class="p1">Ж и л и н. Для шахмат…
А р к а д и н. Ах, вот вы о чем! Да, играем…
Ж и л и н. Какой результат?
Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Ничья.
А р к а д и н. Пока! Будет еще партия!
Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Надеюсь, не сейчас?
А р к а д и н. Найдем время.
Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. А пока доброй ночи! (Уходит.)
А р к а д и н (устало). И я пойду… прилягу… пора отдохнуть.
Ж и л и н. А я посижу…
А р к а д и н. Стерегите телефон. (Уходит.)
С лестницы спускается С о к о л о в. Подходит к Жилину.
С о к о л о в. Ну и головоломку вы мне задали!
Ж и л и н. Не получается?
С о к о л о в. Версий много, но пока без результата.
Ж и л и н. Ну, этот орешек еще покрепче будет.
С о к о л о в. Какой?
Ж и л и н. Которого нашли.
С о к о л о в. Пришел в себя?
Ж и л и н. Нет. Его молнией оглушило. Видно, он вплавь сюда добирался: сильно побило о камни.
С о к о л о в. Удастся спасти?
Ж и л и н. Надо! Помрет — ничего не узнаем, а то бы своей рукой прикончил! Одной гадиной на свете меньше бы стало!
С о к о л о в. Что вы говорите? О неизвестном для вас человеке…
Ж и л и н. Неизвестном! Документов у него действительно нет… А что вы скажете, когда увидите, что я у него нашел?! (Вынимает из кармана револьвер.) В оружии разбираетесь?
С о к о л о в. Неважно…
Ж и л и н. Клеймо прочтите…
С о к о л о в. Позвольте поближе… Близорук… (Подносит револьвер к глазам.) Мэйд ин… иностранное?!
Ж и л и н. Его и ждали! Револьвер не наш и человек чужой!
З а н а в е с.
Картина третья
Та же обстановка. Е в г е н и й Ю р ь е в и ч в раздумье — у столика с шахматами. С лестницы спускается Н а т а л и я Н и к о л а е в н а.
Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Все еще без сознания!..
С о к о л о в (растерянно). Кто?
Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Человек, которого только что внесли. Неужели забыли?
С о к о л о в. Вспомнил…
Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Как можно!.. Такое несчастье!..
С о к о л о в. Думаю о другом.
Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. О чем?
С о к о л о в. О вас!
Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Вот не ожидала! Чему обязана?
С о к о л о в. Где-то я вас видел…
Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Ой! Как тривиально…
С о к о л о в. Что именно?
Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Ваш способ завязать разговор. Уж очень банальный прием… Извините.
С о к о л о в. Пожалуйста, сделайте одолжение. Но я вас действительно видел.
Н а т а л и я Н и к о л а е в н а (небрежно). Возможно…
С о к о л о в. Безусловно! Меня не может обмануть моя блестящая зрительная память!
Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. О, вы не страдаете скромностью… Простите… (Идет.)
С о к о л о в (вспоминая). Веселый гомон детских голосов: ребята радостно встречают любимую учительницу… Какие счастливые глаза у молодой девушки!
Наталия Николаевна останавливается.
За столиком, в кафе, пожилой холеный мужчина настойчиво убеждает свою собеседницу. На ее лице ужас.
Наталия Николаевна подходит ближе.
Трудно узнать в ней ту самую, которая была так счастлива с детьми! Девушка в отчаянии. Но это она! (Пристально смотрит на Наталию Николаевну.) Я не ошибаюсь, Наталия Николаевна, это были вы?!
Н а т а л и я Н и к о л а е в н а (порывисто). Я думала, что эта картина давно забыта. Неужели вы узнали меня?
С о к о л о в. Как видите? Вам это неприятно?
Н а т а л и я Н и к о л а е в н а (перебивает). Я стараюсь забыть, а вы…
С о к о л о в. Не хотите вспоминать. Почему?
Появляется А р к а д и н. Наталия Николаевна замечает его.
Н а т а л и я Н и к о л а е в н а (перебивает). Я расскажу… А сейчас поговорим о другом… (Меняет тон.) Мне предстоит сопровождать профессора на атомный ледокол и еще куда-то, в том же роде, а я в этих вопросах ничего не смыслю.
С о к о л о в. Там специалисты объяснят.
Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Но мне, профану, трудно будет переводить… Не могли бы вы меня посвятить хотя бы в общих чертах…
С о к о л о в. С удовольствием! Я составлю список литературы, которая вам поможет…
Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Это, наверное, предельно скучно. Живой рассказ гораздо лучше.
