Входит в кабинет командира отряда легкой кавалерии: массивный лысый сержант в синей форме:
– Что скажешь?
Парень молча швыряет на стол бумажник. Сержант поднимает брови, осматривает; удивленно-непонимающе:
– Пустой?
Парень:
– Ошибаешься. В нем пять тысяч.
– Пять тысяч?.. Так почему я их не вижу?
– Положи – увидишь.
– Что-о?! А-а… понимаю: ты знаешь, где…
– Клади пять тысяч – узнаешь и ты.
– Сначала покажи мне его голову.
– Клади пять косых. За эти деньги ты имеешь право увидеть не только голову, но и все остальное.
– Я не так любопытен… – Сержант звонит в колокольчик, входят двое солдат и встают у дверей. Сержант открывает сейф, достает пять пачек, кладет в бумажник – и кидает бумажник в сейф.
– Ну, показывай.
Парень, сержант и четверо кавалеристов сворачивают с дороги за куст. Фургон и двое с карабинами.
Парень: – Это мои ребята, сержант. Все в порядке, ребята.
В фургоне – связанный главарь. Бьется в веревках, сыпля проклятиями.
– Хотел заработать на мне, акулья душа? Так я сам на тебе заработаю, – говорит парень.
Сержант хохочет и хлопает его по плечу.
Связанного главаря втаскивают в кабинет сержанта, кидают на стул. Парень кивает своим двоим с карабинами:
– Все, ребята; сейчас я спущусь. – Они выходят.
Остаются сержант, парень, главарь, два солдата. Сержант кидает парню бумажник с пятью тысячами.
Главарь:
– Иуда!
Парень бьет его. Сержанту:
– Мне надо сказать тебе кое-что еще.
– Ну? Хочешь показать мне что-то еще?
– Да. Пусть они, – кивает на конвойных, – выйдут.
Те выходят. За дверью двое с карабинами бесшумно бьют их по голове и утаскивают в пустую комнату.
В кабинете, парень:
– Пять тысяч – маловато за предательство, правда? Но я не мелочен. – Бьет сержанта, тот падает без сознания. Парень мгновенно разрезает веревки на главаре.
Входят те двое – уже в солдатской форме, еще одну швыряют на пол. Главарь, расстегивая мундир на сержанте:
– Живей!
Они четверо, в форме, выходят из здания, вскакивают на коней и уносятся.
Один часовой у дверей – напарнику:
– Хм. Опять что-то стряслось?
– А тебе-то что? Целы – и ладно.
– Интересная закономерность: чем больше суетится полиция, тем больше почему-то преступлений.
– А ты что предлагаешь? Нельзя же перевешать всех.
– Почему? Можно хотя бы попробовать.
Вывеска над крыльцом: «Банк». Быстро входят наши четверо:
– Все на местах! В кладовой преступники. Кассир, ключи быстро!
Всеобщее замешательство, паника, кассир открывает бронированную дверь, его оглушают, выносят мешки с деньгами, швыряют в фургон у крыльца:
– Помогите, ребята, живей, сейчас здесь будут бандиты!
Сержант в кабинете, очнувшись, бьется в веревках, мычит.
Служащие бегом носят деньги в фургон.
– Скорее, скорее! Вы что, хотите, чтоб деньги достались бандитам? А?!
Один:
– Нет, что вы, сэр!
Главарь, издевательски:
– Ну и дурак! Кто считает чужие деньги – своих иметь никогда не будет. Понял?
– Да, сэр… – растерянно говорит служащий.
В кабинет сержанта заходит солдат: изумлен, освобождает его.
Банк: сверху сбегает управляющий с револьвером:
– Стой! Задержать! Это бандиты!
Пальба. Бандиты прыгают в седла, рвет с места фургон, падают тела из окон и с крыльца.
У полиции часовые флегматично прислушиваются:
– Вот народ – хлебом не корми, лишь бы пострелять.
– И откуда они столько денег на патроны берут…
Выскакивает разъяренный сержант в одном белье:
– Догнать! Идиоты! В погоню! Кретины! На коней! – выскакивает на дорогу.
Первый часовой:
– Что-то сержант сегодня не в духе.
Второй:
– Ну можно ли так напиваться с самого утра!..
Лагерь бандитов: оживление, восторги, парень стал героем. Дележка денег: передвигают кучки банкнот и монет, шевелят губами.
Парень разваливается в тени:
– Имею право отдохнуть. – С треском пускает веером колоду карт. – Никто не составит компанию?
Вечером у костра – парень обыгрывает последнего.
Бандит:
– Фул! – Открывает карты.
– Флешь. – Парень вскрывает червовую масть. Подгребает его деньги к огромной куче рядом с собой.
Главарь:
– Не думал, что я буду работать на тебя.
Анархист-проповедник:
– Все крупные состояния нажиты нечестным путем, сын мой. Хорошо ли вступать в ряды финансовых акул и отбирать у честных тружеников большой дороги те крохи, что они нажили в поте лица? У нас ведь вредная работа: от стрельбы ухудшается слух. Что станешь ты делать с такой кучей денег, этого вместилища зла?
