Сергей Кутолин - НОВЕЛЛИНО, СТАНСЫ, ПАРАЛЛЕЛИ

Великий чудотворец городка Сарова,
послушник высших сил и слова,
благоуветливость твоя
как драгоценная словля.
Чудеса исчислить ли твои, —
словно звёзды в бархате небесном, —
постарайся в руки улови
и душе не будет больше тесно, —
благомощную молитву вознося,
в Боге мыслить о другом нельзя, —
научи нас покаянью,
острани ненужные страданья
и яви нам сути благодать,
чтоб её душой могли принять.

Слезами золота берёза сиротела.
Душа дышала, в звени млела.
В разбойном посвисте дорог
Российской хляби длится срок,
и лишь железные пути, —
локомотив вперёд свети,
несёт составов тверди грудей
как будто в грохоте орудий,
а мы в ничтожности своей
плетёмся в глубину полей.
Нарывом там горит закат
и в ртутных струях ветра лад
звенит альпийскою свирелью
и соловьиной флейты трелью.

Душу Сергие устроив
во обитель Троицы святой
и в общенье упокоив
с Богородицей лик свой, —
в чуде дара благодати
дай нам дух не истощати.
В скорби, недугах, делах
дай нам веры наставленье,
преспеянье, вразумленье
и служенье не за страх.
И молитвами своими
помоги нам в день Суда,
Дух Святой пусть душу примет
в царство вечное Христа.

Скиталась ночь в часах молитв
духовной тверди пульса битв,
Душа наполнилась тоской,
как берега реки водой,
но в мутной свежести её
надежда всё равно поёт.
Когда встречаемся с собой,
то в мыслях яркостью, порой,
реальность так отражена,
что нет и не было в ней дна.
И вот уже луна цветёт,
пурпурной желтью заливаясь,
она ветрило завтра ждёт
под тёплой нежностью скрываясь.

И Вера, и Надежда, и Любовь
от всякой скорби души отвращают
и православием питают,
а мудрая материя Софии,
там разговоры вовсе не пустые
всегда усердием полны,
как весом камни — валуны.
И сохраняя Церковь под покровом,
где дышим воздухом здоровым,
охотно молимся мы сами
едва открытыми устами.
Во веки тёмные веков,
отторгши мира плоть, сознанье
да и пучину мирозданья,
достойны станем Божьей славы,
когда довольствуемся малым.

Сухие листья. Грязь дорог.
И глянцеватая тьма луж
как бы предвестник зимних стуж
рвала октябрьский порог,
и в свете жёлтых фонарей
душа из широты полей
в чащобе леса растворялась,
и пульс мелодий в синем звуке
из всей гармонии науки
симфоний чудо выбирал. Смеялись
низкие тона
как электрички провода,
и в звуках рельсового льда
кричала осень, встав от сна.

Пресвятая Дева Мати
Господа Царица всей земли!
От Тебя ждём благодати
всем грехам и скорби. Нам внемли.
Не имея мощи, утешений
без Твоих, заступница, молений.
Помоги, настави и направь
заблуждающих, спаси и безнадёжных.
Для всех нас мир Господа есть явь,
безразлично, ли свободных иль острожных.
Дай нам христианскую кончину
и яви нам милосердие лица, —
Ты есть следствие и сущности причина
Твоего Покрова, как венца.

В свинцовых тучах медь пылала
небес разлившейся зари,
а леса шум стонал устало, —
виденья в сердце снизошли.
И пульс в гармонии скрипичной
дышал судьбой уныло личной,
отождествляя Жизнь и Дух,
что образ превращает в слух, —
и он тревожит сновиденья,
одолевая все сомненья.
В реальной жизни всё не так, —
то тут, то там кусает враг,
в потоке жизни, как реки,
одолевают дураки.

Не попусти суеты, сомнения, гнева,
дай исполнить по жизни заветы Твои:
"Сердцем прост, духом чист", — смысл распева,
что молитвой своей опоит
и возносит и сердце, и душу, —
всё к Тебе. Грех в нас истину сушит.
Даже зло совершивших прости,
прояви свою милость святую,
нам не просто крест тяжкий нести
и унылую жизнь скаковую.
Утешение ищем в Тебе,
не наказывай всех, меня ради,
в некрещёном по глупости лбе
есть влечение к Божьей ограде.

Дурят, дурят наш народ
всем кому не хочется,
для Правительства мы скот, —
не хотим ворочаться.
Вот начальники уйдут, —
новых насбирают, —
нам оковы накуют,
все о том и бают.
Расчудесная страна,
матушка Россия, —
в ней так много guana, —
души мы простые,
потому и блудимся, —
со всем миром судимся…

Худо — бедно оплетут
наше просторечие,
а в дугу народ согнут
за простосердечие.
И, начав с краюхи хлеба,
двинут к революциям, —
ожидая манны с неба,
мы себя замучаем
в снах героизации,
жизненных прострациях…
И опять дорогу к храму
будут нам прокручивать,
наберёмся бед и срама,
чтобы дичь озвучивать.

Наши души поедом едят
от начальства все до депугадов,
каждый плюнуть в нас от счастья рад
и улыбки отпускать, но для парада.
Им народ — безгласное блеянье
и безликое собранье,
и скорее во сто крат
им чиновник сват и брат.
Вот и бродим, блудим мы
по земле родной страны,
кто — то ищет, кто — то ест, —
все за всё в ответе
в этом белом свете
вечных междометий.

Курам на смех всё меняем, —
в мыло шило превращаем, —
и повсюду благовест
от святых и райских мест.
Только воз и ныне там, —
взяли груз не по летам, —
от того печалимся,
что по жизни старимся, —
в разночтении законов
дуб кудрявится препонов.
Мы ведь радостью живём
и росу, как пчелы, пьём,
требуя свободы,
водим хороводы.

Ждут, как манны, инвестиций?
Но в России нет дорог…,
потому она сторицей
не воздаст за ваш порок.
А сейчас хватайте рядом
то, что плохо, где лежит, —
Соловей — разбойник ядом
вас тогда не опоит, —
нефть, алмазы, древесину
выгружайте из России,
и никто бока и спину
не намнет вам. А лихие
от начальников дела, —
ваши ведьмы с помела.