КЕЙТ (помолчав). Могу я спросить вас, сколько вам лет?
АННИ. Ну, знаете ли, я уже не подросток! Мне двадцать лет.
КЕЙТ. Целых двадцать лет!
АННИ храбро берет быка за рога.
АННИ. Миссис Келлер, не отчаивайтесь только потому, что я еще не падаю с ног от старости. У меня три больших преимущества над доктором Хоу, которых вы не могли бы получить ни за какие деньги. Первое — это то, что я знаю все его труды, я читала каждое слово, которое было им написано, а он не является человеком, которого можно было бы назвать немногословным. Другое преимущество — это то, что я молода, и у меня хватит энергии на что угодно. Третье преимущество — я сама была слепой. (Ей нелегко это сказать).
Пауза.
КЕЙТ (тихо). Преимущество.
АННИ. Ну и затем, существует еще ирландское везение, правда, не у всех.
КЕЙТ улыбается. Ей начинает нравиться АННИ.
КЕЙТ. Чему вы попытаетесь научить ее вначале?
АННИ. Вначале, в конце и в промежутках — речи.
КЕЙТ. Речи?
АННИ. Речь для мозга значит больше, чем свет для глаз. Это сказал доктор Хоу.
КЕЙТ. Речь! (Она покачивает головой). Мы не смогли научить ее спокойно сидеть. Вы слишком молоды, несмотря на ваши годы, для того, чтобы так в это верить. Ну а в душе вы верите в то, что это возможно?
АННИ изучает лицо КЕЙТ. Она тоже нравится ей.
АННИ. Нет. По правде говоря, в душе я вся дрожу, словно детская погремушка.
Они улыбаются друг другу и КЕЙТ гладит ее руку.
КЕЙТ. Не бойтесь.
Возвращается ДЖЕЙМС и идет вместе с ними к выходу.
Мы сделаем все, чтобы помочь вам, а также все для того, чтобы вы почувствовали себя у нас, как дома. Мы для вас теперь не чужие, мисс Анни.
АННИ (бодро). О, чужие мне вовсе не так чужды. Я знала их всю свою жизнь.
КЕЙТ опять улыбается. АННИ улыбается ей в ответ. Все трое уходят.
Свет, освещающий их, становится менее ярким. Зато ярко вспыхивает освещение в доме КЕЛЛЕРОВ. ВИНИ вошла в гостиную с салфетками, раскладывает их на столе, берет кувшин для воды и идет во двор к колодцу. Насос качает настоящую воду. Возвращаясь в дом, ВИНИ слышит звуки приближающегося экипажа и кричит:
ВИНИ. Капитан Келлер! Капитан Келлер! Они едут!
Она входит в дом в тот момент, когда КЕЛЛЕР появляется на веранде.
Она все-таки приехала, они подъезжают.
КЕЛЛЕР спускается с веранды и идет через двор навстречу экипажу. Разговор начинается за сценой.
КЕЛЛЕР (очень вежливо). Приветствую вас в Айви Грин, мисс Сюлливэн. Я полагаю, вы и есть мисс Сюлливэн.
КЕЙТ. Мисс Анни, это мой супруг, капитан Келлер.
АННИ (стараясь вести себя как можно более чинно). Капитан, как поживаете?
КЕЛЛЕР. Рад вас видеть наконец у нас. Надеюсь, путешествие ваше было приятным?
АННИ. О, у меня было несколько путешествий! Когда только эта страна стала такой большой?
ДЖЕЙМС. Куда нести сундук, отец?
КЕЛЛЕР. Поставь его там, где он будет под рукой у мисс Сюлливэн, я полагаю.
АННИ. Да, пожалуйста. А где Элен?
КЕЛЛЕР. В вестибюле. Джимми…
КЕЙТ. Мы поместили вас наверху, в угловой комнате, мисс Анни. Если этим летом будет хоть малейший ветерок, что редко случается, вы его почувствуете…
В доме сеттер — БЕЛЬ — бежит в столовую, спасаясь от ЭЛЕН, собака бежит к двери, за ней ощупью в дверь пробирается ЭЛЕН и выходит на веранду. Она неопрятна, волосы ее всклокочены, фартук разорван, шнурки на ботинках развязались. КЕЛЛЕР несет чемодан АННИ, АННИ тянется к чемодану, хотя все еще старается соблюдать надлежащие манеры.
КЕЛЛЕР. А куда чемодан…
АННИ (любезно). Я возьму чемодан, благодарю вас.
КЕЛЛЕР. Что вы, я понесу его, мисс Сюлливэн.
АННИ. Я бы хотела сама взять его.
КЕЛЛЕР (галантно). Я не могу допустить этого, мисс Сюлливэн. Вы увидите, что на Юге…
АННИ. Позвольте мне…
КЕЛЛЕР.…мы рассматриваем женщин, как цветы цивилиза…
АННИ (нетерпеливо). В чемодане у меня есть кое-что для Элен!
Она вырывает чемодан у КЕЛЛЕРА. КЕЛЛЕР в изумлении смотрит на нее.
Благодарю вас. Когда я смогу увидеть ее?
