Я сам в него подкину жарких дров,
Их треск, моей душе - победным кличем!
Горю - непобежденным!
Будь здоров.
- - ------------------
Письмо LXVIII (О праздности)
Луцилия приветствует Сенека!
Согласен я с решением твоим:
Уйди от дел, прикрой спокойно веки.
Скрывай безделье - что кичиться им?
Для мудреца весь мир открыт для службы,
Его обитель выше, чем сенат.
Ни Божьему, ни бренному не чужды,
Философы о вечном говорят.
Не похваляйся радостным досугом,
Скажи: не "философия" - "болезнь",
Не окружай себя секретным кругом,
Пусть думают: тобой владеет лень.
Нас явное нисколько не тревожит,
Ломятся только в запертую дверь.
Скрываясь, ты преследованья множишь,
И вызываешь множество потерь.
Уйдя от дел, беседуй сам с собою…
со злостью, так, как люди - о тебе.
Займись - с душевной слабостью борьбою,
И преуспей в безжалостной борьбе.
Изъяны тела видит, знает каждый:
Один - желудок рвотой исцелит,
При болях ног - не пьют вина, хоть жаждут,
Диетами изводят целлюлит.
Когда бы я имел больные вены,
Носильщиков прислал бы ты за мной…
Но язва, что лечу я, сокровенна:
В душе моей надрыв и давит гной.
Не жажду восхваленья неземного:
"Муж славный! Все презрел и осудил!"
Я осудил себя лишь… и больного,
А не врача, в себе я находил…
Хочу, чтоб ты подумал, расставаясь:
"Я в нем ошибся, приняв за того,
Кто учит жизни… А ушел, зевая:
Лишь праздность я заметил у него."
Прими, Луцилий, изреченье: "Праздность
Прекрасней дел, оставленных тобой."
Мирская власть - для многих труд напрасный,
Нечистый, ненавистный всей толпой.
Пусть превзойдут меня богатством, саном,
Хвалой толпы, что жаждет угодить…
Но, им - недолга бренная осанна,
А я - хочу фортуну победить!
Эх, если бы с рожденья благо мерить,
Пред смертью не пришлось бы нам пенять…
Хоть опыту не медли в том поверить,
Что разумом давно пора понять.
Мой возраст тем хорош, что все пороки,
Отбушевав, не трогают меня.
Кто поздно начал, тот успеет к сроку,
Пришпорив благодатного коня.
Пусть молодежь, сочтя себя умнее,
Мне говорит: Все в мудрости старо.
Попозже говорить готов я нею…
Пусть раньше повзрослеет.
Будь здоров.
- ------------------
Письмо LXIX (О стойкости духа)
Луцилия приветствует Сенека!
Нас в странствия зовет нестойкий дух.
Пока не остановишь тело в беге,
Ни счастье, ни блаженство не придут.
Здоровье - только в длительном леченье,
Жизнь прежнюю - в покое забывать.
Лишь двинешься, проснутся увлеченья,
И вожделенья станут волновать.
Влюбленным, чтоб избавиться от страсти,
Любимых тело нужно забывать.
Так, от всего, что прежде было счастьем,
И взор, и слух пытайся отрывать.
Страсть жадности рождает жажду денег.
Любая страсть в душе родит мятеж:
Кто похотлив - наградой наслаждений,
Честолюбивый - ищет свой кортеж.
Пороки соблазняют нас наградой,
А благо - безвозмездно входит в дом.
"В ярмо запрячь пороки?… В чем же радость?"
Лишь в совершенстве, данном нам трудом.
Готовься к смерти. Раньше умирая,
Никто не умирает не в свой срок.
"Чужую" смерть никто не выбирает,
Оставишь - лишь чужое.
Будь здоров.
- ---------------=
Письмо LXX (О самоубийстве)
Луцилия приветствует Сенека!
Вчера лишь юность вышла из сердец,
Но, скрылись "и селения, и бреги"
И, завиднелся общий всем конец.
Для нас он представляется утесом,
Но, это - пристань, что зовет: Спеши!
Кто быстро плыл, тех в молодости вносит
В приют последний тела и души.
Хоть медли, хоть спеши - конец все тот же,
Но, благом в жизни стоит дорожить.
Так, мудрый проживет - не сколько должен,
А, лишь пока достойно может жить.
Он думает: Как жить? Неважно, сколько…
Всегда готов подняться и уйти,
Покинув надоедливую польку
Фортуны обезумевшей мотив.
Из жизни в смерть фортуна дверь открыла:
Чем дурно жить, ты в силах кончить век.
А, в Телесфоре слабость говорила:
"Надеждой жив и зверь, и человек."
За жизнь плачу, но не любой ценою:
Я слабостью не смею заплатить.
Чем жить с фортуной, властной надо мною,
Я убегу по смертному пути.
