Зарождение Октября
Мужик и барин
Различье было на Руси,
Чинилось в чин происхожденья
Один пахал и сеял, и косил —
Другому лосок идей от самого рожденья!..
Пришел один, чтоб жизнь пробыть рабом…
Другой, чтоб нежиться в перине долго-счастья,
Не вспугнутого злостною борьбой
За корку хлеба или взор участья!
Барин хотел, чтобы вечно мужик
Осиной, березою в поле стоял,
А он по французски курил, не тужил.
Чайковский завинчивал кружево бал…
Барин хотел, чтобы было по-прежнему
Вес по наследству и ум, и кровать…
В жир расплывался, рудою полеживая,
Мог мужичка в кандалы заковать!.
Ленин и мужик
— Я сам хотя с Волги, но рассказ мой краток:
Дери его и бей между лопаток!..
Отныне все имущество богатых —
Да будет собственность однолошадной хаты!..
Мужик:
Приятна уху эта весть,
А как ее с наукой свесть?
Ты человек ученый!..
Ленин:
Я изучал наук законы,
На гор Альпийских грани глядя
И вот приказ привез из кубатовых мест:
«Кто не работает, кто просто — жирный дядя,
Тот пусть отвыкнет и не ест»!
Мужик:
Тае — тае — поить не трудно:
Помещиков, лентяев, дармоедов
Мы выселить должны!..
Жирели не пробудно,
Гарем имея в двести три жены!..
Землицы не было, теперь ее довольно…
Нет больше барщины и ширимся сокольно!..
Где ране — княжеский амурил парк,
Теперь крестьянский ухарит трепак,
А бар. прошедших дней золу,
Подняли мы на бодрую метлу!..
Вытянута шея Временного Правительства в Петрограде..
Джон Рид — «10 дней, потрясшие Мир»
Мокредью падает небо, юнкер, как заяц — в засаде
Блики на пушках «Авроры», и панихида мортир!..
Дни Революции — пафос, каждый момент — это песня
Старое мусором — только за сутки,
А Декабристы — пролог, первой страницею — Пресня!.
Здесь колыбель Октября — мирового восстания малютки
Для баррикады — березовых горы поленниц.
Вместо киоска по новому стал броневик…
Час лишь один… и нарзаном кровавым запенится
Жизнь генерала и пиво городовых.
В углах, в кривых теперь столица.
Как зеркало, разбита на куски:
Трех-глазые, двуносые, повсюду лица
Здесь уха нет, а там руки…
Век футуризма в коммунизм
Оправдан вдруг и стал скалою.
С которой все былое — низ
Заплесневшее, гнилое!
В Смольном сидит в комнатенке Овсеенко.
Он — шахматист с головою охочей до выкладок,
Красною гвардией взятье столицы им ловко затеяно
И гитаристом в карте дворцов и мостов он приникает ладам
Блистал всю ночь огнями Смольный,
Вкруг рев броневиковьих стад,
Готовых прыгнуть с колокольни
На саботажный Петроград.
Но дальше что? а вся Россия?!.
Или ее возьмут три «Ка»[1].
А армий серая стихия —
Многомильонная река?!!
В шестом часу кричит Крыленко:
«Свершилось! мы с фронтовиками».
Восторги, слезы всех оттенков.
Советы — Вспрянули крылами…
· · · · · · · · · · · ·
Свобода вздыблена орлицей.
Широк размах румянокрыл.
На утро красный стал столицей
Петровых улиц фас и тыл.
Вокруг — вооруженный лагерь;
Рабочий опознавший штык
Дворянство, Керенского на хер
Он мощно посылать привык.
Мошенства хитрого артистов
Хватают здесь и ловят там…
Начальство, бар, князей, министров
На заседаньях по дворцам…
Терещенко, Никитин, Коновалов
В подвалы, место под замок
Вам в казематы Петропавлов —
Ской Крепости..
Нева китом лежит свинцовым.
Угрюм береговой гранит…
Но пурпур в блесне облицовок
Навеки камень сохранит!
Скатилась ночь: туман и мокредь…
Запуган Невского простор
И это не ночная очередь…
То привидений — в очи ряд!..
