Макс Армай - 33 Буквы

Вот искромсан и брошен,

Под колёса, февраль:

Нет зимы уже больше,

Что погибло – не жаль.

Мои дни – как знамёна.

Жизнь – как битва с судьбой.

Бьюсь до хриплого стона.

Но, увы, – сам с собой…

01.03.02.

Хрустит и ломается лёд:

Всё тоньше кожа зимы.

Всему в мире свой черёд,

Всему – своя фаза луны.

И я, с потоком времён,

Дрейфую, куда и все.

Совсем позабыв о былом,

Навстречу новой весне.

05.03.02.

5.

О, дверь, закрытая для всех!

Что там? Прощение за грех?

Возможность изменить судьбу?

Что прячут ото всех в аду?

Пусть гости мы у Сатаны,

Та дверь – напрасные труды:

Короткий, злой, тревожный взгляд,

И всяк от нас бежать бы рад.

Ни демон, ни беспечный бес,

Никто не говорит, что здесь.

Лишь Дьявол, бросив взгляд на дверь,

Сказал. – Коль сможешь, то проверь!

13.03.02.

Вместо привычной синевы,

Я видел небо в цвет каштана.

Два солнца, чуть светлей Луны –

- Два глаза, полные обмана.

Сиренью – творог облаков

Чуть зеленел, поближе к краю.

Был воздух – горечь, с молоком.

Но где я был. – Увы, не знаю…

18.03.02.

Я штору – прочь!.. Вот это, да! –

- На улице черным-черно!

Ни день, ни ночь – лишь пустота!

Квадрат Малевича, с окно.

Я вздрогнул. Сделал шаг назад,

В коленях ощущая дрожь.

Что толку? Тот же всё квадрат!

Одним желаньем – не сотрёшь!

Но бреда жаркое нутро:

Я ночь ещё не перешёл.

Я сплю и вижу только то,

Что, верно, в будущем прочёл.

20.03.02.

День – безликим, унылым, дождливым пятном.

Я вгрызаюсь в него суетливым кротом.

Рвусь наверх, только вряд ли увижу я свет,

Потому что, как все, от рождения, слеп.

Но я знаю, что, где-то там, бродит Луна.

И о звёздах, нет-нет, да доходит молва.

Да и, в общем, куда-то да надо ползти,

Так что – лучше уж вверх, чем копаться в грязи.

21.03.02.

6.

Ну, что же, кажется пора!

Вот и последние ступени.

Сегодня, или никогда

Постигнем тайну этой двери!

Но одолеем ли запор?

И сможем ли сломать засовы?

Ведь среди нас никто не вор,

И всё подобное – нам внове!

Но странно – дверь не заперта!

Я оглянулся – что за чудо?

А там, во мраке – Сатана,

С улыбкой сладкою Иуды.

25.03.02.

Опять всё – задом наперёд.

И жизнь – не сок мне, а компот,

Где я – кусочки сухофрукта,

Что разварили очень круто.

Но сколь же странен чей-то вкус:

Меня ж варить – сплошной конфуз!

Ведь я – не персик, и не груша.

Я то, что, вряд ли, можно кушать.

Я то, что есть можно едва –

- Смесь дикобраза и кота.

И мой отвар – не вкус сиропа,

А желчь одна, в бульоне пота,

Где, вместо мякоти плода,

Лишь, с ядом, острая игла.

26.03.02.

Проснулся я, а за окном светло.

Апрель, с улыбкой, смотрит мне в окно.

Призывно машет, чтобы торопился.

- А где же март? Куда же март мой скрылся?

- Где март твой?.. Что же.. Я скажу.

Его я встретил. Был твой март в бреду.

Ужасно бледен, в хладных каплях пота.

Всё уверял. – "Мой час похитил кто-то!

Коварно выкрал, на мою беду.

Хотя, конечно, я и так умру…"

- И прочь пошёл… И в полночь, прямо в сквере,

Дух испустил, шепнув лишь. – "Всем по вере…"

Я горестно вздохнул. – Мне март безумно жаль!

Весны пророк! Хранитель её тайн!

И вот, он мёртв! – Апрель пожал плечами. –

- Когда-нибудь придёт смерть и за нами…

01.04.02.

