Антология - Русский романс

Люблю не огнь твоих очей,
Не розы свежее дыханье,
Не звуки сладостных речей,
Не юных персей волнованье.

Люблю я то в твоих очах,
Что в них огнем любви пылает;
Люблю я то в твоих речах,
Что их живит, одушевляет.

«Люблю», — ты молвишь, чуть дыша,
Любовь горит в твоем дыханьи,
Трепещет вся твоя душа
При томном персей трепетаньи.

Душа в улыбке неземной,
Душа в движеньях, в разговоре,
Душа в понятном светлом взоре:
Ты любишь, ты живешь душой!

Тебя одну я понимаю,
Ты душу поняла мою:
В тебе не прелесть обожаю,
Нет! душу я люблю твою.

Добры люди, вам спою я,
Как цыганы жизнь ведут;
Всем чужие, век кочуя,
Бедно бедные живут.

Но мы песнями богаты,
Песня — друг и счастье нам:
С нею радости, утраты
Дружно делим пополам.

Песня всё нам заменяет,
Песнями вся жизнь красна,
И при песнях пролетает
Вольной песенкой она.

Видал ли ты, как пляшет египтянка?
Как вихрь, она столбом взвивает прах,
Бежит, поет, как дикая вакханка,
Ее власы, как змеи, на плечах…

Как песня вольности, она прекрасна.
Как песнь любви, она души полна,
Как поцелуй горячий, сладострастна,
Как буйный хмель, неистова она.

Она летит, как полный звук цевницы,
Она дрожит, как звонкая струна.
И пышет взор, как жаркий луч денницы,
И дышит грудь, как бурная волна.

Я пойду косить
На зеленый луг:
Ты, коса моя,
Коса острая,
Не тупися ты
О младу траву.

Не влюбляйся ты,
Сердце бедное:
Как коса моя
О горелый пень,
Горемычное,
Расшибешься ты.

Красны девицы
Переменчивы;
Обещанья их
Словно ласточка:
Повестит весну
Да и спрячется.

Так и девица
Нам сулит любовь
И с ней счастие:
Оглянешься ты —
В черном облаке
Унеслося все.

Нам, брат, песнями
Не кормить коней:
За погодушкой
Скосим луг скорей;
Там пускай себе
Косы тупятся.
Добра молодца
Не уймешь никак
Песней жалобной:
Долго будет он
Поджидать мило́й
В ночь осеннюю.

Любил я очи голубые,
Теперь влюбился в черные,
Те были милые такие,
А эти непокорные.

Глядеть, бывало, не устанут
Те долго, выразительно,
А эти не глядят, а взглянут
Так — словно царь властительный.

На тех порой сверкали слезы,
Любви немые жалобы,
А тут не слезы, а угрозы,
А то и слез не стало бы.

Те укрощали жизни волны,
Светили мирным счастием,
А эти бурных молний полны
И дышат самовластием.

Но увлекательно, как младость,
Их юное могущество,
О! я б за них дал славу, радость
И всё души имущество.

Любил я очи голубые,
Теперь влюбился в черные,
Хоть эти сердцу не родные,
Хоть эти непокорные.

Как мила ее головка
В белом облаке чалмы!
Как пристало ей раздумье
В томный час вечерней тьмы!
Как роскошно алой тканью
Обрисован гибкий стан!
Скажешь: розами одета,
Скажешь: гость волшебных стран.
А глаза — живые звезды —
Что за нега и краса:
В них сквозь влагу брызжут искры.
Сквозь огонь блестит роса.
Это гурия[548] пророка,
Предвещающая рай;
О гяур[549]! Гляди на деву
И желанием сгорай!

Очи черные, очи страстные!
Очи жгучие и прекрасные!
Как люблю я вас! Как боюсь я вас!
Знать, увидел вас я в недобрый час!

Ох, недаром вы глубины темней!
Вижу траур в вас по душе моей,
Вижу пламя в вас я победное:
Сожжено на нем сердце бедное.

Но не грустен я, не печален я,
Утешительна мне судьба моя:
Все, что лучшего в жизни бог дал нам,
В жертву отдал я огневым глазам!

Молода еще девица я была,
Наша армия в поход куда-то шла.

Вечерело. Я стояла у ворот —
А по улице всё конница идет.

К ворота́м подъехал барин молодой,
Мне сказал: «Напой, красавица, водой!»

Он напился, крепко руку мне пожал,
Наклонился и меня поцеловал…

Он уехал… Долго я смотрела вслед:
Жарко стало мне, в очах мутился свет,

Целу ноченьку мне спать было невмочь.
Раскрасавец барин снился мне всю ночь.

Вот недавно — я вдовой уже была,
Четырех уж дочек замуж отдала —

К нам заехал на квартиру генерал…
Весь простреленный, так жалобно стонал…

Я взглянула — встрепенулася душой:
Это он, красавец барин молодой!

Тот же голос, тот огонь в его глазах,
Только много седины в его кудрях.

И опять я целу ночку не спала,
Целу ночку молодой опять была.

Нет, за тебя молиться я не мог,
Держа венец над головой твоею.
Страдал ли я, иль просто изнемог,
Тебе теперь сказать я не умею, —
Но за тебя молиться я не мог.

И помню я — чела убор венчальный
Измять венцом мне было жаль: к тебе
Так шли цветы… Усталый и печальный
Я позабыл в то время о мольбе
И все берег чела убор венчальный.

За что цветов тогда мне было жаль —
Бог ведает: за то ль, что без расцвета
Им суждено погибнуть, за тебя ль —
Не знаю я… в прошедшем нет ответа…
А мне цветов глубоко было жаль…

Мой друг, в тебе пойму я много,
Чего другие не поймут,
За что тебя так судит строго
Неугомонный мира суд…
Передо мною, из-за дали
Минувших лет, черты твои
В часы суда, в часы печали
Встают в сиянии любви,
И так небрежно, так случайно
Спадают локоны с чела
На грудь, трепещущую тайно
Предчувствием добра и зла…
И в робкой деве влагой томной
Мечта жены блестит в очах,
И о любви вопрос нескромный
Стыдливо стынет на устах…