Иоганн Гете - Внебрачная дочь

Угрозы этой надо было ждать!
Который день мигает рта искра,
Готовясь хворост пламенем объять.
Дабы спасти тебя, дитя мое,
Должна я сон твой радужный разрушить.
Одна надежда унимает боль,
Но и она, чуть прикоснись к ней, меркнет.
Евгения! Когда б высоким счастьем
Ты поступиться, деточка, могла!
Ведь у его порога рыщет смерть
Иль — на благой конец! — твое изгнанье.
О, если б все сказать тебе могла я,
Назвать те закоулки, где тебя
Наемные убийцы стерегут!
Но я молчать присуждена, я смею
Лишь тихо вразумлять тебя… А ты,
В угаре счастья, речь мою поймешь ли?

Как хорошо, что ты пришла, родная,
Сызде́тства заменявшая мне мать!

Как сладко мне прижать тебя к груди
И радоваться радости твоей,
Переполняющей твое сердечко.
Как светятся глаза твои, как рдеют
Румянцем щеки! Так скажи ж скорей,
Какой такой восторг тобой владеет?

Со мной беда случилась. Я с конем
С кремнистой кручи в пропасть сорвалась.

О, боже!

                Успокойся! Я здорова
И веселее, чем была допрежь.

В толк не возьму…

                                 Потерпишь — и узнаешь,
Как вмиг несчастье счастьем обернулось.

Увы! Бывает и наоборот!

Предчувствия свои попридержи!
Почто меня пугаешь понапрасну?

Скорее бы ты мне во всем призналась!

Тебе — конечно, первой. Но теперь
Уволь меня, родная! Я должна
Побыть с собой наедине немного.
Тебе ль не знать, как радует отца,
Когда его, с благословенья муз,
Встречаю я нежданными стихами,
Подсказанными случаем? Иди,
Любимая! Стихи текут, журчат.
Упустишь их, назад уж не воротишь.

Когда ж мы насладимся, как бывало,
Утешной, задушевною беседой?
Когда — подобно закадычным двум
Подругам, что одна перед другой
Никак не может вдосталь нахвалиться
Подарками, — мы наконец с тобой
Поделимся секретами своими?

Возобновятся и беседы наши,
И станем мы о сладости доверья
Взаимного охотно вспоминать.
Сегодня ж дай в безлюдной тишине
Обдумать все, что мне судьба готовит.

Ну а теперь — за грифель и пергамент!
Стихи сложились. Дело лишь за тем,
Чтоб записать их и преподнести
Монарху в светлый день его рожденья,
Когда и я вторично в жизнь вступлю.

О ты, нам всем дарованный судьбою!
Ужели ты к неопытной, к смущенной
Не обратишь улыбки благосклонной?
Молитвенно склоняюсь пред тобою.

Но вот опять взношусь к тебе душою!
Ведь я впервые в этой зале тронной
Присутствую преемницей законной
Земных божеств, как снилось мне порою.

Так лейтесь же, высоких благ избытки!
Я вас приемлю с набожной любовью.
Но долго ль будет это счастье длиться?

Судьба моя висит на тонкой нитке:
Томлюсь желаньем собственною кровью
За дар, тобой врученный, отдариться.

Так горячо в размеренных строках
Уже давно не изъяснялось сердце!
Какое счастье: чувства и мечты
Запечатлеть в веках нетленным словом!
Но все ль сказала я? Еще стихи
Во мне теснятся, ропщут… Близок день,
Нам давший короля; да и меня
Дарующий отцу, и государю,
И мне самой, какою стану я.
Пусть песнь моя прославит этот день!
Фантазия, опережая время,
Несет меня к престолу короля,
Я перед ним…

                         Евгения! открой!

Что там за спех?

                               Скорее отопри!

Дай мне побыть одной. Я занята.

От герцога посылка!

                                     От отца?
Открою.

               Знать, богатые дары
Он шлет тебе!

                          Сейчас.

                                         Ты слышишь?

                                                                  Слышу.
Куда стихи я спрячу? Непреложно
Они мои надежды выдают,
А запереть их некуда… Иль здесь,
В портфеле, их оставить?.. Нет — опасно!
Увы! Не вся прислуга мне верна.
Немало мной исписанных листов,
Пока спала я, похищались кем-то.
Вот и не знаю, как сокрыть мне тайну
От этих глаз и рук?

                                 Да! Он был здесь,
Мой милый тайничок, хранитель верный
Ребяческих невинных тайн моих.
Тебя я заприметила давно
Пытливым детским оком, предаваясь
Игре в открытье сказочных пещер.
Мне лишь одной известный, отворись!

Как лакомства запретные в тебе,
Таясь от взрослых, я тогда хранила,
Так счастье всей моей грядущей жизни
На малый срок тебе я предаю.

Часы бегут, и с ними страх и радость
Пророчески витают надо мной.

Я помешала? Но прибывший ларь,
Быть может, мне послужит оправданьем.

Ларь, присланный отцом? Как он красив!
Вот только бы узнать, что он содержит!

Постойте!

                  В предвкушении наград,
Достойных вас, примите эту малость.

И ни ключа, ни весточки! Досадно!
Ларь здесь, при мне… Но как его открыть?
О любопытство жгучее! А ты
Мне не поможешь разгадать загадку?

Сдается мне, что ты и так все знаешь!
В ларце хранится пышный твой наряд,
В котором ты впервые пред двором
Предстанешь полноправною принцессой.

С чего взяла ты это?

                                     Тайн таких
На свете нет, чтоб их не распознали.

