Михаил Светлов - Стихотворения и поэмы

Если тихо плачет скрипка,
Я, как все, в платок сморкаюсь,
Широчайшею улыбкой
Я родителей встречаю.
Но от бурь не спрячешь тело,
Не спасешь гортань от хрипа,
Если время мне велело
Быть с дубиной возле скрипок.
Я видал его, глухого,
Проливающего слезы:
Он часами ждал — Бетховен
Возле штаба у березы.
Я в тот день был страшно занят.
Он ушел.
И ночью поздней
Музыкальными глазами
На меня смотрели звезды.
В ожидании прихода
Предрассветного тумана
Заиграла вся природа
На старинном фортепьяно.
Звезды все, склонившись низко,
Мне на голову упали,—
За меня, за коммуниста,
Звезды все голосовали.

Друг ты мой,
Задумчивый и строгий,
Снаряжайся,
              скоро нам идти!
Будь готов,
              поводьями закинув строки,
Боевую повесть
Поведи.
Не с тобой ли
Пели мы о буднях,
О рабфаковке,
О солнце,
О полях?
И не мы ль
              в затеях наших трудных
Расстилали
                 невозможный взмах?..
Пусть засохнут
Бледные чернила, —
Дай овса коням
И встань чуть свет.
Чтоб эпоха
Нас не очернила —
Положи перо свое, поэт!
Наша песня
В буднях ликовала, —
Что ж, веди ее с собою в бой.
Запевай же,
                   первый запевала,
И полки затянут за тобой…
Эти скрипки
Слишком надоели,
Струны
              не перестают стонать.
Нынче барабаны захотели
Слово
Большевистское
Сказать.
Друг ты мой!
Нас ждет большое дело,
Не ленись
             и на перо нажми,
Чтобы искрами оно взлетело
Над ошеломленными людьми.
Пусть засохнут
Бледные чернила,—
Дай овса коням
И встань чуть свет.
Чтоб эпоха
Нас не очернила —
Брось писания свои, поэт!
Я шучу, дружище,
Не пугайся,
Можешь петь,
Смеяться и любить:
Боевую сбрую на Пегасе
Незачем напрасно теребить.
Может быть,
              случайны эти вспышки
Молний,
           оброненных под тобой,
Может быть,
Продлится передышка:
Наш покой —
Строительный покой.
Эти наступающие тучи,
Может, возвратятся к берегам,
Но держи, мой друг,
На всякий случай,
И почисть заржавленный наган.

Пробивается в тучах
Зимы седина,
Опрокинутся скоро
На землю снега, —
Хорошо нам сидеть
За бутылкой вина
И закусывать
Мирным куском пирога.

Пей, товарищ Орлов,
Председатель Чека.
Пусть нахмурилось небо,
Тревогу тая,—
Эти звезды разбиты
Ударом штыка,
Эта ночь беспощадна,
Как подпись твоя.

Пей, товарищ Орлов!
Пей за новый поход!
Скоро выпрыгнут кони
Отчаянных дней.
Приговор прозвучал,
Мандолина поет,
И труба, как палач,
Наклонилась над ней.

Льется полночь в окно,
Льется песня с вином,
И, десятую рюмку
Беря на прицел,
О веселой теплушке,
О пути боевом
Заместитель заведующего
Запел.

Он чуть-чуть захмелел —
Командир в пиджаке:
Потолком, подоконником
Тучи плывут,
Не чернила, а кровь
Запеклась на штыке,
Пулемет застучал —
Боевой «ундервуд»…

Не уздечка звенит
По бокам мундштука,
Не осколки снарядов
По стеклам стучат, —
Это пьют,
Ударяя бокал о бокал,
За здоровье комдива
Комбриг и комбат…

Вдохновенные годы
Знамена несли,
Десять красных пожаров
Горят позади,
Десять лет — десять бомб
Разорвались вдали,
Десять грузных осколков
Застряли в груди…

Расскажи мне, пожалуйста,
Мой дорогой,
Мой застенчивый друг,
Расскажи мне о том,
Как пылала Полтава,
Как трясся Джанкой,
Как Саратов крестился
Последним крестом.

Ты прошел сквозь огонь —
Полководец огня,
Дождь тушил
Воспаленные щеки твои…
Расскажи мне, как падали
Тучи, звеня
О штыки,
О колеса,
О шпоры твои…

Если снова
Тифозные ночи придут,
Ты помчишься,
Жестокие шпоры вонзив, —
Ты, кто руки свои
Положил на Бахмут,
Эти темные шахты благословив…

Ну, а ты мне расскажешь,
Товарищ комбриг,
Как гремела «Аврора»
По царским дверям
И ночной Петроград,
Как пылающий бриг,
Проносился с Колумбом
По русским степям;

Как мосты и заставы
Окутывал дым
Полыхающих
Красногвардейских костров,
Как без хлеба сидел,
Как страдал без воды
Разоруженный
Полк юнкеров…

Приговор прозвучал,
Мандолина поет,
И труба, как палач,
Наклонилась над ней…
Выпьем, что ли, друзья,
За семнадцатый год,
За оружие наше,
За наших коней!..

Гуди над батальоном,
Знакомая пальба,
Труби над батальоном,
Десятая труба.
Опять предо мною
Огонь и свинец,
Весь мир предо мною,
Как Зимний дворец…
Время свершает
Десятый полет, —
К британскому флоту
«Аврора» плывет.
Скоро над миром
Запляшет картечь,
Двенадцатидюймовая
Наша речь.
Снова встал у пушки
Старый канонир.
Что ты будешь делать,
Старый мир?
Снова ли затрубишь
В боевой рог
Или покорно
Ляжешь у ног?
Лошадям не терпится
Перейти вброд
Новый, тяжелый,
Одиннадцатый год.
Ну а мне не терпится —
В боевом огне
Пролететь, как песня,
На лихом коне.
Я пока тихонько
Сижу и пою,
Я пока готовлю
Песню мою…
Гуди над батальоном,
Знакомая пальба,
Труби над батальоном,
Десятая труба!

Уже не мальчиком,
Уже почти мужчиной
Перехожу десятую межу.
В одиннадцатую
Нашу годовщину,
Накрыт противогазом,
Прихожу.

Мне десять лет
Знакомы поименно,
И в голове моей
Уже давно
Висят воспоминанья,
                        как знамена,
Простреленные
Батькою Махно…

Пусть молодость моя
Горит неутомимо —
В ней десять лет
Глядят из-под золы,
В ней с ароматом
Пороха и дыма
Смешался запах
Стружек и смолы…

Вдоль старых стен
По кладбищам печальным,
Над мертвым
                успокоенным полком,
Я прохожу
Чуть-чуть сентиментальный,
Задумчивым
                     иду
                          большевиком.

Завязаны шнурки
Моих ботинок,
И в прачечной
Лежит мое белье,
И отдано оружие мое
Милиции,
Поставленной
                     на рынок, —

Но в десять лет
Команда не забыта,
Но вычищено
Старое седло,
Но чувствую,
                     что время подползло
Почти неслышным
Шорохом иприта…

Вдоль новых крыш
Пройдут года украдкой,
Сквозь гущу лет
Придет знакомый год…
Сойди, поэт!
                   Здесь будет пересадка!
Оставь трамвай!
                             Тебя тачанка ждет!..

Мы десять лет
Надеемся и терпим,
Пока под взрывы
Пушечных зарниц
Проскачет эскадрон
Нетерпеливым темпом
Через барьер
Разрушенных границ…