— А деньги есть? — Она быстро взглянула на него.
— Есть. Мне нужен пистолет-пулемет с обоймой на тридцать.
— Это уж как выйдет… Двести долларов мне.
— Договорились. — Данила улыбнулся.
К темному перекрестку тихо подъехала машина. Из задней двери вышла Даша и огляделась. Данила отделился от стены, не спеша подошел. Передняя дверь открылась, и из машины вылез черный парень, освобождая место.
— Переводи, я по-английски не понимаю, — сказал Даше Данила, садясь в машину.
Внутри ждали двое здоровых черных парней: один — за рулем, другой, видимо, главный, — с сумкой сзади. Даша села с ним рядом.
— Мы хотим две тысячи. Пусть деньги покажет, — сказал главный.
— Пусть покажет пушку, — ответил Данила, когда Даша перевела.
Выслушав ответ, главный напрягся и переглянулся с водителем. Потом посмотрел на Данилу, медленно раскрыл сумку и достал два автоматических пистолета.
— Спроси, две за оба или за один? — спросил Данила.
— За один, покажи деньги, — сказала Даша.
В воздухе висело напряжение.
Данила покачал головой и расстегнул куртку.
— Темно тут, — проворчал он и, пока Даша переводила его слова, чиркнул коробком о спичку на самостреле и направил ствол в лицо сидящего сзади.
Хлопок последовал сразу за вспышкой. Главный схватился за лицо и заорал.
— Go, — коротко сказал Данила, уперев латунную трубку в шею водителя, и правой ногой надавил на акселератор. Машина сорвалась с места, оставив ошеломленного громилу посреди дороги.
Данила сунул руку водителю за пояс, достал пистолет и дослал патрон.
Сзади орал главный.
— Fuck… — только и смогла сказать Даша.
— Я же сказал, что я за тобой, — улыбнулся Данила.
Данила сидел на полу возле открытой двери на ведущую вниз узкую лестницу и набивал магазин. Сумка с патронами стояла у него между ног.
Даша быстро собирала вещи, ругая Данилу. За окном резко затормозила машина, потом другая. Они услышали.
— Вот и все, — сказала Даша, бросила сумку и бессильно опустилась на пол рядом с Данилой.
— А знаешь такое стихотворение? — тихо спросил он и начал читать, продолжая набивать магазин: — Я узнал, что у меня есть огромная родня. И тропинка, и лесок, в поле каждый колосок…
Внизу кто-то открыл ногой дверь.
— Солнце, небо голубое. Это все мое, родное. — Данила вставил магазин.
По лестнице поднимался черный сутенер с пистолетом и громко ругал Мэрилин. За ним шли двое черных парней из бара.
Даша вся сжалась, предвидя финал.
— Это Родина моя. Всех люблю на свете я, — сказал Данила, дослал патрон, быстро развернулся и начал стрелять в проем. А когда все упали, спросил: — У тебя черный ход есть?
Они спускались по открытой деревянной лестнице, выходящей на эл-трэйн, когда запищал телефон.
— Ты что делаешь?.. — спросила Ирина, раскинувшись в кресле. Играла музыка, шумно разговаривали подвыпившие гости.
— Бегу, — сказал Данила и сунул трубку в карман. По окнам стреляли.
Ира недоуменно повесила трубку и улыбнулась гостям.
Они с Дашей бежали вдоль полотна. Их обогнал поезд.
— Валентин Эдгарович, мы перевели деньги, — говорил розовощекий молодой человек. Он был пухлый и неприятно улыбался.
— Процесс идет, как говорится. — Белкин робел и тоже улыбался, но по-другому.
— За вами ваша репутация… и слово. Но у вас неприятности.
— Я уже говорил, что…
— Белкин! — грубо перебил его розовый. — Такими деньгами не рискуют…
— А что такое «Хау а ю»? — спросил Данила. Они мерзли возле второго от озера моста.
— Как поживаешь или как дела. — Даша сидела на корточках в позе уголовника и курила.
— И что, им всем интересно, как у меня дела? — Данила внимательно смотрел по сторонам.
— Нет, не интересно.
— А чего они спрашивают?
— Просто так. Здесь все просто так, кроме денег…
Помолчали.
