Ознакомительная версия.
ДИАНА. Да?
НИНА. У-до-че-рил.
ДИАНА. Ну, это тогда меняет дело. Я остаюсь на острове. И вы меня тихо похороните в случае чего.
НИНА. С какого это подпрыгу? Здрасте.
ДИАНА. Сядьте, а то вы упадете.
НИНА. Ну, села.
ДИАНА. Так. Вы ведь не знаете, что я подарила свою квартиру внуку, а он ее тут же продал.
НИНА. Да знаю я, знаю. Все всё знают, вашу эту дурацкую историю. И родственники все кинули вас тут. Всё на мою шею. В расчете, что вы тут благородно помрете. Зачем только вы дарили квартиру внуку, встает вопрос. Вы же знали, что квартиры у вас не будет…
ДИАНА. Да. Знала и сознательно на это пошла.
НИНА. Ну и дура старая.
ДИАНА. Вы ведь отдали свою квартиру дочери?
НИНА. Но я там живу зимой.
ДИАНА. Но вы понимаете, что вы им не нужны?
НИНА. Я не нужна? А кто детей будет водить на музыку, на фигурное катание? Этот, что ли, безработный, он все к своей сестры ездиет мамашу няньчить? Кто им все готовит, кто стирает-моет? Геля ведь работает. Ангелина, моя дочка.
ДИАНА. Скажите, а вам не звонили насчет меня?
НИНА. Еще чего.
ДИАНА. Так! Значит, у них плохо поставлена разведка, если они еще тут меня не нашли.
НИНА. А зачем вас тут искать? Кому вы сдались во всем мире?
ДИАНА. Есть люди, которые считают, что мой внук должен им огромные деньги. Это его одноклассник, который теперь большой бандит. Он не может простить моему внуку что-то там еще с восьмого класса. Буквально наехал на него и все отобрал и еще на счетчик поставил. Что ему должны миллионы долларов. Почему ни моего внука, ни его матери здесь нет. Бандиты обещали им, если меня найдут, раскаленный утюг на спину и снять с меня скальп. И пригрозили, что любой родственник из семьи подвергнется пыткам, пока не отдаст всё. Так что меня ждет та же участь. Они будут снимать мои пытки постепенно на видео и отправлять внуку по электронной почте, чтобы он сам приехал. Отрезают так одно ухо и снимают это дело на видео, посылают по электронной почте и ждут. Понимаете?
НИНА. Ну и что теперь? Я должна вас ради этого тут держать? При чем здесь я?
ДИАНА. Хороший вопрос. Действительно, вас это не должно заботить. Не должно. Как говорится, это не ваши проблемы, мадам. Но оставьте меня в покое на неделю. На одну только неделю. Ну, крайний срок на десять дней.
НИНА. Я сказала, отвезу вас завтра. И всё.
ДИАНА. Уезжайте, хорошо? Картошку выкопайте и на волю. Все закройте. Будет открыта только моя хижина. Приедете, а все уже кончено.
НИНА. Да, я приеду, а вас съели крысы.
ДИАНА. Какое это имеет значение?
НИНА. Для меня имеет большое. Ужас ведь, ужас, кошмар, спать не буду. Буду виновата.
ДИАНА. А лучше, если они меня перехватят на пристани и увезут пытать, чтобы узнать, где мой внук?
НИНА. Откуда они узнают вас?
ДИАНА. Я же заслуженная артистка, известный в городе человек.
НИНА. Но ведь в театре все равно знают, где вы?
ДИАНА. Откуда. Все уверены, что меня определили в интернат. В нашей области в доме для престарелых актеров мест нет. Я повторяла при прощании всем, кто уезжал, что завтра меня увозят с острова, а куда, я позвоню по приезде на место. Что наш Григорий Петрович уже договорился, но не хочет меня заранее тревожить. То есть пугать, грубо говоря. Потому что в нашем интернате люди уже по трое в комнатках обитают. И меня могут отвезти только куда-нибудь в тайгу.
НИНА. То есть те люди, одноклассники, ждут от актеров сообщения, где вы. Но вы-то им зачем, ведь у вас нету ничего! Гречка ваша и постное масло их не устроят.
ДИАНА. А. Они же, я вам говорила, хотят снять на видео мои пытки и послать внуку по Интернету. Они знают его почту. Уже ему написали. Что найдут меня, где бы я ни находилась. И подвергнут.
НИНА. Ниче себе! А зачем им это?
ДИАНА. Не знаю. Чтобы он вернулся? И зачем?
НИНА. Да, зачем? Денег-то у него нет, я так понимаю.
ДИАНА. Да, он пока что развозит там пиццу. Но этот одноклассник имеет какие-то изуверские планы. Убить… Не знаю, в рабство его продать? Я предполагаю. Сколько стоит человек? Раб.
НИНА. Да кому это нужно? Взять хотя бы меня.
ДИАНА. Нет, вы не раба. Вы свободный человек в жутких обстоятельствах.
