— Есть.
— Будь другом, подари, а?
— Конечно. — Степа с готовностью кивнул.
— Ладно, ты звони, а я пойду с ребятами еще немного посижу.
Данила со Степой выгрузили в один из заброшенных склепов трупы бандитов.
— Пойдем выпьем.
— Ну, я поеду? — робко спросил Степа.
— Спасибо. — Данила крепко пожал ему руку. — Ты извини, что так вышло. Даст Бог, встретимся.
Степа кивнул и быстро пошел к воротам кладбища.
Они сидели у костра, вокруг которого привычная гофмановская компания не торопясь пила водку.
— Это мой друг Степа, — представил Данила.
Гофман налил полстакана и молча передал Степе. Тот выпил половину и передал Даниле. Данила выпил и вернул Гофману стакан. Помолчали.
Степа ушел.
Данила выпил еще.
— Ну, чего ты смотришь? Я людей хороших спас. Вот и этого дохляка спас.
Немец опустил глаза и поковырял палкой в углях.
— Бог тебе судья.
— Немец! Ты похорони их по-человечески… Ладно?
Света открыла дверь. На пороге стоял Круглый. За ним топтались двое бандитов.
— Здравствуй. — Он улыбнулся.
— Привет. — Она все поняла сразу.
— Муж дома?
— В командировке.
— Мы зайдем ненадолго. А то как-то не по-русски, — сказал он, входя.
Она отступила.
Бандиты вошли следом. Один остался у двери, а Круглый прошел в комнату.
На полу по-прежнему лежали вещи, разбросанные Данилой.
— О! — Он оглянулся и внимательно посмотрел на нее, потом поднял многохвостную плетку. — Я говорил: не обманывай мужа. — Он улыбнулся.
Здоровый бандит двинулся к ней.
— Ну, хорошо. — Она отступила к кровати. — Я правда не знаю, где он живет и что делает.
Круглый внимательно смотрел на нее, похлопывая плеткой по ладони.
— Да, он провел у меня два дня. Но он сам меня нашел. Я правду говорю…
— Хайль Гитлер. — Круглый улыбнулся.
Диск лег в гнездо плеера и мягко вошел внутрь. Ударила музыка.
Данила прошел по набережной и свернул во двор своего дома. Краем глаза он заметил человека в плаще, неестественно быстро идущего прямо на него сбоку. Одновременно с тем, как человек поднял руку с пистолетом, Данила рванулся в сторону. Пуля ударила в плеер. Музыка оборвалась. Данила закатился за крыльцо, быстро достал свой самодельный и несколько раз выстрелил. Человек упал. Данила посмотрел на разбитый плеер и выругался. Человек кряхтел и корчился в грязи. Данила быстро прошел мимо и вышел в переулок через проходной двор.
Света сидела на кухне и проникновенно пела русскую народную песню. У нее был сильный чистый голос. Пела она очень хорошо. Перед ней стояли располовиненная бутылка водки и стакан. Лицо было сильно разбито. На открытых руках алели кровоподтеки.
Он встал на пороге, она увидела его, но не обратила внимания.
— Ты сука! — Он шагнул вперед, наотмашь выбил стакан, который со звонким хлопком разбился о стену.
— Ну, ударь меня! Ударь! — крикнула она, подставляя лицо. — Давай! Крутой… Ты же не пробовал? А вдруг понравится!
Он тяжело опустился рядом.
— Твои приходили, — устало и просто сказала она. — На этот раз все было по-настоящему. Без игры. Все по очереди прошлись. Во все дырки. — Она отпила из бутылки. — А главный, с круглой мордой, плеткой постукивал. Шутил. И разговаривал со мной все время. По-доброму так… — Она улыбнулась опухшими губами. — Споем?
— У меня слуха нет… — тихо сказал Данила.
Света снова запела. Сильно и красиво, только слова произносила неразборчиво.
Круглый дал отбой на телефоне.
— В штабе, говоришь, служил? Писарем? — сказал он, обращаясь к Виктору. — Сначала Шишу, потом двое пропали, а теперь Гвоздя завалил. Запросто так…
Круглый встал и прошелся по комнате.
Виктор с разбитым лицом сидел на стуле и затравленно смотрел на Круглого. По квартире бесцельно слонялись бандиты, время от времени поглядывая в окна. Круглый включил магнитофон.
