Товарищ полковник, немецкие танки перерезали шоссе!
Ч е г о д а е в. Товарищи офицеры!
Все встают, сбрасывают цилиндры.
Это точно, Шумилин?
Ш у м и л и н. Точно, товарищ полковник.
Быстро входит сержант Б е л е н ь к и й.
Б е л е н ь к и й. Товарищ полковник, разрешите доложить?
Ч е г о д а е в. Да, да!..
Б е л е н ь к и й. К вокзалу подошел немецкий бронепоезд. Немцы высаживают десант.
Ч е г о д а е в (спокойно, сдержанно). Прошу всех по местам! Майор Коршунов, свяжитесь со штабом армии. Комиссар, прошу в первый батальон. А вас, товарищ Баженова, — в третий.
Все уходят.
В а с и л е к. Вот тебе и день рождения!
Ч е г о д а е в. Ничего, Василек, твой день рождения мы еще отпразднуем!
З а н а в е с.
КАРТИНА СЕДЬМАЯ
Ночь. Подвал в том же замке. Впрочем, это не подвал, а скорее кладовая. Четыре бетонных стены и никаких окон. Стены исписаны адресами солдат. Несколько ступенек ведут к выходу. Помещение освещается самодельной лампой, сделанной из гильзы от снаряда. На столе — рация и телефон. Б а ж е н о в а, в наушниках, ждет позывные. На топчанах лежат раненые солдаты. Среди них Ш у м и л и н, Б е л е н ь к и й, Б о р о д у л и н.
Появляется С а н ь к о.
С а н ь к о. Катя, где командир полка?
Б а ж е н о в а. Ушел в первый батальон.
С а н ь к о. Бинты кончились… В соседних подвалах полно раненых.
Ш у м и л и н (бредит). Хозяйка, хозяйка, закрой дверь! Слышишь, что сказал?.. Смотри-ка, солнышко… Хорошо… Теперь хорошо!
С а н ь к о. Бредит?
Б а ж е н о в а. Очень тяжелое ранение…
Издалека доносится гул артиллерийских батарей.
С а н ь к о. Слышишь? Вроде наши стали ближе!
Б а ж е н о в а. Вчера тоже так было. Ночью вообще лучше слышится.
Беленький тихо стонет.
С а н ь к о. Что с Беленьким?
Б а ж е н о в а (тихо). Ноги перебило…
С а н ь к о. Катя, ты что-нибудь ела?
Б а ж е н о в а. Не хочется…
С а н ь к о. И мне… С первого дня окружения я не ела горячего… И не хочется… И спать не могу.
Б а ж е н о в а. Выйдем из боя — выспимся.
С а н ь к о. Ты слышала, во втором батальоне наши сегодня еще двух власовцев в плен взяли. Больше немцев их ненавижу!
Б а ж е н о в а. Я тоже!
Б е л е н ь к и й. Катя, Катя!.. А Коршунов что? Со знаменем пошел?
Б а ж е н о в а. Да!
Б е л е н ь к и й. В тыл?
Б а ж е н о в а. В штаб армии.
Б е л е н ь к и й. Знамя, конечно, нельзя им оставлять… Нас тут осталось всего ничего. Только не пройдет он…
Б а ж е н о в а. Почему, Сеня?
Б е л е н ь к и й. Он пошел мимо кирпичного завода… (Стонет.) А там у них снайпера в засаде… Ему бы через озеро. Берегом. Правый берег не простреливается…
Б а ж е н о в а. Ему виднее, он знает, Сеня. Нам еще сутки приказано держать город.
С а н ь к о. Легко сказать. Семь суток держим.
Б о р о д у л и н. Товарищ старший лейтенант, у вас нет махорочки на цигарку?
Б а ж е н о в а. Я, Леня, не курю.
Б о р о д у л и н. Хотя бы на одну затяжку…
Слышатся далекие взрывы.
С а н ь к о. Это наша авиация работает. Катя, а ты от своего летчика получала письмо?
Б а ж е н о в а. Да.
С а н ь к о. И не ответила?
Б а ж е н о в а. Нет.
С а н ь к о. Ну и правильно сделала. Скажи, тебе майор Коршунов нравится?
Б а ж е н о в а. Не знаю.
С а н ь к о. Неправду говоришь! Я же все вижу. Он при тебе уходил со знаменем?
Б а ж е н о в а. Да, а что?
С а н ь к о. Он так ничего тебе и не сказал?
Б а ж е н о в а. Нет! А что он должен был сказать?
С а н ь к о. Ох, и трусы же эти влюбленные мужчины! А еще дал слово.
Б а ж е н о в а. Какое слово? Что ты болтаешь?
С а н ь к о (с обидой). Я не болтаю, а говорю, товарищ комсорг!
Б а ж е н о в а. Слушай, Санько, прекрати! Ты мне мешаешь.