Но, глупо умирать от страха смерти.
В темнице тридцать дней провел Сократ
Не потому, что жизнь шептала: Верьте!
Беседуя с друзьями, он был рад.
Жизнь не всегда тем лучше, чем длиннее,
А в смерти все, как раз, наоборот:
Куда зовет, туда иди за нею
На меч, в петлю, открой для яда рот.
Ты встретишь мудрецов, что утверждают:
"Насилие над жизнью не твори!"
Кто путь к свободе людям преграждает,
Не вправе о законе говорить.
Жизнь нас не держит, зло живет в пороке.
Доволен? - Сколько хочешь продолжай!
Несчастен? - Вспоминай мои уроки,
И собирай последний урожай.
Презрел богатство - только прибывает…
Презрел утраты - все друзья с тобой…
Лишь смерти неизбежность признавая,
Достойно выходи в последний бой.
Один германец, перед боем в цирке,
Решившись выбрать лучшее из двух,
Засунул в глотку… губку для подтирки,
И тут же отпустил на волю дух…
Пусть скажут: Смерть в дерьме - удел уродин…
Но, не об этом нужно толковать!
Самоубийство, верь мне, благородней,
Чем страшная наука - убивать!
Красть, чтобы жить - постыдно, это ясно.
Но, если жизнь постыдна - лучше в гроб.
Украсть, чтоб умереть, поверь, прекрасно!
Здесь - не стесняйся кражи.
Будь здоров.
- ---------------------
Письмо LXXI (О честности)
Луцилия приветствует Сенека!
Ты через море просишь мой совет,
Но жизнь - быстрее писем на телеге,
Бежит и обгоняет солнца свет.
Я дам совет не на день, и не на год,
Ему ты сможешь следовать всю жизнь:
Смотри во всем на истинное благо,
Наметив цель, ее одной держись.
В том главный грех: все видят только части,
А целиком не видит жизнь никто.
Стрелок пустил стрелу… но как попасть ей,
Когда невидим целостный итог?
Без цели - у картин не видно света,
Поэт марает кипами листы,
И морякам по-путного нет ветра…
Так, где же цель?,- мне восклицаешь ты…
Я буду краток, всем давно известно,
В чем скрыта добродетели черта:
И цель, и благо - только в том, что Честно,
Все остальное - ложь и суета.
Будь честным до конца, не только к другу,
Но и к врагу, пощады не ища!
Тогда не одолеть тебя недугам,
А в пытках, ты спокойней палача.
Кто честен, будь хоть голоден и наг он,
За серебро Пророка не продаст:
Все бедствия по праву станут благом,
Коль честность добродетель им придаст.
Пусть ропщут: С нашей жизнью - несовместно…
Кто не обманет, может пожалеть…
Во все века, одно лишь благо - честность,
Для тех, кто смотрит в душу, не на плеть.
"Вся мудрость - в зла и блага различеньи."
Сократ изрек, о нравах говоря.
Пусть молвят: Глуп! Бранят… Не в том мученье,
А, в том, что с ложью встанешь в один ряд.
"Быть честным? Неужели все так просто?
А, как же - пораженья, блеск побед?"
Все доброе - во всем того же роста,
Спокойно в славе, не боится бед.
Взгляни вокруг, на дальнее, и рядом:
Ждут перемен - и люди, и пути.
Не вечен существующий порядок
Настанет день и честному взойти!
Что неизменно? - Все живое тленно…
И в том увидишь, мужество призвав
Искусство Устроителя Вселенной,
И замысел, и волю Божества.
Весь род людской приходит к смерти, мучась,
Стирают войны стены городов.
Кто честен, лишь ускорит свою участь,
Оставив самый яркий из следов.
Великий дух во всем послушен Богу.
Кто претерпел страданья до конца,
С последней чашей, выпитою строго,
Он вновь придет к обители Отца.
Коль в юношах задатки благородны,
То в подвигах оценят красоту.
Так мудрость и нечестность инородны,
Нельзя ничем "улучшить" прямоту.
И добродетель прямизне подобна:
Растет лишь твердость, суть не изменя.
Способна обо всем судить подробно:
Она - от Бога, а не "из меня".
Пусть немощь, по себе о людях судя,
С издевкой словом колет мне в глаза,
Пусть мнит: что не под силу мне - не будет…
Перед Отцом нечестным быть нельзя.
Чтоб о делах судить, нужна свобода,
Дух твердый, от пороков исцелен.
Прямой предмет, концом ушедший в воду,
Для лживых глаз - по кромке преломлен.
Спроси о счастье юношу живого:
"Мне счастье - не сгибаться под судьбой!
Подняться средь лежачих, молвить слово,
И, честно выходить в тяжелый бой."
Груз бедствия согнуть не может мудрых,
Мудрец без жалоб все готов снести,
