Собрание стихотворений и поэм Ильязда (Ильи Зданевича, 1894–1975), написанных во Франции и сложенных в пять книг, изданных им самим коллекционными тиражами (с иллюстрациями П. Пикассо, Ж. Брака, А. Джакометти, Л. Сюрважа и Ж. Рибмон-Дессеня). Дополнено текстом неизданной поэмы "Бригадный" (1938–1954), сочиненной в связи с событиями Гражданской войны в Испании. Книга снабжена подробными комментариями, содержащими множество интересных деталей из жизни автора.
благодать
глухая ночь настанет голубой
И свидимся в последний раз с тобой
мой вечный враг всегдашняя подруга
без ненависти не любя друг друга
10 ноября 1940
Тех памяти кто не вышли из лагерей
<1>
За проволокой современный ад
неистощимая все та же скука
ни рек ни гроз ни стрекозы Без стука
падет на кровли ситный дождь Молчат
поветрия а напролом ни звука
Окутает холмы горелый чад
рассеется под вечер и лучат
созвездия Поспешная наука
кружит безмолвный хор календаря
завоет смерть глухонемая сука
<2>
Раскинулись по югу лагеря
вдали морей и ропота лесного
Средь заключенных целый день ни слова
ни посвиста Увенчанная фря
охотиться нисходит ночь багрова
при свете месячного фонаря
и слабых в cети звездные беря
идет до следующего улова
оставив лог без помощи и сна
Забрезжило и погребают снова
<3>
Проклята будь земная тишина
молчание об отошедшем бое
невозмутимое и беловое
когда все кончено и не слышна
ни жалоба предсмертная ни кое
где перестрелка Гнутся рамена
отдав ружье а голова темна
на грудь упала и глаза в покое
не видя смотрят на лицо земли
жены последней близкое рябое
<4>
Не говорю товарищу продли
по клетке бродит с потаенным ревом
упорный старший а в письме терновом
прочти надежду уцелеть могли
во рву засыпанном многоголовом
внезапно затрещат коростели
за солнцем северные корабли
ворча потянутся в решеньи новом
напомнить пиршественному врагу
о платеже немедленном суровом
<5>
Нет ничего вотще не берегу
не уповаю ни во что не верю
не льщу недолговременной потерю
войны Останется у нас в долгу
судьба никто на красную вечерю
не зван И самому себе не лгу
не вырвусь из облавы на бегу
а умирая пасти не ощерю
на свору крепостную свысока
печальный брат задушенному зверю
<6>
От делать нечего синей строка
сторожевого избегая взора
то сложенная сразу и наскоро
запрятанная в память то тоска
Ночной порок внимает без укора
туман подсказывает мне слегка
выводят киноварью облака
ты с прожитым блажного разговора
остаток и моей поры песок
покрытый блеском слезного узора
<7>
Не осуждай поверхностный ходок
по округу что плитнякам дольмена
завидуя не презираю плена
и сам навеки камнем изнемог
снарядная не увлекла сирена
а пулеметный говор не нарек
тесак не тронул оплошал курок
я пытку потерпел согнуть колено
не вынудила белая клешня
не жребий приказал своих измена
<8>
Заброшенного не тревожь меня
не думай выкорчеванное сгнило
пристанище Полны страстей и пыла
мои глубины Черствая брехня
твоя пуста Недаром век носило
мое дупло роения огня
Спасайся вдалеке не то звеня
неуловимая воспрянет сила
лжеца облепит Мне за клевету
испепелить не возбранит могила
<9>
Мое прощенье звездам налету
светил устройству мудрому Сократу
степей раздолью ветер косит мяту
невинным виноградникам в цвету
Полудням где то расстилают вату
по гребням гор забыв меня кусту
в нем соловей гнездится прорасту
таким же я отлетных птиц возврату
волнам соленым и тебе Раель
единственному твоему закату
<10>
Почти затворена глазная щель
существованье уложило стяги
Пока сочатся розы горькой влаги
не выдохлась под ребрами свирель
покуда скроет красные ватаги
раз навсегда вселенская метель
готовит рядом и мою постель
за лагерем в каком нибудь овраге
не отпущу тебя бумажный рай
стихов одних ко мне любовной тяги
<11>
Испания неразрешимый край
в саду тенистом ярые шабаши
нет женщины уродливей и краше
вощинистей и крови заиграй
Оскал и поцелуи в ералаше
то пенье вырвалось то клект то грай
люби назло и за любовь сгорай
Клеймо пылает воровское ваше
уста надменные И не испить
приподнятой над ярь медянкой чаши
<12>
За право умереть обязан жить
выплачивать оброк отцу и сыну
и духу и впотьмах коробить спину
пред матерью заступница насыть
Ткать напролет святую паутину
с рассвета сызнова глаза гноить
прорвал мерцаний бесполезных нить
неурожайную бросает глину
и золото поддельное восход
в плавучую по синеве корзину
<13>
Бредет достойный бедности народ
со всех сторон по трoпам и ухабе
мужичья строгость вечный траур бабий
на пригорок в костел Полно высот
и серебра Сродни очастой жабе
служитель бога мошкару пасет
Вдоль стен угодники который год
насупились и палачи в осклабе
неправедным обещанный котел
обуревают аспидные хляби
<14>
Едва обеду скудный счет подвел
спешу придав широкополой крену
сниму не раз и правильней надену
туда где отданную на закол
слепую лошадь топчет зверь На смену
неся кумач расшив огнем камзол
идет храбрец И под распашкой зол
покажет смелости холодной цену
прыжком проймет окрестную лазурь
заставит вмиг рукоплескать арену
<15>
Несчастный бык вались глаза зажмурь
уйти от нас и суматохи прочей
Ты долго бился не хватило мочи
угомонил запальчивую дурь
клинок студеный холост крик сорочий
не слушай и траву побежкой турь
ты заново извне гражданских бурь
твой сочный выгон омывают ночи
К солновороту ближе день за
