Зоя. А ты у меня тоже выгодный мужчина — что ни поставь на стол, все годится. /Ласкается к нему./
Федор. А молока купить не надо?
Зоя. Есть /Обнимает его за шею/. Звонит телефон.
Федор /в трубку/. Да, да, Чернигов! Давайте!.. Лидия Афанасьевна? Лида, это я. Ну, Федор, кто ж еще!.. Как с отпуском? Не вышло?.. Ясно. Жаль… Да чего тут? Погода в норме, море в норме. Фрукты в норме… А как же — каждый день купаюсь
Зоя по-прежнему обнимает его.
Федор. Ну, ладно, раз так — сам заеду. Как обещал… Я, что ли, не соскучился! Ладно, детеныша обнимай, матери привет. Пока, целую… Целую, говорю, крепко!.. Ну, конечно, напишу! /Кладет трубку. / Так, значит, нет базара?
Зоя. Завтра все куплю. Сестра?
Федор. Нет.
Зоя. А кто?
Федор. Просто женщина.
Зоя. Любовница?
Федор. Пока, что и не любовница… Это, скорей всего, моя будущая жена.
Пауза.
Зоя. А кто она?
Федор. Историю в школе ведет.
Зоя. Хороший человек?
Федор. Нормальный… По крайней мере, битая. Тридцать лет, дочку растит одна. Хлебнула жизни, в другой раз не потянет… Для строителя самая подходящая жена. Это как для моряка — чтоб самому годилась, а другие не лезли. У нас не море, а тоже вахты: кинут вертолетом километров за двести, и торчи там, пока погода не установится. Так что за спиной все должно быть надежно, чтоб не оглядываться!
Зоя. Ты ее любишь?
Федор. Что?
Зоя. Эту женщину — любишь?
Федор. Мне на эти слова — плевать. Жену надо выбирать, как главного инженера. Чтоб не нравилась, а годилась. Вот она — годится. И профессия нормальная — учитель в любой захлюпановке работу найдет. Знаешь — что такое любовь? Куча дерьма. Как увидишь — обходи подальше.
Зоя. Спасибо, предупредил. Чуть было не влезла в огромную кучу дерьма.
Пауза.
Федор. Да нет, я, конечно… Просто жизнь есть жизнь. Ты по-своему, а она по-своему… Так что, если люди относятся друг к другу по-людски — больше ничего не надо.
Зоя. Ты раньше был женат?
Федор. А как же! Молодой был, год после института.
Зоя. А ей сколько было?
Федор. Девятнадцать.
Зоя. Как мне.
Федор. Как тебе.
Зоя. Ну, и быстро вы…
Федор. В первую же мою отлучку. Услали шлюз заканчивать, а она спуталась с командировочным… Есть у нас там такие… попадаются. Наслушаются про север, что там прямо земля обетованная — на каждую невесту по пять женихов. Вот и прут, как мусульмане в Мекку… /Кричит. / Может, и по пять — да не на всякую!.. /С горечью. / Наверное, оказался первым из пяти.
Зоя. Плохо было?
Федор. Ничего — прошло. Несущественно… Ладно, ну его к черту! Хватит.
Пауза.
Зоя. Федь, скажи, пожалуйста… только правду — хорошо?
Федор. Ну?
Зоя. Ты жалеешь, что поехал со мной?
Федор. Да с чего ты взяла?
Зоя. Ты обещал правду,
Федор. Наоборот, рад. Это я просто сорвался. Вспоминать противно… Ладно, плевать. Забудь, если можешь. /Виновато обнимает ее. Пауза. / Слушай, я чего хочу спросить: ты на меня не обижаешься?
Федор. Я не про сегодня, я — вообще. Ну… Может, веду себя не так. Замуж вот не предлагаю. Просто… /Мучительно ищет слово. / Я ведь все понимаю — и то, что ты мне девчонкой досталась, и вообще… Короче, если хочешь…
Зоя. /неожиданно смеясь/. Ты чего это вдруг? Вот уж удивил! Спасибо, милый, но ни к чему. /Снисходительно целует его в щеку.
Федор. /отстраняясь/. Погоди… Ты чего смеешься?
Зоя /серьезно/. Спасибо, что об этом заговорил. Правда, спасибо. Но это совершенно ни к чему. Ты хорошо ко мне относишься?
Федор /хмуро/. Отвечать?
Зоя. Ну, слава богу. Пойми, это все, что мне нужно. И ничего больше. Я — твой отпускной роман. Девочка на две недели. Я это прекрасно знаю, знала с самого начала. И меня это полностью устраивает.
Федор пытается протестовать.
