Жизнь Гериона вошла в онемелый период, застыла между языком и вкусом.
Он устроился в местную библиотеку расставлять по полкам государственные документы. Было
приятно работать в подвале,
гудящем люминесцентными лампами и холодном как каменное море. В документах
была суровость оставленности,
высокие и тихие, они стояли шеренгами, как ветераны позабытой войны. Каждый раз,
когда он слышал гулкие шаги библиотекаря, идущего
вниз по железной лестнице с розовой карточкой в руке,
Герион исчезал в книгохранилище.
Маленькая кнопка в конце каждого ряда зажигала наверху люминесцентную дорожку.
Пожелтевшая каталожная карточка 13 × 18,
приклеенная скотчем под каждой кнопкой, напоминала НЕ ЗАБЫВАЙТЕ ГАСИТЬ СВЕТ.
Герион мерцал
между рядами как шарик ртути и щелкал выключателями.
В библиотеке его считали
одаренным парнем со своими секретами. Однажды вечером, за ужином, мама
спросила его
о коллегах, и Герион не смог вспомнить, мужчины они
или женщины. Он сделал довольно много
аккуратных снимков, но на них были лишь ботинки и носки каждого из библиотекарей.
Кажется в основном это мужские ботинки,
сказала мама, склоняясь над фотографиями, которые он разложил на кухонном столе.
Кроме – а это кто?
На фотографии, снятой с уровня пола, была чья-то босая нога на выдвинутом
ящике железного шкафчика с картотекой.
Под ним на полу лежал грязный красный «конверс».
Это сестра заместителя заведующего.
Он пододвинул фотографию скрещенных ног в плотных белых носках
и темных лоферах: заместитель заведующего.
Она иногда приходит в пять и они вместе едут домой. Мама
наклонилась посмотреть поближе. Чем она занимается?
Работает в «Данкин Донатс» кажется. Милая девушка? Нет. Да. Не знаю.
Герион сверкнул глазами. Мама протянула
руку, чтобы дотронуться до его головы, но он увернулся и стал собирать
фотографии. Зазвонил телефон.
Возьмешь трубку? спросила она, поворачиваясь к раковине. Герион пошел в гостиную.
Он стоял и смотрел на телефон,
пока тот звонил третий раз, четвертый. Алло? Герион? Привет это я. У тебя
странный голос ты что спал?
Голос Геракла проскакал по нутру Гериона на горячих золотых пружинах.
А. Нет. Не спал.
Ну как дела? Чем занимаешься? А – Герион резко сел на ковер,
огонь не давал ему дышать –
ничего особенного. А ты? Ну всё как обычно одно другое неплохо порисовали
вчера ночью с Эрцем. Сердцем?
Ты наверное не пересекся с Эрцем когда был здесь он прилетел с
материка в прошлую субботу
или в пятницу нет в субботу Эрц боксер он говорит что мог бы натаскать меня чтобы я был
его секундантом. Вот как.
Он говорит от секунданта многое зависит.
Да?
У Мухаммеда Али был секундант которого звали Мистер Коппс они с ним стояли опершись
на канаты и сочиняли стихи
между раундами. Стихи. Но я не для этого тебе позвонил Герион
я позвонил чтобы рассказать тебе
свой сон ты мне приснился вчера ночью. Приснился. Да ты был
старым индейцем ты стоял на заднем крыльце
там было ведро с водой на ступеньке и там утонула птица –
большая желтая птица прямо огромная такая
она плавала там с раскинутыми крыльями и ты наклонился над ней и сказал Давай-ка
вылезай оттуда – и поднял ее
за крыло а потом просто взял и подбросил ее в воздух ВЖУХ она ожила
и улетела.
Желтая? спросил Герион, он думал: Желтая! Желтая! Даже во сне
он совсем меня не знает! Желтая!
Чего ты говоришь Герион?
Ничего.
Это
