Они выходит на ханамити.
Первое митиюки
В митиюки всё действие происходит на помосте ханамити. Киндзо и Юба идут стилем «коаруки», то есть, изображая ходьбу, почти не двигаются с места. Он шагает с мешком за плечами, ведет ее за руку. Юба приподняла полы кимоно и шагает не по-женски, а по-мужски — широкими шагами, что символизирует ее разрыв с «Миром цветов и ив», где царят искусственность и аффектированная женственность. Поначалу она то и дело оглядывается на закрытый занавес, потом перестает. Ветер растрепал ее прическу.
Юба. А если будут гнаться за нами?
Киндзо. Наплевать!
Юба. А вдрут в тюрьму посадят? Тогда что?
Киндзо. Наплевать!
Юба. А вдруг себе мы крова не сыщем?
Киндзо. Наплевать!
Юба. А ты меня не бросишь? Скажи мне!
Киндзо. Напле… (поправляется — и с широким жестом) ни за что!
Сказитель.
Спешат они подальше уйти из этих мест.
Прически раздувает греховный ветер им.
За ними задвигается занавес. Свет меркнет.
Влечет любовь земная в неведомым их путь По тропам под ногами пружинящей Земли — Земли жестокой, доброй, обильной и скупой. Бродить по ней скитальцам, пока в конце концов Любовь земную в землю не упечет Земля, И беспечальный ветер развеет праха горсть…
Свет гаснет. В темноте Киндзо и Юба исчезают.
Картина вторая
Снова комната О-Бары. Входит гейша, в руках у нее цветы. За ней следует укутанный в плащ Футоя. О-Бара поворачивается к нему, и оба застывают на месте.
Сказитель.
Сообщника О-Бара к себе призвала вновь,
Сказать, что всё готово, что подай тайный знак.
Неведомо злодейке, что следует за ней
Бесшумный соглядатай отныне по пятам.
Бьет в барабан. По ту сторону бумажной перегородки появляется Неслышимый и чуть раздвигает сёдзи. О-Бара и Футоя снова двигаются.
О-Бара.…И не сегодня завтра наступит ей конец. Ничто не помешает успеху моему.
Садится к столику, вдумчиво и неторопливо начинает составлять икэбану. Футоя садится рядом.
Все то, чего желали мы с вами, милый друг, вот-вот осуществится. Сомнений в этом нет.
Футоя. Известие благое! Теперь прошу отдать вещицу, что доверил я на храпенье вам. Знак подан, для Идзуми последний час настал. Мгновений исполняют синоби приговор. В любой момент посланец явиться может вдруг, и должен буду тут же дракона я вернуть.
О-Бара не спеша заканчивает составлять букет. Потом приподнимает столик, открывает тайник, шарит в нем. Думает, что перепутала ножку и поочередно ищет в каждой из них.
Сказитель (тем временем).
Внимает разговору Неслышимый — и вот
Ясна вся подоплека становится ему.
Заказчики убийства здесь оба перед ним.
По их вине Идзуми он должен умертвить!
С каким бы наслажденьем О-Бару и купца
Предал он лютой смерти, и платы бы не взял!
Но в правилах синоби содержится запрет
Без веских оснований заказчиков карать…
О-Бара. Куда ж он подевался? Отлично помню я, как прятала дракона в заветный свой тайник…
Футоя. Тут шутки неуместны! Отдай мне талисман!
О-Бара. Проклятье! Он украден! Глазам не верю я! Вот выдолблена ножка. Надежнейший тайник!
Футоя переворачивает столик.
Футоя. Я понял! Догадался! О, подлая змея! Избавиться теперь ты желаешь от меня? Я стал тебе не нужен? Полезность исчерпал? Отдать меня ты хочешь на растерзанье им? (С силой хватает ее за плечи.) За своего дракона убьет меня дзёнин! Того тебе и нужно! Отдай его, отдай!
О-Бара (сопротивляясь). С ума сошли вы, что ли? Пустите, идиот! Союзники мы с вами! Зачем мне вас губить? Должно быть, это Юба ограбила меня! В ней странную строптивость я стала замечать…
Футоя (не слушая). Отдай дракона, стерва! Из-за любви к тебе грехом свою я карму испортил на века!
Она вырывается, он гоняется за ней по комнате. Валит на пол, но О-Бара сильна и ловка, она снова высвобождается. Наконец оба падают и начинают кататься по циновкам, колотя и царапая друг друга. Все это происходит без слов и криков, пантомимически.