НИНА. Не в том дело. Я! Стала бы я у себя раба держать, пусть и бесплатного. Да его кормить надо! Содержать там в цепях, что ли, чтобы не ушел. Где-то чтобы спал. Нет, не надо никому. К человеку быстро привыкаешь. Начинаешь как-то жалеть его…
ДИАНА. Может, на органы продавать? Нет, это технически слишком сложно, нужно сначала сдавать анализы. Бандиты этим заниматься не будут. У них голова не подходит для таких дел. Наехать, убить, бабла нарубить, выпить-закусить, героинчиком вмазаться, поехать на стрелку, поглядеть порнушку, вызвать девушек. Водить машину и расстрелять они могут. А в случае с пересадкой органов там же надо знать, кому этот организм нужен, какому больному подходит, и туда везти. Нет, они это не потянут.
НИНА. На Кавказ его куда-нибудь в аул? В публичный дом? Для мужчин бывает? Не знаю.
ДИАНА. Кошмар какой. Для мужчин? Боже мой. Он уже немолодой, мой внук.
НИНА. Еще их снимают во время пыток и продают эти фильмы, нет? Я слышала, тут актеры на кухне говорили, там целая индустрия. Кому-то предлагали, прислали по почте вызов, сняться в фильме пыток, изображать дикие страдания. Но платят средне. Актеры говорили, а вдруг они включат ток по-настоящему? Где гарантии? Ты же будешь весь в ремнях? Не успеешь оглянуться, а уже сыграешь такие страдания, что никакой голливудский Чак Норрис не сумеет. И выйдешь инвалидом, а страховки не будет. Если вообще живой останешься. Это же все подпольно.
ДИАНА. Так вот, я не могу уехать.
НИНА. А я что, должна тут сидеть до морковкина заговенья и ждать, пока вы покончите с собой? Это за что мне такая пытка?
ДИАНА. А какой выход из положения? Я ведь никому не нужна. Никто, как вы видите, за меня не хлопочет, не устраивает меня никуда. Григорий Петрович, как вы мне тут сообщили, на три месяца ушел, потом вообще смывается на пенсию. Мне за себя хлопотать нельзя, узнают, сразу к вам сюда приедут, вообще всё сожгут тут к одной матери.
НИНА. Я в отчаянии, блин, это мне безвыходное положение, блин, поймите.
ДИАНА. Вы просто феноменально талантливы. Такую фразу так произнести – это только великая актриса сможет. И то, если ей напишут текст. Но вы же не в отчаянии. Вам все по семечку, как вы выразились тут. Вызовете милицию, «скорую», труповозку, и всё.
НИНА. Сука, блин, ты зачем на мою голову свалилась, а?
ДИАНА. И еще более феноменально! Какие интонации, какое произношение! Скажите это же по-английски.
НИНА (говорит ей на ухо долго и, видимо, матом). Поняла, сука, по-английски? Хау а ю, вот из ё нэйм, блин?
ДИАНА. Всё. Оставшиеся дни моей жизни я буду с вами работать, учить вас. Вы просто рождены для театра! У нас таких актрис нет.
НИНА. Она еще стебется надо мной, блин.
ДИАНА. Скажите это же поточнее. Она – еще – стебется… Ну! Надо – мною… Слово «блин» надо почетче. Блин – это недостаточно, его надо заменить тем словом, которое оно заменяет. Ну, бллль… Ну?
НИНА. Господи, ну че, блин, делать мне с тобой, старая ты, блин…
ДИАНА. Убейте меня, плииз. Самоубийство – это великий грех. Знаете, как меня убить? Просто уехать, закрыв дверь кухни на замок и выключивши водопровод.
НИНА. Потом меня уволят на хер. Или вообще посадят. За неоказание помощи. Вызову вот сейчас гулянку, возьмем тебя с водителем, скажу, что ты сама не ходишь и слегка сдвинулась, не хочешь уезжать, все давно уехали. Мы отнесем тебя на стуле, стул я верну в домик, посадим тебя в каюту на одеяло, заплачу за переезд, и всё. Так будет правильно. (Вынимает мобильник, набирает номер.)
ДИАНА. А с меня кожу снимут? Не всю, а частично? Только с головы? И я буду перед камерой плакать кровью?
НИНА. Ой-ой, напугала (ищет номер в телефоне). Ща. Ща, блин, я тебя пристрою.
ДИАНА. Ну хорошо. Теперь стой и не шевелись. Оставь телефон, сволочь. Я что сказала? Смотри. Хуже будет.
НИНА. Ой, заговорила. Актриса. Новая роль.
ДИАНА. Твоя дочь – сестра моей дочери, поняла, сука? По паспорту с той же фамилией, с отчеством и как две капли воды рыжая, на него похожая. И ее дети – брат и сестра моего внука. Двоюродные.
НИНА. И че?
ДИАНА. А то, что перед пыткой я скажу, что это его сестра родная, и он ее очень любит, и у нее машина, дача и квартира. И триста шестьдесят банок маринованных огурчиков и помидорчиков! И они начнут снимать кожу с нее и с ее маленьких детей и пошлют это видео моему внуку. Которому это будет тяжело, но он не пошевелится приехать.
НИНА. Так. А-а-а-а… Помидорчиков? Вы это сделаете, вы, культурная женщина? Великая актриса? Ни в чем не повинных детей отдашь на пытки? Защищая себя?
ДИАНА. Сразу отдам, как только меня схватят. Я защищаю не себя, а своего любимого внука, который для меня вся жизнь! Он ведь идиот, он прилетит из своей Аргентины сразу же на мои пытки, и его убьют в мучениях! Они же изобретатели! Прилетит как дурак, которым он и является.
Ознакомительная версия.
