угрюмые волны,
Летящие мимо и прочь!
Я вспомнил угрюмые молы,
Я вспомнил угрюмую ночь.
Я вспомнил угрюмую птицу,
Взлетевшую
жертву стеречь.
Я вспомнил угрюмые лица,
Я вспомнил угрюмую речь.
Я вспомнил угрюмые думы,
Забытые мною уже…
И стало угрюмо, угрюмо
И как-то спокойно душе.
Дорожная элегия
Дорога, дорога,
Разлука, разлука.
Знакома до срока
Дорожная мука.
И отчее племя,
И близкие души,
И лучшее время
Все дальше, все глуше.
Лесная сорока
Одна мне подруга,
Дорога, дорога,
Разлука, разлука.
Устало в пыли
Я влачусь, как острожник,
Темнеет вдали,
Приуныл подорожник,
И страшно немного
Без света, без друга,
Дорога, дорога,
Разлука, разлука…
Встреча
– Как сильно изменился ты! —
Воскликнул я. И друг опешил.
И стал печальней сироты…
Но я, смеясь, его утешил:
– Меняя прежние черты,
Меняя возраст, гнев и милость,
Не только я, не только ты,
А вся Россия изменилась!..
В избе
Стоит изба, дымя трубой,
Живет в избе старик рябой,
Живет за окнами с резьбой
Старуха, гордая собой,
И крепко, крепко в свой предел —
Вдали от всех вселенских дел —
Вросла избушка за бугром
Со всем семейством и добром!
И только сын заводит речь,
Что не желает дом стеречь,
И всё глядит за перевал,
Где он ни разу не бывал…
Что вспомню я?
Все движется к темному устью.
Когда я очнусь на краю,
Наверное, с резкою грустью
Я родину вспомню свою.
Что вспомню я? Черные бани
По склонам крутых берегов,
Как пели обозные сани
В безмолвии лунных снегов.
Как тихо суслоны пшеницы
В полях покидала заря,
И грустные, грустные птицы
Кричали в конце сентября.
И нехотя так на суслоны
Садились, клевали зерно, —
Что зерна? Усталым и сонным,
Им было уже все равно.
Я помню, как с дальнего моря
Матроса примчал грузовик,
Как в бане повесился с горя
Какой-то пропащий мужик.
Как звонко, терзая гармошку,
Гуляли под топот и свист,
Какую чудесную брошку
На кепке носил гармонист…
А сколько там было щемящих
Всех радостей, болей, чудес,
Лишь помнят зеленые чащи
Да темный еловый лес!
25 января 1969
«Село стоит на правом берегу…»
Село стоит
На правом берегу,
А кладбище —
На левом берегу.
И самый грустный все же
И нелепый
Вот этот путь,
Венчающий борьбу,
И все на свете, —
С правого
На левый,
Среди цветов
В обыденном гробу…
Девочка играет
Девочка на кладбище играет,
Где кусты лепечут, как в бреду.
Смех ее веселый разбирает,
Безмятежно девочка играет
В этом пышном радостном саду.
Не любуйся этим пышным садом!
Но прими душой, как благодать,
Что такую крошку видишь рядом,
Что под самым грустным нашим взглядом
Все равно ей весело играть!..
«Я люблю судьбу свою…»
Я люблю судьбу свою,
Я бегу от помрачений!
Суну морду в полынью
И напьюсь,
Как зверь вечерний!
Сколько было здесь чудес,
На земле святой и древней,
Помнит только темный лес!
Он сегодня что-то дремлет.
От заснеженного льда
Я колени поднимаю,
Вижу поле, провода,
Все на свете понимаю!
Вон Есенин —
на ветру!
Блок стоит чуть-чуть в тумане.
Словно лишний на пиру
Скромно Хлебников шаманит.
Неужели и они —
Просто горестные тени?
И не светят им огни
Новых русских деревенек?
Неужели
в свой черед
Надо мною смерть нависнет, —
Голова, как спелый плод,
Отлетит от веток жизни?
Все умрем. Но есть резон
В том, что ты рожден поэтом.
А другой – жнецом рожден…
Все уйдем. Но суть не в этом…
В городе
Как часто, часто, словно птица,
Душа тоскует по лесам!
Но и не может с тем не слиться,
Что человек воздвигнул сам!