Раз все тебе известно, что скрываться?
Зачем смирять без ну́жды любопытство,
Не заглянуть в таинственный ларец?
Вот ключ к нему. Хоть герцог запретил
Его открыть… Но по какой причине?
Чтобы досрочно тайну не предать
Огласке. Но ведь ты и так все знаешь,
Пожалуй, больше и узнать нельзя.
Чего же медлить нам? Заглянем в ларь
И насладимся всем, что в нем сокрыто.

Стой! А запрет родительский? Как знать,
Что герцогу внушает опасенье?

Одну лишь цель преследовал отец,
И не достиг ее: ты знаешь все,
Но, из любви ко мне, меня не выдашь.
Запремся в нашей комнатке и вместе
Изучим досконально чудный клад.

Пусть златотканых платьев яркий блеск,
Лучи алмазов, ласка жемчугов
Лежат в ларце недвижно! Роскошь их
Прельстительна, и ты поддашься ей.

Прельстительность — в высоком их значенье.

Какой наряд роскошный! Чуть рука
Его коснулась, и взыграло сердце.
А зеркало! Не для того ль оно,
Чтоб отразить меня во всем убранстве?

Мне кажется, что я держу в руках
Одежду смертоносную Креузы.

Что за сравненье! Вспомнила бы лучше
Счастливых дев, обряженных к венцу.
Подай мне весь убор, за вещью вещь!
Чехол серебряный! Как дивно он
Сквозь золотую сетку проступает.

Но стоит солнцу отвратить свой лик,
И твой заемный свет тотчас померкнет.

Кто сердцем чист, заслужит милость солнца,
Ее утратив, милость возвратит.
Теперь подай накидку золотую
И распластан в длину широкий шлейф;
Он весь в цветах эмалевых, искусно
Рассыпанных по золотой канве.
Не правда ли, я хороша собой?

Знаток, тот больше ценит красоту
Природную в ее простом обличье.

Возможно, но на то он и знаток;
Толпу пленяет красота в оправе.
Теперь скрестим жемчужин мягкий свет
С победоносным блеском бриллиантов.

Но ты превыше чтила чистоту
Души своей, а не наружный блеск.

Наружный блеск — что стоит без души?
Но сер лишенный блеска мир душевный.

Но разве ты в глухом затворе нашем
Не провела счастливейшей поры?
И, припадая к любящей груди,
Не наслаждалась жизнью безмятежной?

Бутон не распускает лепестков,
Пока трещит мороз и воют вьюги,
Но с первым дуновением весны
Он предстает во всем великолепье.

Умеренность — залог житейских благ.

Для тех, кто жизнь неполной мерой мерит.

Довольство малым — драгоценный дар.

Нет, ты меня с пути не совратишь!
Вообразим: укромный наш покой
Преобразился в царственный чертог,
Где высоко над троном короля
Победным нимбом блещет балдахин.
Вокруг монарха избранная рать
Высокородных слуг его стоит
В почтительном величии своем.
И среди гордых родичей и я,
Им равная по крови и по сану.
Дай мне счастливый миг предощутить,
Когда ко мне все взоры обратятся!

Увы! Не восхищение одно
Ты в них прочтешь, а ненависть и зависть.

Завистник подтверждает нашу мощь,
А ненависть нас бдительности учит.

Смиренник гордых побеждал не раз.

Уж как-нибудь управлюсь я и с ним.

Еще с тобой не все мы разглядели.
Не обо мне здесь речь! И для друзей
В ларце найдутся ценные вещицы.

Вот и шкатулка с надписью «Подарки».

Возьми себе на память что-нибудь
Из часиков и табакерок этих.
А впрочем, что спешить? Быть может, в ней
И лучшая отыщется вещица.

О, если б в ней нашелся талисман,
Смягчить способный злобный норов брата!

Своим радушьем эту неприязнь
Надеюсь побороть я постепенно.

Но те, что раздували в нем вражду,
Меж вами примиренья не потерпят.

Они не раз вредить мне порывались,
Но нерушимо слово короля,
И кто пойдет ему наперекор?

Еще твоя надежда не сбылась.

Но сбывшейся ее я почитаю.

Что в этом ящике продолговатом?

Атласных лент прельстительный набор.
Но хватит этой пестрядью мишурной,
Дитя мое, беспечно любоваться.
О, если б ты, хоть на короткий миг,
Моим словам вниманье уделила!
Из тихой гавани в открытый мир
Уходишь ты, где беды ждут тебя —
Измена, сеть интриг, быть может, смерть
От подлых рук наемного убийцы.

Нет, верно, ты больна! В судьбе моей
Ты только ужас видишь беспросветный…

А в этом свертке что? А! Знак отличья
Принцессы дома — орденская лента.
Как я о ней мечтала! И ее
Надену. Поглядим, к лицу ли мне
Почетный знак багрянородных дев.

Что мне опасности, скажи, что смерть!
Бойца что́ красит больше, как не час,
Когда, наградой горд, он предстает
Пред королем в ряду других героев?
Чем восторгается и стар и млад,
Как не убранством доблестных дружин?
А эта лента — разве не симво́л
Опасности, борьбы самозабвенной!
Она — как бранный клич, как шарф бойца,
Которым он сурово подпоясан,
Когда вступает в смертоносный бой.
Пусть этот знак опасен, но позволь
И мне отважно встретиться с врагом
В обличий воительницы грозной!
Неотвратим счастливый жребий мой!

Неотвратим и рок, бедой чреватый.