С о к о л о в. Я не умею популярно излагать.
А р к а д и н. А такая небывалая для здешних мест гроза — не отзвук атомных и водородных взрывов?
С о к о л о в. Обывательское представление! Взрывы не меняют климата. Испытания ядерного оружия грозны другим. Взрывами атомных бомб в Хиросиме и Нагасаки было убито сто тысяч и ранено двести тысяч человек. Бомба, сброшенная над Бикини, смертельно поразила зону в двадцать пять тысяч квадратных километров… Над Японией словно свирепствует чума! Пыль на дорогах, вода в домах, рыба в море, овощи на земле — все стало радиоактивным и медленно убивает людей. Виной этому опытные взрывы американских бомб.
Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Как академически спокойно говорите вы о таком ужасе!
С о к о л о в. Эти сухие цифры и факты сочатся кровью и не нуждаются в том, чтобы при их изложении рвали страсть в клочки.
А р к а д и н. А чем грозит человеку пребывание в радиоактивной зоне?
С о к о л о в. У пораженного лучевой болезнью наступает общее недомогание, изменяется состав крови, выпадают волосы, появляются язвы — наступает смерть.
А р к а д и н. А при посещении атомных учреждений нет угрозы подвергнуться излучению?
С о к о л о в. Это исключено: за безопасностью следит специальная аппаратура. Кроме того, у каждого есть индикатор, вот такой… (Показывает трубочку, похожую на авторучку.) Он указывает малейшее наличие радиоактивности.
Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Можно посмотреть?
С о к о л о в. Пожалуйста. (Дает.) Вот в это стеклышко.
Наталия Николаевна смотрит.
Видите нить? В нормальном положении она на нуле.
Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Вижу, но она отошла от нуля!
С о к о л о в. Простите! (Забирает индикатор, смотрит.) Вам показалось.
Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Ясно видела…
С о к о л о в. У страха глаза велики. (Прячет индикатор.)
Р о м а (входит). Перевязал по всем правилам. Если бы чуть позже нашли, кровью мог изойти. (Смотрит на диван.) Минуту здесь полежал, и то… (Показывает диванную подушку, на которой пятно крови.)
Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Ему нужен врач. Кто возле него?
Р о м а. Петр Алексеевич. Товарищи! Смотрите!
Все подходят.
Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Медальон…
Р о м а. Он самый!
Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Как он сюда попал?
А р к а д и н. Какая разница! Важно, что он здесь!
Р о м а. Товарищи! Все сюда! Медальон отыскался!
Входят М и х а и л Н и к о л а е в и ч, С а ш а и П е т р А л е к с е е в и ч.
Вот здесь, на диване. Видно, за обшивку зацепился.
Входит А р и а д н а С е р г е е в н а.
Н а т а л и я Н и к о л а е в н а. Ариадна Сергеевна, я так рада! Вот ваш медальон!
А р и а д н а С е р г е е в н а (сдержанно). Спасибо!
Р о м а. Вы будто недовольны?!
А р и а д н а С е р г е е в н а. Да! И очень! Товарищи, кто заходил в библиотеку?!
Пауза.
Я сейчас обнаружила, что дверь в библиотеку отперта. Кто это сделал?
М и х а и л Н и к о л а е в и ч. Саша, может быть, ты забыл запереть, когда брал папку с рукописью?
С а ш а. Нет. Я запер. Хорошо помню.
А р и а д н а С е р г е е в н а. А где же папка?
С а ш а. У меня в комнате.
А р к а д и н. Опять что-нибудь пропало?
А р и а д н а С е р г е е в н а. Ничего, но порядок нарушен, и я бы хотела, чтобы виновник сознался. (Обводит всех испытующим взглядом.)
Р о м а. Честное слово, не я! Действительно, искал библиотеку, но не входил. Неловко как получилось.
А р к а д и н. Признавайтесь, кто нашалил, а то весь класс останется без обеда.
М и х а и л Н и к о л а е в и ч. К сожалению, это не шалость: в библиотеке хранятся уникальные вещи, и наше беспокойство вполне понятно.
С о к о л о в. Мы столько волнений причинили хозяевам! Во избежание всяких недоразумений я предлагаю разойтись по комнатам.
А р к а д и н. Разумное предложение.
Все, кроме Михаила Николаевича, Соколова и Ариадны