— Открыто! — крикнул бодрый голос Виктора. И через некоторое время еще раз: — Открыто!
Круглому понравилось, и он улыбнулся. Виктор подобострастно улыбнулся в ответ.
Запищал телефон. Виктор вопросительно и немного испуганно взглянул на Крутого. Тот напряженно кивнул.
— Да, — сказал Виктор. — Даня! Ты где? Случилось что?
— Случилось, брат. Ты один? — Данила звонил из автомата. — Хорошо, я скоро приеду. Расскажу.
Он повесил трубку и пошел, напряженно поглядывая по сторонам.
Виктор дал отбой и посмотрел на Круглого:
— Приедет.
Перед тем как зайти в свою каморку, он постучал к деду. Дед был как обычно пьян. Он приоткрыл дверь и, выглядывая через щель, спросил:
— Чего надо?
— Дед, продай стволы.
— Мильён, — не задумываясь сказал дед.
— Неси.
— Деньги вперед давай.
Данила достал двести долларов — протянул деду.
— Долларии, — с пониманием сказал дед.
— Здесь миллион двести. Патроны тащи. Все.
Дед закрыл дверь и через секунду вернулся с двустволкой, двумя коробками патронов и полным патронташем.
В комнате Данила первым делом поставил пластинку на старую «Ригонду» и внимательно посмотрел в мутное зеркало. Лицо было грязным, на лбу ссадина, царапина на подбородке. Он лизнул палец и провел по лбу.
Сначала он отпилил ножовкой стволы и приклад. Потом поочередно вскрыл патроны, в каждый досыпал пороха и заменил мелкую дробь на шляпки гвоздей и шурупов. Прочистил обрез, вытащил из коробок все компакт-диски и, складывая их по пять, принялся пришивать к обратной стороне жилета.
Данила осторожно открыл дверь своим ключом и сразу увидел на кухне бандита, который ел, сидя спиной к двери. Стараясь не шуметь, Данила прошел на кухню. Когда бандит увидел перед носом два ствола, он выпучил от страха глаза и затрясся. Данила жестом приказал ему отдать пистолет и лечь на пол. Тот с готовностью подчинился.
— Будешь лежать тихо, отпущу, — прошептал Данила и вышел в коридор.
Прямо с порога он выстрелил сразу из двух стволов.
— Оружие на пол! Руки за голову! Лежать лицом вниз! — заорал он.
Круглый корчился возле батареи. Остальные двое сразу выполнили команду. То же самое сделал и Виктор. Данила переложил стволы, спокойно достал стреляные гильзы и перезарядил обрез. Затем подошел к каждому и по разу выстрелил в затылок.
— Вставай, Витя. — Он присел к Виктору и перезарядил обрез.
— Не стреляй, брат, — трясущимися губами попросил Виктор. — Пожалуйста, не стреляй.
— Ну что ты, брат? — Данила помог Виктору сесть. Того трясло. — Все. Все кончилось.
— Прости меня, брат, не стреляй, пожалуйста! Не убивай меня. Не стреляй!
— Брат! Ты брат мой. Ты же вместо отца мне был! Я же «папа» тебя называл. — Данила обнял его, и Виктор заплакал. — Помнишь, на рыбалке я ногу проколол, и ты меня десять километров на руках нес? Я помню, как я сам испугался, а ты смеялся.
В комнату осторожно на цыпочках вошел третий бандит. Увидев страшную картину, он аж присел. Данила резко оглянулся.
Широко раскрытыми глазами бандит смотрел на Данилу.
— Ты обещал! — почти крикнул он.
Данила выдержал паузу.
— Я слово держу. Скажи своим: кто брата тронет — завалю. Иди.
— Это он тебя сдал, — сказал бандит напоследок.
— Я знаю. — Данила отвернулся, и бандит исчез. Хлопнула дверь.
— Прости, брат, — всхлипнул Виктор.
— Ну что ты… Деньги где?
— Вон в чемодане у него. Все забрал, гад.
Данила подошел к Круглому, который к тому времени уже затих, примерил упавшие очки, бросил на пол, открыл чемодан и начал рассовывать пачки долларов по карманам.