— Есть охота, — сказал Данила. — А ты знаешь, здесь в озере раков!.. Они прямо на пирс выползают! И их никто не ловит…
— А если он вообще не придет?
— Придет, — тихо сказал Данила.
Витя ехал в такси, буржуазно откинувшись назад. На нем был новый модный плащ с поднятым воротником.
Машина свернула налево, и впереди возле моста Витя увидел Данилу. Машина остановилась возле небоскреба на противоположной от реки стороне улицы. Водитель вернул Вите карту, ткнув пальцем в мост на плане.
— ОК? — спросил он.
— ОК. — Витя дал ему пятьдесят долларов и вышел.
Он не спеша пересек улицу.
— Брат, — тихо сказал Данила и улыбнулся.
Даша подняла глаза.
Братья крепко обнялись.
Было темно. Они сидели вокруг костра на берегу озера Мичиган. Совсем рядом светились огнями небоскребы даунтауна. В ржавом ведре варились раки. Витя пил водку прямо из горлышка. Даша курила крэк из стеклянной трубочки.
— …десять лет — это много, — говорила она, — тогда мне еще двадцати не было… Университет, перестройка, кока-кола, Америка… Замуж вышла, сразу развелась… Сначала в Ecscort Service работала в Нью-Йорке, это по вызову… Потом кокаин, крэк… Уехала с одним толстым в Чикаго… Бросил меня… С козлом этим черным связалась… хотя о покойниках плохо нельзя… Ладно, банально все это, скучно… Ты знаешь, последний раз я сидела так в восемьдесят четвертом году… Мы в поход ходили… на Глухое озеро… — Даша задумалась.
— Поехали с нами домой. Там хорошо.
— А что я там делать буду?
— А здесь что делаешь?
Даша не ответила.
— А мне здесь нравится, — вдруг сказал Витя. — В Америке вся сила мира!
— А в чем сила, брат?
— Вот в чем! — Витя указал на светящиеся небоскребы. — В деньгах вся сила, брат. Деньги правят миром, и тот сильнее, у кого их больше. — Витя уверенно отхлебнул.
— Вот много денег у тебя, — задумался Данила, — что ты сделаешь?
— Куплю всех, — не задумываясь сказал Витя.
— И меня? — Данила посмотрел на него.
— Ну… — Витя смутился.
— Нет, брат, что-то еще есть.
К костру подошел чернокожий бомж и заглянул в ведро.
— Чего тебе? — спросил Витя.
Он начал что-то говорить, указывая на раков.
— Чего ему надо? — спросил Витя. — Раков захотел?
— Грязь, говорит. Грязная пища. Раки со дна грязь едят. Их есть нельзя.
— Чего?! — разозлился Витя. — Грязь? Ты на себя посмотри! Черный, как сволочь. Ты «Мойдодыр» читал?! — Он привстал. — А? А ну пшел отсюда…
— Ладно, кончай, — остановил его Данила. — Негр! Гоу, гоу! — сказал он мирно бомжу и сделал соответствующий жест рукой.
— Nigger! OK, We’ll see, who is a real nigger, — злобно сказал тот и растворился в темноте.
— Зря ты его негром обозвал, — сказала Даша.
— А он кто?
— Черный.
— А какая разница?
— Ниггер — это для них ругательство обидное, — устало сказала Даша.
— Меня в школе так учили. В Китае живут китайцы, в Германии — немцы, в Израиле — евреи, а в Африке — негры, — обиделся Данила.
— А мне кажется, сила в природном начале человека, — задумчиво сказала Даша. — Вот в них, — она кивнула на темноту, — есть что-то первобытное, что-то животное, то, что мы давно потеряли, и поэтому они сильнее. Белые чувствуют это и боятся их.
Из темноты появились трое крепких черных парней с палками. За ними семенил бомж.
— I see two fucking white niggers with a fucking hooker! — выкрикнул первый и пнул ногой ведро. Оно опрокинулось, и часть раков упала на песок.
Данила сразу выстрелил.
Негр схватился за ногу и заорал. Остальные бросились бежать.
— Уходить надо, — с сожалением сказал Данила и встал.
— Вот суки, раков не дали поесть! — в сердцах сказал Витя.