Зоя. /Улыбаясь. / Ты боишься за меня? Не бойся. Пить уксус я не стану. И, кстати, мне есть за кого выйти замуж. Помнишь, я говорила? Это не на худой, конец. Я его уважаю, мы прекрасно понимаем друг друга. Ну, ты же знаешь, какая тебе нужна жена? Так вот я знаю, какой мне нужен муж… А ты для меня, как гонконгский грипп. Пока не переболеешь, ничего другого делать нельзя.
Федор. Но ведь я…
Зоя. /перебивая/. Все. Не надо. Дай руку. /Берет его руку в свои/.
Комната в доме Самвела. Конец дня. Федор и Зоя пришли с пляжа.
Федор. Чего дрожишь?
Зоя. Я не дрожу.
Федор. Ну-ка пойди сюда. /Укутывает ее в мужской махровый халат. / Потому что нечего по часу сидеть в воде, не август.
Зоя. Я не по часу.
Федор. Поговори у меня! /Сгребает ее в охапку. / Ну — согрелась?
Зоя. Даже жарко… /пытаясь отстраниться. / Самвел в окно увидит.
Федор. Кому ты нужна, кроме меня.
Зоя. Как тебе кажется: что он про нас думает?
Федор. Чего ты ко мне пристала? Давай его спросим! /Кричит. / Самвел!
Зоя. Ты с ума сошел!
Самвел /входя/. Ну, как отдыхаете?
Федор. Здорово отдыхаем. Тут вот у девушки вопрос, возник. Ну чего же ты? Спрашивай.
Зоя. Да нет, я просто… Мы тут говорили… Самвел, я хотела спросить: у вас дети есть?
Самвел. Иначе зачем пениться? Четыре сына есть армии. Еще один со мной. Техникум кончил. Мастер по холодильникам. Лоботряс. Черт знает, куда идет, черт знает, когда придет. Утром встать не может. Насквозь вижу! Женщина! /Не без гордости. / Лоботряс!
Федор. Ну, а как тут вообще — а, Самвел?
Самвел /подумав/. Понимаешь — если вообще, то ничего. Летом весело, зимой скучно. Но если вообще — то ничего.
Федор. А с работой как?
Самвел. Неважно. Я тиром заведую. Приходи стрелять. Еще этот садик — тоже руки нужны. Так что, с работой неважно, но если вообще — то ничего.
Федор. Хорошее у тебя вино.
Самвел. Вон та лоза.
Федор. А я думал — декорация, вьюнок.
Самвел. Триста литров дает. Старая доза, самая сладкая… Может, Зоя еще хочет спросить?
Зоя. Нет, нет, спасибо, Самвел.
Самвел. Тогда, извиняюсь, немножко в саду надо…
Зоя. Да, Конечно.
Самвел выходит.
Федор. Нормальный мужик. Лет сорок пять, не меньше — а хоть один седой волос заметила? Вот только чего он здесь сидит? Пульки в тире выдает. Разве работа для мужика?
Зоя. Зато четверых детей вырастил.
Федор. Так-то оно так. И нервы спокойные, и вино над головой. Натуральное хозяйство. Неплохо, конечно, но все равно странно. Не укладывается в башке. Вот так, сиднем, всю жизнь. Здесь родился, здесь и умрет. Ты хотела бы так?
Зоя /не сразу/. Если с любимым человеком… Извини — если с хорошим человеком.
Федор. А разница?
Зоя. Очень больная. Когда счастлива, зачем искать что-то другое? Мне кажется, с места на место в основном и ездят люди несчастливые.
Федор /с усмешкой/. Ты уж строителей не обижай.
Зоя. У вас работа такая.
Федор. Умница. И на том спасибо.
Зоя /задумчиво/. Раньше ведь все так жили. Крестьяне, например. Где родился, там и умрет. В этом тоже что-то есть: всю — жизнь в одном месте и с одним человеком. А у них тут, может, до сих пор традиция такая.
Федор. Если хочешь знать, сейчас, вообще, никаких традиций — нет. Каждый живет, как получается. Если только стержня настоящего нет… Вот Самвел — армянин, сидит на месте. А со мной в группе учился тоже армянин, так и звали — Армик, так он все на Дальний Восток рвался. Вот и гляди, где традиция… Кстати, интересный был малый. Красивый девчонки висли, сил нет. Так он, знаешь, чего сделал? Напился и лицо бритвой изрезал. Надоело ходить в красавчиках. Он учиться хотел, а давалось трудно… Месяц, наверное, рубцы гноились.
Зоя. А что с ним сейчас?
Федор. Не знаю. Как в воду канул.
Зоя. Страшно, все же.
Федор. Что?
Зоя. Вот так лицо изрезать.
Федор. Наверное, допекли.
Зоя. Ты бы смог?
Федор. Необходимости не было. Я в красавчиках никогда не числился.
Зоя. Нет, ты красивый. У тебя глаза красивые. Федор. У меня? Это сумеркам спасибо.
