Дзэами Мотокиё
Кагэкиё
Перевод с японского А. Е. Глускиной
Самураи времен Асикага любили вспоминать былое. Любили погружаться воспоминанием в свое прошлое, в былую старину своего сословия. Особенно охотно возносились они мыслью к той героической поре их жизни, когда они только еще выступали на исторической арене, как сословие, только завоевывали себе власть - к эпохе борьбы японских "греков" и "троянцев": рода Минамото с родом Тайра.
Эта знаменитая в истории Японии борьба, приведшая к установлению сёгуната Минамото Ёритомо, а в его лице - к гегемонии военного дворянства в целом, - изобиловала настолько яркими, драматическими, захватывающими подробностями, что очень быстро превратилась в сюжет для литературы. Мы знаем уже "Сказание о гибели Тайра". Действительность, история опоэтизировалась в сагу, "сказание". "Сказание",драматизировалось в лирическую пьесу. Такова эволюция этого сюжета.
Есть один эпизод в истории этой борьбы, воспламенявший полуугасшие сердца самураев Асикага своим героизмом, и вместе с тем действующий на их впечатлительность своим скорбным концом. Это - повесть о подвиге и последующей судьбе знаменитого воина Тайра - Кагэкиё.
Наступала последняя фаза этой героической борьбы Тайра и Минамото. Близился конец Тайра - их гибель в волнах "западного моря". Дружины Минамото неуклонно наступали, оттесняя Тайра все ближе и ближе к берегу,- на юго-западную оконечность острова Хонсю. Тайра терпели одно поражение за другим. Военачальник Минамото - Ёсицунэ не давал ни отдыха, ни пощады.. И вот они уже не могут больше удержаться на суше. Переходят на корабли... Выстраиваются на них вдоль берега. А на суше - против них, подступившие уже вплотную, - дружины Ёсицунэ. Идет бой: одни посылают стрелы с кораблей, другие -стараются добраться до судов. Тайра изощряются в средствах отразить врага. И вот их военачальник кликает клич: "кто проберется в стан врагов и доставит голову самого главного виновника их несчастья - самого Ёсицунэ?" И первым выступает храбрейший из его воинов - Кагэкиё. "Ведь не демон же Ёсицунэ!.. Такой же человек он, как и все. Почему же мне не сладить с ним?" - рассуждает он и отважно выскакивает на берег. Воины Минамото окружают дерзкого... Напрасно: от одного блеска меча героя их трусливая рать разбегается во все стороны. Кагэкиё - в неистовстве от ярости и стыда: "как? у него даже врага не оказалось! Ему не у кого даже головы срубить! Что скажут его сотоварищи, наблюдавшие эту сцену со своих кораблей? Погибнуть-почетно и славно! Но остаться без врагов, это - постыдно!" - И Кагэкиё бросается в погоню. Ему подвертывается один из воинов МинамотоМихоноя. Кагэкиё бросается на него, но тот ускользает и ударяется в бегство. Кагэкиё - спешит за ним... Настигает, схватывает сзади за шлем: "стой!", но, увы, железный подзатыльник шлема под богатырскою рукою не выдерживает и отрывается... а голова врага остается на плечах.
Кагэкиё поражен: остановился, недоумевая смотрит на шлем в своих руках. Остановился, - впрочем, на почтительном расстоянии - и тот, и невольно молвит издали: "ну, и здоров же ты, Кагэкиё! Какая силища в руках!"- Кагэкиё же в ответ: "ну и здорова же шея у тебя, Михоноя!" Так и разошлись оба в разные стороны.
И прославили японские барды эту сцену, превознесли ее героя Кагэкиё. Только печально кончилась его судьба.
Минамото победили... Не павшие на поле битвы дружинники Тайра были или казнены или сосланы... В число последних попал и Кагэкиё. Его сослали на остров Кюсю, в провинцию Хюга. И закончил он дни свои - в нищете, как нищий, питаясь подаяниями прохожих; ко всему еще- ослепнув на оба глаза.
Такова фабула, - и она стала сюжетом Но. В мастерских руках Сэами она превратилась в пьесу, знаменитейшую из всех пьес "героического" жанра.
Сэами избрал особый подход к фабуле. Пред нами последняя стадия в жизни героя; Кагэкиё - в ссылке. Он уже ослеп. Он уже нищий, обитающий в жалком шалаше у дороги и собирающий подаяния прохожих. Он покинут всеми... Но не всеми забыт: у него там далеко - в Камакура, столице их сословия, - осталась дочь. Он с самого ее рождения разлучен с нею: где-же воину возиться с семьей, с детьми? В особенности, когда идет такая страшная борьба... Но дочь эта, воспитанная в чужой семье, не забыла своего отца... И хочет хоть раз в жизни повидать его: ведь он расстался с нею, когда она только что родилась. Она знает. что она дочь знаменитого героя... Прослышала и о том, что он в ссылке далеко, - и решается презреть все опасности трудного и далекого пути... Захватив с собой преданную прислужницу, она отправляется на поиски...
