Валерий (беспечно). Есть остановить! А в чем дело? Запрещаются танцы? Новое постановление?
Иван Степанович. Где рецепт для больной матери Стасика?
Валерий. Рецепт… Ах да, он в аптеке. Я заказал…
Иван Степанович. Это неправда. Я был в аптеке.
Валерий (ищет в карманах). Может быть, я позабыл заказать… Нет! В карманах рецепта нет… Я… А в чем дело… У них аспирину до черта…
Иван Степанович (строго). Это не на аспирин рецепт. Это на пенициллин, новокаин, камфору. У матери Стасика двухстороннее крупозное воспаление легких. Она погибнуть может. Ей нужны срочные уколы. У Стасика вирусный грипп. Температура сорок. Он каждую минуту бегает к окну, в коридор. Ждет тебя с лекарствами. Пришла сестра и не смогла делать уколы.
Валерий. Я… Я не знал… если б знал… Вот их трешка на лекарство. Я не тратил. Вот, пожалуйста…
Ребята удрученно молчат.
Иван Степанович. Я зашел к ним навестить Стасика. Там все плохо. Я пришел за Верой, чтоб она… (Строго.) Дай сюда рецепт.
Валерий (выворачивает карманы). Я не знаю, где… Нет… Может, потерял… Разве нельзя написать другой рецепт? А три рубля целы.
Иван Степанович. Кто напишет? Сегодня воскресенье. Врач был с утра. Он кончил обход больных. Уехал на озеро.
Костя. Здесь, на столе, лежал рецепт. Я видел.
Рита сделала движение, чтоб достать рецепт, но встретилась взглядом с Валерием.
Рита. Это… Это другой рецепт… (Отвела глаза от Кости.)
Костя (неожиданно твердо и требовательно). Дай этот другой рецепт. Слышишь? Дай.
Олег. Рита, дай мне рецепт. Я побегу. Я знаю, где Вера. Возьму лекарство. Она сейчас же сделает уколы. Ну, быстро.
Рита (ни на кого не глядя, достает рецепт). Может быть, я спутала… Я ведь не понимаю по-латыни…
Олег (взял рецепт, посмотрел). Тот самый. И на всем подчеркнуто «Срочно»! (Уходит.)
Все стоят, не глядя на Валерия.
Валерий. Я ведь не нарочно. Почему вы…
Иван Степанович (серьезно). Утром рано все ушли на раскопки. Ты не пошел. Вчера был дождь. Там холодно, грязно, неудобно. Ты совершенно добровольно взял на себя поручение: подежурить у Стасика, дождаться врача, сходить в аптеку, побыть у него в доме, пока тебя не сменит кто-нибудь из товарищей. Ты встал на пост. И все нарушил. Покинул пост. Как же так, Валерий? Мы были спокойны, знали — наш товарищ стоит на посту. Он не подведет. Ты нас подвел. И это еще не самое плохое. Страшным может оказаться другое… (Уходит.)
Следом за ним уходит Рита. Она смущена, не знает, как себя вести. Костя стоит с совершенно расстроенным видом.
Анюта. Зачем же ты так…
Валерий (взорвался). Ну что? Что? Что? Ну, забыл, не понял, не подумал… За это казнить надо? Да? Никто не умер. Сделают укол на пять часов позже, и все пройдет. Разговору…
Анюта (с огорчением, негромко). Зачем ты так… тебе надо по-другому…
Валерий. Что по-другому?
Анюта. Говорить по-другому… если уж это случилось.
Валерий (не понимая). Как по-другому?
Анюта (прямо посмотрела на Валерия). Это понятно всякому человеку, как… (Уходит.)
Вбегает Олег.
Олег. В аптеке кончился новокаин. Вера сказала: в аптечном шкафчике. (Уходит в комнату, возвращается с картонной коробочкой.) Вера у Стасика. Да, Костя, Вера сказала, что останется у них дежурить ночью. Пусть мама не беспокоится. Я бегом. (Уходит.)
Костя и Валерий стоят молча. Костя чумазый, нескладный. Валерий собирает и складывает в хитроумный мешочек носы и колпаки.