КЕЙТ. Вот. Вот Элен.
АННИ поворачивается и видит ЭЛЕН на веранде. Мгновение царит тишина. Затем АННИ направляется к девочке через двор, волоча за собой чемодан.
КЕЛЛЕР (тихим голосом). Кети…
КЕЙТ заставляет его замолчать, положив руку ему на плечо. Когда АННИ, наконец, подходит к ступенькам веранды, она останавливается и внимательно разглядывает девочку, прежде чем вторгнуться в ее мир. Затем она умышленно тяжело роняет чемодан на пол веранды. ЭЛЕН вздрагивает и протягивает вперед руку. АННИ тоже протягивает ей руку и дотрагивается до ЭЛЕН. ЭЛЕН сразу хватает ее руку и начинает пальцами ощупывать ее, словно лицо. Рука девочки движется вверх по руке АННИ и ощупывает ее платье; АННИ становится на колени, чтобы приблизить свое лицо к пальцам ЭЛЕН. Пальцы девочки безо всякого смущения движутся по лицу АННИ, пока не встречают на своем пути темные очки, которые она отталкивает в сторону. Взгляд АННИ серьезный, очень внимательный, в нем нет жалости. АННИ кладет свои руки на плечи девочки, но ЭЛЕН сразу отстраняется, и так они стоят лицом к лицу, разделенные пространством. Тогда ЭЛЕН поворачивается к чемодану, старается открыть его, но никак не может. АННИ берет руку ЭЛЕН и поднимает ее над головой. ЭЛЕН уклоняется и снова старается открыть чемодан. АННИ поднимает руку над головой. ЭЛЕН тоже поднимает руку над головой в знак вопроса. АННИ подносит руку ЭЛЕН к своему лицу и кивает головой. Тогда ЭЛЕН начинает тащить чемодан к двери, АННИ пытается отнять у нее чемодан, но девочка отталкивает ее и убегает с чемоданом в дверь. АННИ стоит некоторое время, затем идет за ней, и они вместе несут чемодан вверх по лестнице в комнату АННИ.
КЕЙТ. Ну?
КЕЛЛЕР. Она очень неотесанна, Кети.
КЕЙТ. Она мне нравится, капитан.
КЕЛЛЕР. Да, странных девушек они воспитывают на севере. Сколько ей лет?
КЕЙТ (неопределенно). О, ну она уже не подросток.
КЕЛЛЕР. Она еще ребенок. Что у нее за семья, которая отпустила ее так далеко одну?
КЕЙТ. Мне не удалось этого узнать. В некоторых вопросах она очень скрытна.
КЕЛЛЕР. Почему она носит очки? Я хотел бы смотреть в глаза человеку, с которым разговариваю.
КЕЙТ. Это из-за солнца. Она была слепой.
КЕЛЛЕР. Слепой?!
КЕЙТ. У нее было девять глазных операций. Последнюю она перенесла незадолго до того, как поехала к нам.
КЕЛЛЕР. Слепая, боже праведный. Неужели они ожидают, что один слепой ребенок научит чему-то другого? Есть ли у нее по крайней мере опыт, как долго она там преподавала?
КЕЙТ. Она была там ученицей.
КЕЛЛЕР (медленно). Кети, Кети. Это ее первая работа?
КЕЙТ (оживленно). Она была одной из первых выпускниц.
КЕЛЛЕР. Здесь полон дом взрослых не может справиться с ребенком, как же это сделает неопытная, полуслепая школьница-янки?
Входит ДЖЕЙМС с сундуком на плечах.
ДЖЕЙМС. Ничего себе, облегчение. Теперь нам придется уже ухаживать уже за двоими.
КЕЛЛЕР. Ты бы лучше ухаживал за клубникой!
ДЖЕЙМС с сундуком останавливается. КЕЛЛЕР, не говоря ни слова, отворачивается от него и уходит.
ДЖЕЙМС. Что бы я ни сказал, все плохо.
КЕЙТ. А зачем говорить? (Кричит). Капитан, не задерживайтесь, будем обедать…
Она уходит в дом и проходит в дверь в глубине столовой. ДЖЕЙМС тащит сундук, направляясь к лестнице, ведущей в комнату АННИ. Поднявшись по лестнице, он ставит сундук под дверью. Свет повсюду затемняется, по-прежнему ярко освещена лишь комната АННИ.
Тем временем в комнате наверху АННИ дает ЭЛЕН ключ; пока АННИ снимает шляпу, ЭЛЕН отпирает замок и открывает крышку чемодана. Первое, что она вынимает из него — это большая шаль. Она долго ощупывает ее, затем понимает, что это такое, заворачивается в шаль, берет шляпу АННИ и ее очки, надевает их на себя. Она почти потонула в шали, шляпа съезжает на очки, но она продолжает стоять у зеркала, наклоняя голову из стороны в сторону, подражая движениям взрослых. АННИ смеется и разговаривает с ней, как с маленьким зверьком, без какого-либо оттенка товарищеских отношений.
АННИ. Как я старалась, а значит, вот на что я похожа?