Случай приводит их как раз на ту дорогу, около которой стоит шалаш бедного слепца. Они решают спросить у него, не знает ли он, где знаменитый воин Тайра - Кагэкиё. И слепец, пораженный в самую глубину своего сердца этим вопросом, узнав по голосу дочь, с неописуемым страданием отвечает: "Нет, не знаю!" Ему стыдно назвать себя. В глазах дочери - он во всем ореоле героя, - и вдруг она, вместо героя, увидит жалкого слепого нищего. Те проходят дальше - искать отца, с которым только что обменялись словами.
Очень скоро они встречают поселянина и задают ему тот же вопрос. Поселянин удивлен: ведь они только что прошли мимо того, кого ищут и про кого они у него осведомляются. Разве они его не узнали? И ведет девушек обратно, обманом заставив Кагэкиё откликнуться на зов и тем выдать себя. Кагэкиё - в гневе. Зачем он открыл его? Ведь он уже не Кагэкиё! От прежнего героя ничего не осталось. Ведь он даже имя здесь в ссылке принял другое.
Но поправить дело уже нельзя, и Кагэкиё привлекает дочь к себе... Оба предаются скорби. Но время идёт. Молодой девушке нельзя здесь оставаться... Да и не к чему! Ее судьба и судьба отца - навек разделены. "Предоставь твоему отцу здесь умереть! А ты живи своей жизнью - там!" Он торопит ее обратно. Та готова со скорбью подчиниться, но просит лишь об одной последней милости: пусть отец ее покажет себя таким, каким он был, каков он есть по существу своему! Пусть он еще раз - в последний раз предстанет перед ней в облике героя! Пусть он расскажет ей повесть о своем подвиге! Она не видела его в расцвете его славы, пусть увидит его хотя в ореоле героического рассказа. Чтоб все-таки унести с собою представление о подлинном облике своего отца, а не об этом только... жалком и недостойном. И Кагэкиё соглашается, приступает к рассказу...
Происходит что-то странное и ужасное. Старый, слепой нищий, по мере развития своего рассказа, как будто, возрождается... В нем просыпаются силы... Он как будто снова вырывается с корабля на берег, снова размахивает мечом, снова преследует врага, снова настигает его, хватает за шлем... Жалкая фигура беспомощного слепого старца - кружится в бешеных движениях... Он грозит, он - снова герой...
Но все обрывается!.. Перед дочерью опять прежний слепец... Нет больше сил... "Прощай дочь, иди"! "Прощай отец! Иду!" Так обменялись они последними в жизни приветствиями и расстались...
Искусство Сэами превратило этот сюжет в пьесу, воспринимаемую даже современными японцами, как потрясающая трагедия, овеянная дыханием древнего героизма. За Сэами следовали драматурги всех времен, бравшие тот же сюжет для своих трагедий. Не мало пьес на этот сюжет написаны в эпоху Токугава, есть и современные сценические обработки истории Кагэкиё. История сюжета "Кагэкиё" -одна из любопытнейших страниц истории японской литературы.
Юсаки Сэами Мотокиё.
КАГЭКИЁ
I. Действующие лица:
1. Химэ -Хитомару, дочь Кагэкиё. 2. Томо - ее служанка. 3. Ситэ - Акуситибёэ Кагэкиё [Акуситибёэ Кагэкиё-вассал дома Тайра, герой битвы при Ясима бывшей в 1183 г. между Минамото и Тайра], бывший вассал и воин Тайра [Тайра и Минамото-два знаменитых враждовавших между собой военных дома - в XII в.]. 4. Ваки - Поселянин из пров. Хюга [Хюга - провинция на востоке о-ва Кюсю], места ссылки Кагэкиё.
II. Место действия:
Провинция Хюга, на о. Кюсю.
III. Время действия:
Неопределенное.
I.
(В глубине сцены изображен шалаш с сосновыми ветками у входа.
Появляется Хитомару и ее служанка).
Служанка.
Если ветер пощадит,
Жить роса не перестанет. Ветер дунет... в тот же миг
Что с росою станет? Так и наша жизнь течет,
Когда нас судьба голубит. Но подует вихрь... и вот,
Что с тобою будет?
Хитомару.
Я женщина, мне имя Хитомару, Я из Камакура Камэ-га-э-га-яцу [Камакура Камэ-га-э-га-яцу - местность в пров. Сагами, на востоке о. Хонсю.] Отец мой Акуситибёэ Кагэкиё Был Таира вассалом верным... и за это Был ненавидим он фамильей Минамото И сослан был в Хюга-но-Миядзаки; [Миядзаки - город пров. Хюга на о-ве Кюсю.] И там проводит он и месяцы и годы. Он к жизни этой не привык и страждет; И стражду я в дороге непривычной Но для пути страдания обычны, И это для отца... и дух мои крепок.
Обе (сагэута).
Хочу уснуть... но в думах столько слез,
О, столько слез течет на изголовье, На изголовье трав, одетых в слезы рос,