Холмы, покрытые асфальтом
И яркой россыпью огней,
Порой так шумно славят альты,
Как будто нету их родней!
Ничего не стану делать
Год пройдет…
другой…
а там уж —
Что тут много говорить? —
Ты, конечно, выйдешь замуж,
Будешь мужу суп варить.
Будет муж тобой гордиться,
И катать тебя в такси,
И вокруг тебя кружиться,
Как Земля вокруг оси.
Что ж? Мешать я вам не стану,
Буду трезв и буду брит,
Буду в дом носить сметану,
Чтобы дед лечил гастрит.
Ничего не стану делать,
Чтоб нарушить ваш покой.
На свиданье ночью белой,
Может быть, пойду с другой…
Так чего ж, забившись в угол,
Сузив желтые зрачки,
На меня твоя подруга
Мрачно смотрит сквозь очки?..
Обо мне говорят
Говорят, что жить я не могу,
Что не прячусь я от непогоды,
Говорят, что я не берегу
Драгоценной молодости годы!
Да, они правы, что я спешу!
Но спешу не ради личной славы,
Не простят хвалебный этот шум
Горных сел обычаи и нравы!
Ты свети в дали своей, свети,
Счастье! Ты зови меня, как сына!
Достигают счастья лишь в пути,
А не возле теплого камина.
Да, спешу я к людям деревень
И к живущим в городе рабочим.
Я спешу сказать им: «Добрый день!»,
Я спешу сказать им: «Доброй ночи!»
Я спешу и к сумеркам глухим,
И к рожденью солнечных рассветов.
Я спешу сложить свои стихи,
И прочесть стихи других поэтов…
«Прекрасно пробуждение земли!..»
Прекрасно пробуждение земли!
Как будто в реку – окунусь в природу.
И что я вижу: золото зари
Упало на серебряную воду.
Густая тьма еще живет в дубравах.
Ты по дороге тихо побредешь…
Роса переливается на травах,
Да так, что даже слов не подберешь!
А вот цветы. Милы ромашки, лютик.
Как хорошо! Никто здесь не косил.
В такое утро все красивы люди.
Я сам, наверно, до чего красив…
Тень от меня летит по полю длинно…
Так вот она вся прелесть бытия:
Со мною рядом синяя долина,
Как будто чаша, полная питья!
Все в мире в этот час свежо и мудро.
Слагается в душе негромкий стих.
Не верю я, что кто-то в это утро
Иное держит в замыслах своих.
Бросаю радость полными горстями.
Любому низко кланяюсь кусту.
Выходят в поле чистое крестьяне
Трудом украсить эту красоту.
«Ночь коротка. А жизнь, как ночь, длинна…»
Ночь коротка. А жизнь, как ночь,
длинна.
Не сплю я. Что же может мне
присниться?
По половицам ходит тишина.
Ах, чтобы ей сквозь землю
провалиться!
Встаю, впотьмах в ботинки долго
метясь.
Открою двери, выйду из сеней…
Ах, если б в эту ночь родился
месяц —
Вдвоем бы в мире было веселей!
Прислушиваюсь… Спит село
сторожко.
В реке мурлычет кошкою вода.
Куда меня ведет, не знаю,
стежка,
Которая и в эту ночь видна.
Уж лучше пусть поет петух, чем
птица.
Она ведь плачет – всякий
примечал.
Я сам природы мелкая частица,
Но до чего же крупная печаль!
Как страшно быть на свете
одиноким…
Иду назад, минуя темный сад.
И мгла толпится до утра у окон.
И глухо рядом листья шелестят.
Как хорошо, что я встаю с зарею!
Когда петух устанет голосить,
Веселый бригадир придет за
мною.
И я пойду в луга траву косить.
Вот мы идем шеренгою косою.
Какое счастье о себе забыть!
Цветы ложатся тихо под косою,
Чтоб новой жизнью на земле
зажить.
И думаю я – смейтесь иль
не смейтесь —
Косьбой проворной на лугу
согрет,
Что той, которой мы боимся, – смерти,
Как у цветов, у нас ведь тоже нет!
А свежий ветер веет над плечами.
И я опять страдаю и люблю…
И все мои хорошие печали
В росе с косою вместе утоплю.