Валерий (оглянулся, не забыл ли чего). Какие-то все ненормальные. (Аккуратно сложил и спрятал еще один колпак.)
Валерий проходит мимо Кости, может быть умышленно его задев. Неожиданно Костя неумело, но сильно толкает Валерия. Валерий упал.
Ты что, лапоть? Это ты за Ритку? Да? За Ритку?
Костя. Не знаю, за что. Просто так… Уходи поскорей…
Валерий. Ладно. Я тебе это припомню. Приветик. (Уходит через дверь в сад.)
Удаляясь, слышится танцевальная музыка из транзистора. Костя подошел к столу, рассматривает кусок бересты и уходит в комнату. Из сада на террасу вбегает разгневанная Рита. Она буквально втаскивает Валерия. Он стоит на ступеньках ниже Риты.
С цепи сорвалась?
Рита. А теперь говори, как все это называется? Слышишь? Говори.
Валерий с беспечным видом машет руками.
Валерий. Все понятно?
Рита. Ты изображаешь осла?
Валерий. Ослицу. Влипла? Врать надо тоже с умом.
На шум из комнаты показался Костя. Стоит в дверях. Рита вплотную подошла к Валерию, резко ударила его по лицу.
Рита. Вот. (И заплакала.)
Валерий. Твое счастье, что этого никто не видел. (Уходит.)
Рита бросилась к двери, остановилась. Слабая музыка транзистора. Рита отколола значок, бросила его с размаху в сад.
Рита. Нефертити… Дура! Идиотка… (Обернулась, увидела Костю. Молчание.) Ну, скажи мне что-нибудь… Отругай…
Костя (после молчания). Зачем ты сказала неправду?
Рита (виновато). Я больше не буду.
Занавес
В глубине сцены — одноэтажный деревянный дом. К зрителю дом обращен задней стороной. В стене широкое окно и дверь на террасу. Густой кустарник служит живой изгородью и закрывает улицу. В кустарнике калитка.
В доме живет Иван Степанович.
Перед домом — цветник, а справа, за низким штакетником, — фруктовый сад и огород — для школьников-любителей. Дощатый стол. Скамья. На столе — горки овощей, все крупное, отборное. На столе террасы — большой старый самовар.
Конец октября. Доцветают последние цветы. Осыпаются листья. Посвистывают синицы. Иногда сверху слышно курлыканье журавлей — они улетают.
С этого и начинается действие, когда откроется занавес.
С этих звуков осени — курлыканья журавлей, посвиста синиц.
Из дома выходят Иван Степанович и Костя. Выносят корзину, укладывают в нее плоды со стола.
Костя. Сейчас и понесем, Иван Степаныч?
Иван Степанович (прислушивается). Тс-с… Слушай..
Курлыканье журавлей.
Улетают. Которую осень, мальчик… которую осень… (Смотрит вверх.)
Костя (тоже смотрит вверх). Как журавли узнают дорогу? Как… Ведь у них нет ни карты, ни компаса…
Иван Степанович. Узнают… Это неверно, что в мире все открыто… Над стольким нужно еще думать, столько искать… Вот летят журавли… И каждого это трогает за сердце. (И негромко, как бы для себя.)
… Твое это детство степное…
Твои журавли с высоты
Рыдают, летя за весною.
И мальчик степной — это ты…
Понятно, Костя?
Костя (тихо). Это про кого, Иван Степаныч?
Иван Степанович. Это… Это про Алексея Толстого. Написала Наталья Крандиевская, хорошая русская поэтесса. Но это и про меня, и про тебя… Про всякого… кто понимает в этом толк. Мы ведь с тобой понимаем, Костя?
Костя (польщенный и благодарный). Иван Степаныч!
Иван Степанович. А теперь понесем свои экспонаты на выставку. Мне еще по магазинам надо к именинному столу закупать.
Костя. И Стасик придет. Он поправился.
Иван Степанович. Вот о ком всем нам надо заботиться. Только чтоб он не замечал нашей тревоги. Ты обратил внимание, как Стасик привязался к Валерию? А ведь Валерий не делает ему никаких поблажек. Наоборот. Он даже эксплуатирует Стасика.
Костя (помолчав). Вам нравится Валерий, Иван Степанович?