Сказитель (во время пантомимы).
Ловушки нам готовит насмешница судьба
И праведным, и грешным. Никто не защищен.
И то-то ей веселье, коль хитрый рыболов
В расставленные сети оплошно попадет.
Неслышимый ликует. Что-что? Дракон пропал?
Теперь имеет право к ответу он призвать
Людишек, подписавших Идзуми приговор!
Синоби безъязыкий берет бумагу, кисть…
Неслышимый вынимает из-за пояса свиток, отрывает от него кусок. Достает переносную тушечиицу, кисточку и быстро что-то пишет.
И пишет на бумаге: «Исполнен приговор.
Прошу вернуть дракона, как повелел дзёнин».
Удар в барабан.
Синоби рывком открывает сёдзи и входит в комнату.
О-Бара. Довольно! Перестаньте! Мы с вами не одни! (Неслышимому.) Как смел без приглашенья явиться ты, фигляр?
О-Бара и Футоя расцепляются. Оба садятся, пытаясь привести одежду и волосы в порядок. Неслышимый, пе обращая внимания на гейшу, подает купцу листок.
Футоя. Бумага? Что такое? Даешь ты это мне? (Читает про себя, вскрикивает.) Всемилостивый Будда! Она уже мертва!
Неслышимый достает из-за пазухи кинжал с змееобразным клинком, показывает его и протягивает руку за драконом.
Футоя (отползая на корточках). Заказчики мы оба. Дракона я отдал на сохраненье этой почтенной госпоже.
О-Бара. Он врет! Впервые слышу! Не понимаю я, о чем вы говорите! Какой еще заказ?
Неслышимый поднимает с пола ветку яблони и показывает гейше.
О-Бара (поняв, что отпираться бессмысленно). Да-да, прошу прощенья. На всякий случай я хотела осторожность вначале соблюсти. Мертва она? Так быстро? Исполнен наш заказ? Возможно ли? Хочу я ее увидеть труп.
Футоя (громким шепотом). Ты нас погубишь, дура! Не оскорбляй его! В таких делах синоби заказчикам не лгут! Отдай ему дракона! Твой фокус не прошел! Иначе нас обоих прикончит он сейчас!
О-Бара (тоже шепотом, отползая к стоящему па полу бумажному фонарю). Дурак вы сами, сударь! Дракона нет, пропал! Хотите жить — молчите. И не мешайте мне!
Футоя, кланяясь грозному посланцу, на карачках подползает к ней. Неслышимый смотрит на них, требовательно протягивая ладонь. Кинжал он снова спрятал за пазуху.
О-Бара опрокидывает фонарь, он гаснет. Темнота Голос О-Бары. Спасайте меня, ноги! Голос Футои. Постой! А как же я?
Слышен топот ног.
Занавес закрывается. Во время сцены митиюки там меняется декорация.
Второе митиюки
В пятне света О-Бара и Футоя бегут по ханамити, оставаясь на месте. Они будто вязнут в песне; их бег тягостен, нак в кошмарном сне; дыхание прерывистое и тяжелое. Гейша опередила купца. Она сбросила лаковые сандалии и заткнула полы киноно за пояс, чтоб было ловчее бежать.
Футоя. Бессмысленное, бегство! От них не убежать! Они нас всюду сыщут, хоть и на дне морском!
О-Бара (не оборачиваясь). Бегу я не от ниндзя, а от тебя, болван. Дракона не брала я, не мне и отвечать!
Футоя прибавляет скорости, нагоняет ее.
Футоя. Неужто не любила меня нисколько ты?
О-Бара. Любила, отчего же. Но тут не до любви!
Футоя. Права ты, как обычно. Да и совет неплох. Пускай тебя он кончит, а я пока сбегу.
Хватает ее за рукав, швыряет на землю. Сам вырывается вперед.
Мне только бы сегодня от смерти убежать, а после от дзёнина деньгами откуплюсь!
О-Бара хватает его за полу кимоно, он падает. Оба вскакивают и продолжают свой панический бег, толкаясь.
Сказитель.
Во всей красе пред вами та смрадная любовь,
Что в первом акте «адской» Окасан назвала.
Любовники пылают сияющим огнем,
Но тот огонь не греет им души, а студит.
Здесь каждый суетится, за прибылью бежит,
Зияет преисподня в конце того пути…
Бьет в барабан.