– Отдам тебе.
– Ты хочешь меня усыновить?
Парень швыряет ему несколько золотых:
– Поезжай в город и купи себе костюм джентльмена.
Анархист-проповедник, гордо:
– Джентльмен – и без костюма джентльмен. А покупать мне не позволяют принципы. Если все принадлежит богу – то почему мне не пользоваться необходимым? Я возьму костюм вместе с деньгами – если они окажутся в карманах.
Главарь:
– Что ты задумал?
Парень:
– Мы откроем счет в банке.
Главарь:
– В том самом? Боюсь, они так обрадуются, что не захотят нас отпускать.
– У тебя не ум, а стальной капкан. Разве мы посетили уже все банки? Остались и еще – про черный день.
Банк, анархист-проповедник: костюм джентльмена, трость:
– Я хочу снять со счета. Присмотрел подходящую усадьбу.
– Пожалуйста, сэр.
Кассир открывает сейф в кладовой. Рядом возникает главарь, бьет его. Вбегают бандиты, стрельба, все ложатся на пол. Выносят деньги, уносятся.
Плакат с портретом парня на стене: 1 000 за поимку.
Банда догоняет поезд, захватывает, рвет динамитом сейф, течет золото.
Плакат с его портретом: 3 000 за поимку.
Респектабельные джентльмены играют в карты в задней комнате салуна. Входят бандиты во главе с парнем, все поднимают руки: золото, перстни, золотые портсигары – сгребаются в мешок.
Плакат: 5 000.
Торжество в зале с хрустальными люстрами: скатерти, серебро. Бандиты возникают в окнах и дверях.
Главарь – светской красавице:
– Ваша красота не нуждается в оправе, синьора.
Она снимает серьги, перстни, колье и кидает в шляпу, подставленную бандитом. Главарь целует ей ручку и щелкает шпорами. Она смотрит на бледного, дрожащего мужа и в ярости дает ему оплеуху. Он: «Не сердись, дорогая, я куплю тебе новые». И получает по другой щеке.
Анархист-проповедник вертит вилку, сует ею в рот что-то, жуя:
– Серебро! Наконец я смогу есть вилкой и ножом, как подобает порядочному человеку! – Сгребает серебряные приборы в мешок.
Парень:
– За любовь, леди! – Пьет и бьет бокал.
– За удачу, джентльмены! – Главарь делает то же.
Офицер в эполетах шипит сквозь зубы:
– Негодяи!
– Где же ваша офицерская вежливость, полковник?.. – укоризненно качает головой парень и двумя выстрелами сшибает с его плеч эполеты.
Анархист, уходя последним, с мешком, от порога:
– Простите за беспокойство! – снимает шляпу. – Но бедным мальчикам так хотелось на праздник… И взываю к вашему милосердию: не обращайтесь к полиции – зачем множить число вдов и сирот.
Плакат с портретом парня: 20 000 за живого или мертвого.
Кабинет полковника:
– Бездельник! Олух! – Он срывает петлицы и шевроны с сержанта. – Вон!! – И машинально трогает, держатся ли на плечах его собственные эполеты, отстреленные накануне.
Сержант один у себя: бьет по лицу парня на плакате и трясет ушибленный кулак: «Ну погоди, сука!» Коля пальцы иглой, со зверской рожей неуклюже пришивает шевроны толстенной бечевкой, пробуя на прочность.
Парень, лежа при свече в палатке, прислушивается: голос дочери хозяина:
– Неужели ты забыл, что обещал мне?..
– Ты хочешь мне что-то напомнить? – вкрадчивая угроза в голосе главаря.
Он и она – стоят под звездами у куста.
– Ты больше не любишь меня?.. И боишься сказать это? Какие все мужчины трусы!
– Кто играет со смертью – не боится ничего, – холодно говорит главарь. – А любовь моя стоит дорого, крошка, ты знаешь.
– Прежде плата тебя устраивала…
– А теперь – нет.
– Вспомни – я все тебе отдала!..
– Спасибо. Если хочешь – возьми обратно. – Он глумится.
– Подлец!
Он звонкой пощечиной валит ее наземь:
– Ну, так тебе понятно, что ты мне надоела, потаскуха?
Она мотает головой:
– Ты?! ты говоришь мне это?.. как ты можешь!..
– Я все могу, пора бы тебе и знать. – Главарь поворачивается, чтобы идти, и натыкается на парня. Тот, глухо:
– Проси у нее прощения.
– Поди прочь!
– Я не повторяю дважды.
– А я повторяю: прочь с моей дороги!
Тяжелая пауза.
– Ты сделал роковую ошибку, – говорит парень и страшным ударом рушит его на траву.
Девушка приходит в себя.
– А, благородный рыцарь! – саркастически. – Священные воспоминания, честь дамы! – Кричит: – Я шлюха, шлюха, шлюха, а не дама! У меня нет чести – такие, как ты, лишили меня ее. И не только ее – права на честь, памяти о чести – ничего у меня нет! Грабители, бандиты, убийцы – будьте вы все прокляты!