С а н ь к о. Не прекращу, и не подумаю! (После паузы.) Катя, не сердись, можно еще один вопрос? Когда он уходил, ты ничего ему не сказала?
Б а ж е н о в а. А что я должна была ему сказать?
С а н ь к о. Ну, пожелать ему счастливого пути и вообще…
Б а ж е н о в а (сердито). К сожалению, не догадалась.
С а н ь к о. Скрытная ты, вот что я тебе скажу. Это я все о себе рассказываю. Мама в детстве меня Елочкой звала, и мне очень нравилось. А знаешь, я тоже влюбилась. А вот в кого — никогда не угадаешь.
Б а ж е н о в а. В полку много хороших людей.
С а н ь к о. Эх ты, а еще комсорг! В Чегодаева я влюбилась.
Б а ж е н о в а. Он же тебе в отцы годится.
С а н ь к о. Ну и что с того? Я же за него замуж не собираюсь. А вообще нравится он мне, волевой, решительный. Знаешь, чего мне больше всего хочется: посмотреть на жизнь после войны.
Б а ж е н о в а. Слушай, Санько! Прекрати болтовню! (Смотрит на часы.) Почему он молчит?
С а н ь к о. Ты о майоре Коршунове? Небось давным-давно в штабе армии, на приеме у командующего.
Вбегает Ш п у н ь к о. Он только что из боя. На лбу кровь. Плащ-палатка порвана, на ней следы кирпича и глины. Видимо следуя инерции боя, он продолжает крепко сжимать автомат. Кричит громким, хриплым голосом.
Ш п у н ь к о. Мне командира полка! Где командир? Я спрашиваю!
Б а ж е н о в а. Что случилось?
Ш п у н ь к о. Майор Коршунов убит!
Б а ж е н о в а. Как убит? Не может быть!
Ш п у н ь к о. У кирпичного завода.
Б а ж е н о в а. А знамя?
Ш п у н ь к о. Не знаю.
Б а ж е н о в а. А что со знаменосцем?
Ш п у н ь к о. Не знаю!
Б а ж е н о в а (встает). Варя, остаешься здесь! Передай командиру полка… Я доставлю знамя. Шпунько, идемте со мной!
Ш п у н ь к о. Слушаюсь!
Б а ж е н о в а. Ну… пошли! Счастливо оставаться, друзья!
Баженова и Шпунько уходят.
С а н ь к о (поет срывающимся голосом).
Смело мы в бой пойдем
За власть Советов.
И как один умрем
В борьбе за это!..
Песню подхватывают Беленький и Бородулин.
Входит Ч е г о д а е в, следом за ним — В а с и л е к.
Товарищ командир полка, старший лейтенант Баженова просила вам передать… Боевое знамя полка она решила сама доставить в штаб армии!
Ч е г о д а е в. А что с Коршуновым?
С а н ь к о. Убит, товарищ полковник!
Ч е г о д а е в. Ах, эта мне Баженова! Душа винтом!..
Пауза.
Б о р о д у л и н. Товарищ полковник, у вас нет махорочки на цигарку? А?..
З а н а в е с.
КАРТИНА ВОСЬМАЯ
Ночь. На холме одинокое дерево, рядом подбитый немецкий танк. На фоне горящих немецких хуторов одинокая сосна и танк стоят, точно призраки. У дерева знамя полка. Б а ж е н о в а перевязывает Ш п у н ь к о.
Б а ж е н о в а. Потерпи, Шпуня, еще немножко.
Ш п у н ь к о. Ничего, я потерплю.
Б а ж е н о в а. Я сейчас, сию минуту.
Ш п у н ь к о. Танк-то немецкий стоит как вкопанный.
Б а ж е н о в а. Твоя работа, Шпуня.
Ш п у н ь к о. Как думаешь, комсорг, пробьемся к своим?
Б а ж е н о в а. Теперь пробьемся. Сейчас с холма спустимся, а там и озеро. Надо только успеть до рассвета добраться до озера.
Ш п у н ь к о. А верно, жаль майора Коршунова? Хорошей души был человек?
Б а ж е н о в а. Жалко, Шпуня, очень жалко. Ну, так хорошо?
Ш п у н ь к о. Порядок, только идти я все равно не могу.
Б а ж е н о в а. Ничего, я помогу.
Ш п у н ь к о. Катя, а тебя не задело осколком?
Б а ж е н о в а. Пустяки, Шпуня. Я сейчас сниму знамя с древка, и мы начнем спускаться к озеру. (Она быстро снимает чехол, отнимает полотнище, обвивает вокруг себя, потом прячет в противогаз звезду.)
Ш п у н ь к о. Порядок?
Б а ж е н о в а. Обнимай меня! Пошли, Шпуня.
Ш п у н ь к о. Только потише.
Б а ж е н о в а. Нет-нет, мы должны торопиться.
Ш п у н ь к о.