Солнце спрятано в тёмном утробище туч.

В заточеньи весна, и у ветра лишь ключ.

Только он, снег кидая, со злобою, в нас,

Этот ключ никогда, ни за что не отдаст.

Стылый холод, и тонкою коркою лёд.

Время движется вспять, а совсем не вперёд.

И взглянув в календарь, очень трудно принять

То, что, всё же, апрель – не декабрь опять.

02.04.02.

День угасал, закатом плавя тьму.

Луна заманчивым сияла, в небе, призом.

Я понимал, что вовлечён в игру,

Где тайной брошен, как перчаткой, вызов.

Её я принял, словно раб – клеймо:

Ещё лишь штрих, всё в этой же неволе.

Пусть, как игра – я к ней привык давно,

Ведь без неё – всё, как еда, без соли.

03.04.02.

Молчанье печатью легло на уста.

Укором белеет поверхность листа.

Но я, увы, нем и душою, и телом.

По белой бумаге начертан я мелом.

Без всяких границ. Слит я с днём до конца –

- Ни мысли, ни воли, ни, даже, лица.

08.04.02.

Был воздух, что железная руда.

Я сделал вдох, и то, не без труда.

Я сделал вдох, а он застыл в груди,

Отлившись в то, не в силах что уйти.

Я сделал вдох – и замер, на века.

Не шевельнуться, даже и слегка.

И в стали губ, меж твёрдостью ланит,

Теперь и слово стало, как гранит.

09.04.02.

Вскрик одинокой птицы

Над озером, в час восхода.

Сквозь тучи – луч солнца, спицей,

Один, на простор небосвода.

Эхо в глубоком ущелье.

Скрип ставни пустого дома.

Всё то, что давно стало тенью,

Приходит сегодня снова.

16.04.02.

А счастье – лишь комплиментарность миру.

Когда подходишь, словно ключ к замку.

Когда действительность – отнюдь не вира,

А погружённость, полная, в судьбу.

Когда живёшь душой не на разломе

Меж тем, что чувствуешь и между тем, что есть.

И всем доволен, может, только кроме

Тех мелочей, что здесь, в быту, не счесть.

17.04.02.

7.

Дверь скрипнула, и в лица брызнул свет.

Растеряно стоим мы у порога:

Вот, столь пугающий, во все века ответ –

- Всего лишь шаг, от Дьявола до Бога!

Бог улыбается, ни капли не таясь.

А позади, подобно отраженью,

Стоит его другая ипостась,

Злорадно щерясь нашему смущенью.

23.04.02.

Я знаю – там сырость и грязь.

И влагой набухли двери.

И можно в сарай попасть

Лишь только в конце недели.

И словно для полноты,

Как снег – солнца вешнего пальцы,

Все грядки изрыли кроты,

И сгрызли все яблони зайцы.

А, может, всё вовсе не так:

И лето – давно у порога,

И сад стоит в белых цветах,

И грядки – лежат, всюду, ровно.

24.04.02.

Северный ветер. Небес глубина.

Солнце над лесом поднялось едва.

День ещё спит, и всё скрыто туманом.

И мне на работу – пока ещё рано.

Смотрю и любуюсь на всё из окна.

Пью утро, как кофе – до самого дна.

Но, так же, как в чашке – кофейная гуща,

Остался на дне – день, противный и злющий.

01.05.02.

Я на твою любуюсь ярость.

Тебе, пожалуй, гнев к лицу.

Уж лучше бешенство, чем жалость,

Когда подходит всё к концу.

Но мимо бьют твои упрёки,

Что, впрочем, знаешь и сама.

Ты говоришь, что я жестокий,

Хоть чувствуешь, сколь не права.

Вот рвётся надвое подушка.

И все стихи мои – в клочки.

Ты – прелесть, милая подружка!

Я не сержусь. Совсем. Почти.

03.05.02

Как флаг весны – зелёный лист.

До остановки – птичий свист.

И неба не увидеть дна,

До ночи, с самого утра.

Но трассой, мнимою, дуги,

Подобно звёздам мчатся дни,

Чтоб и теперь, в какой уж раз!,

Остаться – только горсткой фраз!