службу в транспортную контору. Четыре года спустя на свет появился наш старшенький, Адольф-Фридрих, потом и два других сына. Наконец появилась надежда получить профессуру и немного передохнуть, но тут Иоганн Вильгельм заболел, и его болезнь поглотила огромные средства. Чтобы прокормить семью, я поступила работать на шоколадную фабрику. К Тоблеру. (Украдкой смахивает слезу.) Всю жизнь я надрывалась как могла.
Все взволнованы.
Доктор. Госпожа Розе, вы — мужественная женщина!
Миссионер Розе. И хорошая мать.
Лина Розе. Фройляйн доктор, до сих пор я оплачивала содержание Иоганна Вильгельма в вашей лечебнице. Хотя это было мне совсем не по средствам, но Господь всегда приходил мне на помощь. Однако сейчас мои финансовые возможности исчерпаны. И я не смогу собрать необходимую сумму.
Доктор. Вполне понятно, госпожа Розе.
Лина Розе. Боюсь, вы подумали, будто я вышла за Оскара только для того, чтобы избавиться от забот об Иоганне Вильгельме. Но это не так, фройляйн доктор. Теперь мне стало еще труднее. С Оскаром в нашу семью приходят шестеро его сыновей.
Доктор. Шестеро?
Миссионер Розе. Шестеро.
Лина Розе. Оскар такой любящий отец. И теперь придется кормить девятерых детей, при том что Оскар отнюдь не двужильный, а жалованье у него нищенское. (Плачет.)
Доктор. Не надо, госпожа Розе, не надо. Не плачьте.
Лина Розе. Я так кляну себя за то, что бросила моего бедного Иоганна Вильгельма на произвол судьбы.
Доктор. Госпожа Розе! Вам незачем так убиваться.
Лина Розе. Его теперь наверняка придется перевести в казенную лечебницу.
Доктор. Отнюдь. Наш милый Мёбиус останется на вилле. Даю вам честное слово. Он привык быть здесь и нашел милых, приятных коллег. Не изверг же я, в конце концов!
Лина Розе. Вы так добры ко мне, фройляйн доктор.
Доктор. Ничего подобного, госпожа Розе, ничего подобного. Просто на свете существуют разные фонды. К примеру, фонд Оппеля для больных ученых, фонд доктора Штайнемана. Деньги просто валяются под ногами, и мой врачебный долг позаботиться о том, чтобы кое-что перепало вашему Иоганну Вильгельму. Так что вы можете отправляться на Марианские острова со спокойной совестью. Однако пора уже пригласить сюда нашего милого Мёбиуса. (Идет в глубину сцены и открывает дверь в комнату номер 1.)
Лина Розе в волнении вскакивает с места.
Дорогой Мёбиус, к вам пришли гости. Оставьте келью ученого затворника и выйдите к ним.
Из комнаты номер 1 выходит Иоганн Вильгельм Мёбиус, немного неуклюжий мужчина лет сорока.
Он робко обводит взглядом комнату, замечает Лину Розе, потом мальчиков и наконец миссионера Розе, долго смотрит на них непонимающим взглядом и молчит.
Лина Розе. Иоганн Вильгельм!
Мальчики (хором). Папа!
Мёбиус молчит.
Доктор. Мой милый Мёбиус, надеюсь, вы все-таки узнали вашу супругу.
Мёбиус (уставясь на Лину Розе). Лина?
Доктор. Картина мало-помалу проясняется, Мёбиус. Конечно же, это ваша жена.
Мёбиус. Здравствуй, Лина.
Лина Розе. Иоганн Вильгельм, дорогой, любимый мой Иоганн Вильгельм!
Доктор. Ну вот. С этим мы справились. Господа, если захотите еще немного со мной побеседовать, я к вашим услугам. Найдете меня в новом здании. (Уходит в левую дверь.)
Лина Розе. Это твои сыновья, Иоганн Вильгельм.
Мёбиус (растерянно). Трое?
Лина Розе. Ну конечно же трое, Иоганн Вильгельм. (Подталкивает мальчиков к нему.) Адольф-Фридрих, твой старший сын.
Мёбиус пожимает ему руку.
Мёбиус. Очень рад, Адольф-Фридрих, мой старший сын.
Адольф-Фридрих. Здравствуй, папочка.
Мёбиус. Сколько тебе лет, Адольф-Фридрих?
Адольф-Фридрих. Шестнадцать, папочка.
Мёбиус. И кем ты хочешь стать?
Адольф-Фридрих. Священником, папочка.
Мёбиус. Я вспомнил. Как-то раз я вел тебя за руку по площади Святого Иосифа. Солнце пекло, и тени были резко прочерчены. (Поворачивается ко второму сыну.) А ты… Как тебя зовут?
Вильфрид-Каспар. Меня зовут Вильфрид-Каспар, папочка.
Мёбиус. Тебе четырнадцать?
Вильфрид-Каспар. Пятнадцать. Я хотел бы изучать философию.
Мёбиус. Философию?
Лина Розе. Он необыкновенно развитой мальчик.
Вильфрид-Каспар. Я читал Шопенгауэра и Ницше.
Лина Розе. А вот и наш младшенький, Йорг-Лукас. Ему четырнадцать.
Йорг-Лукас. Здравствуй, папочка.
Мёбиус. Здравствуй, Йорг-Лукас, мой младшенький.
Лина Розе. Он больше всех на тебя похож.
Йорг-Лукас. Я хочу стать физиком, папочка.
Мёбиус (испуганно глядя на младшего сына). Физиком?
Йорг-Лукас. Да, папочка.
Мёбиус. Этого не следует делать, Йорг-Лукас. Ни в коем случае. Выбрось это из головы. Я… я тебе запрещаю.
Йорг-Лукас (растерянно). Но ведь ты и сам стал физиком, папочка.
Мёбиус. Мне тоже не следовало этого делать. Ни в коем случае. Я не сидел бы теперь в сумасшедшем доме.
Лина Розе. Что ты говоришь, Иоганн Вильгельм! Ты заблуждаешься. Ты живешь в санатории, а не в сумасшедшем доме. У тебя расстроены нервы, только и всего.