Хор мучеников революции над Ленинградом
Смотрю, смотрю в панель прищурясь
Неслышный шаг трепещет ног,
Идут загробно балагуря
Знакомы стогны и чортог,
Где без конца парад и балы.
Где звоны шпор и светских львиц…
Проходят тени над усталой
Петра уснувшего столицей.
Все собрались в прозрачных хорах
В сей долгожданвеликий час.
Когда в конец вековоспора
Царизм закрыл свой крабий глаз
Непостижимо, невозможно!
Над Смольном мучеников хоры —
Из рудников, трущеб таежных,
Где дикарей чужое море…
В могилах спали до Камчатки
Затоптанных ногой насилья.
Но в час с капитализмом схватки…—
Они несутся звездной пылью…
Те в кандалах, на том веревка,
Вкруг шей обвис лунея луч.
Через канал бесмостно ловко
Идут — панель лохматя туч.
· · · · · · · · · · · ·
Из рудников Былой Сибири
Из Нерчинсков и из Тайги —
Десятки тысяч — панегирик,
Вам царской власти палачи!
Вот деспотизмом изрешетен
Янковский в глинистой Чите.
Склонил фельдфебель эполет
И клятву на земной черте…
Здесь гнутся в крендель Декабристы
Их облик древне — романтичен…
Народовольцы машут истово —
Засулич и Фиалки личики.
Как грациозен очерк с Дамской:
К своим кандальникам мужьям
Противу строгости жандармской
На арбах с сеном… между ям.
А вот курчав — блондин Сазонов,
Каляев с бомбою в руке…
О сколько их… во время оно…
Как волны — в прошлого реке.
Что царский трон сегодня смыла
И всех приспешных палачей
С народного убрала тыла
Ценой дыханья и речей!!
Идут перед фронтоном Смольным
Где штык горит красноармейцев
Былых восстаний очерк вольный,
Где много грезило, надеялось.
Оки идут великих тени
Гноил их царский каземат
Топтал жандарм их в исступленьи
Тиранил плетью азиат!..
Под пеленой холодной ночи,
Где змеевидная Нева…
Сияют привидений очи
И гордом взлете голова…
Костры, костры сторожевые…
Их дым в восьмое ноября
А эти призраки святые
Незатемненные парят!..
Петрополь спал, катила воды
В багряных таинствах Нева
Святых старателей свободы
Благославляла синева!..
Всех тех, кто сонмом шел на казни
Расстрел, в темницы, на правеж
Среди которых — первый Разин
В господ свой загонявший нож…
С Великой, вековой удачей
С свершеньем, с попаданьем в цель!..
Рассвет слепой, рассвет незрячий
К ногам домов туманит хмель…
А над столицею через тучи
В рассветной мути — рдяный серп.
Спаявшись с молотом могучим
Эсесесера — Новый герб!
Три дня — Три дня
Без перерыва
Трещал морозно пулемет,
Сверля стекло витрин игриво,
Железо тумб, карниз ворот.
В Кремле засели кавалеры.
Подкладкой белой отличаясь.
Но, сапогом тяжелым двери
Толкнув, берет лихая часть.
Пред Исторический Музеем
Раскрыли пушки жадно пасть…
Иль мы Кремлем не овладеем?!
Иль белогвардии не пасть?!
Как склянки с опиумом, башни
Вокруг Кремля столпились рядом
Всяк очарован их вчерашним
Столетий выспренним нарядом.
По ним сегодня — брызги стали…
Царизма — в хрусте скорлупа.
Тьмы Эдигеевы видали,
Здесь коммунистская толпа!
Летят стрижи во дряхло стены
И образа не защитят!..
И белогвардии смятенье.
И матершина — писк щенят!..
Сопортивленья сломлен стержень.
Вся власть советам!..поперек
И вдоль России самоотверженно
Берется голь за свой урок…
Повсюду жирные буржуи,
Скрепя сердца, жуют Октябрь…
Тот хнычет здесь, тот негодует,
Теня банкетный канделябр!..
Матросы у булочника — миллионера
